— Сама не ожидала, что так удачно получится, — обрадовалась Маша тому, что я отметил её действия, — всё-таки двадцать процентов, это уже совсем не то, что десять!
Мы снова замолчали.
Надолго задерживаться здесь я не собирался. Но собрать мысли в кучу было необходимо, потому что после каждого острого момента, выстроенный в мыслях теоретический план начинал рассыпаться.
Маша была права, когда говорила, что мы играем в их игру, хотя я как раз этого делать не хотел. Но и вариантов вырваться сейчас из этого лабиринта я не видел. Так что, оставалось только идти вперёд,
Если Воланд этим занимается уже давно, то знает все слабые места этого мероприятия. Ведь наверняка же сюда попадали и сильные игроки, которые не хотели мириться с происходящим и пытались сбежать, или заставить организаторов играть по своим правилам. Получилось ли это хоть у кого-то? Боюсь, этого мы никогда не узнаем, но зато Воланд и его банда научились на ошибках и учли все тонкости. Так что если и есть здесь уязвимости, то только не очень очевидные. И шансов выбраться будет значительно больше, если мы сумеем избавиться от ошейников, блокирующих магию. Ключевое здесь слово «если»!
— Маш! — сказал я, не открывая глаз.
— Что? — спросила она.
— Если тебе нужна работа, место для жизни, люди, которым можно доверять, я могу тебе кое-что предложить, — сказал я.
— Предлагаешь мне работать на тебя? — удивилась она.
— Нет, — я открыл глаза и повернул к ней голову, — не на меня. Я могу тебе предложить работу в большой серьёзной организации. Им сильные маги нужны, а ты, безусловно, сильный маг!
— Спасибо! — улыбнулась Маша.
— Это просто констатация факта, — сказал я, — это те люди, которые защищали убежище. Я про них сам недавно узнал. Но это серьёзные ребята. Подумай, это всё-таки возможность стать частью коллектива. И там не нужно будет думать о пропитании и выживании. Но работать придётся, это да. Возможно, что и с риском для жизни. Но где сейчас иначе?
— Я даже не знаю, — растерянно сказала Маша, — мне кажется, что это не моё!
— Ты главное не торопись с ответом, — сказал я, — я тебе закинул мысль. Ты её покрути в голове, привыкни к ней, взвесь как следует. Тебя никто не торопит и ни к чему не обязывает. Но если вдруг решишь, я замолвлю за тебя словечко. Да, придётся рассказать, кто ты и с кем вместе была, но думаю это не страшно. Твоя биография и возраст служат оправданием твоим поступкам. В общем, подумай. Полагаю, что это лучше, чем быть на вольных хлебах и искать себе приключений на…
— На задницу? — усмехнулась Маша.
— Да, на неё, какая бы красивая она у тебя ни была, — сказал я и снова закрыл глаза.
— А она у меня красивая? — заинтересовалась Маша.
— Очень даже ничего! — сказал я, — ты вообще девчонка классная. Знай себе цену! А то мне кажется, твои бывшие «друзья» несколько занизили тебе самооценку. Слишком тобой помыкали.
— Подкатываешь? — с интересом спросила Маша.
— Извини, но нет. И не потому, что в тебе что-то не так. Просто я занят сейчас.
— Кем? — в голосе Маши слышался неподдельный интерес, — ты уже про это говорил, но тогда я подумала, что ты шутишь! Да и про меня ты более сдержанно отзывался.
— Мы были ещё не так близки, чтобы я делал тебе заслуженные комплименты, — сказал я.
— Так кем ты занят? — не отставала Маша.
— Ты же всё равно не знаешь мой круг общения, как я тебе объясню? — улыбнулся я, и, открыв глаза, снова на неё посмотрел, — да если бы даже знала, всё равно я бы тебе не сказал. И почему девочки так любят сплетничать?
— Да ничего я не сплетничаю, мне просто интересно! И сплетни это если бы я кому-то про это рассказывать начала. А я же с тобой разговариваю, и тебе самому вопросы задаю! Где здесь сплетни? — немного возмутилась Маша.
— Ну да, в данном случае просто любопытство. Но ведь сплетни именно из него и рождаются. Когда хочется знать всё обо всех. И чем более личные подробности, тем больше хочется в них вникнуть, разве не так? — спросил я.
— Не знаю, почему ты на меня повесил проблемы каких-то неизвестных девочек, но думай, как тебе нравится, мне не жалко!
— Ладно, извини, если задел, — решил я сгладить ситуацию, к тому же, в самом деле, почувствовал себя не очень правым. Действительно, при чём здесь Маша? Сам завёл разговор на скользкую территорию, пробудил в ней любопытство, и её же ещё обвинил в итоге.
— Да я не заделась, — махнула рукой Маша, — всякое бывает. Просто интересно, кто может быть рядом с тобой. Она сильная как ты, или, наоборот, слабая и нуждается в защите?
— В этом смысле? — удивился я, — вопрос действительно интересный! И я, честно говоря, даже не знаю, как на него ответить. Знаешь, наверное, пятьдесят на пятьдесят. Или если иначе, ни то и ни другое.
— Яснее не стало, — усмехнулась Маша, — но ладно, не хочешь, не говори! Я же не настаиваю… а почему же ты тогда Амину целовал? А? — вдруг вспомнила Маша.
— Я её ещё и за попу потрогал, — улыбнулся я, — но это же была провокация!
— Ну да! Провокация! — сузила глаза Маша, — все вы такие, провокаторы!
— О! Теперь ТЫ решила на меня повесить все мужские грехи разом! — оживился я.
— Ну да, не мне же одной страдать! — сказал Маша.
— Раз мы так разболтались, значит, похоже, пора двигаться, — сказал я вставая.
Мы встали и, придерживая друг друга, взобрались на вершину холма. Здесь до потолка было метра три всего. Надо сказать, что сам этот коридор был огромный по сравнению с остальными. Здесь могли большие машины ездить в былые времена… а может быть, это кусок какого-нибудь автомобильного тоннеля? Вполне возможно.
— Скажи мне, Алик, мне вот просто интересно, — начала Маша, когда мы спускались с другой стороны холма, — а какое будущее может быть у мужчины и женщины в этом