Вздыхаю и зависаю на его сжатых губах. Желание поцеловать его горит ярким пламенем, но вместо этого я сажусь на постели и несильно толкаю его в плечо.
- Зак, просыпайся!
Он недовольно жмурится, открывает один глаз и улыбается.
- Проснулась?
- Да. Тебе пора.
Встаю и отхожу к окну. Подальше. Знаю, что он способен загнать меня в угол, поэтому заранее подготавливаюсь.
- Тренировка у меня через полтора часа. Есть время позавтракать, - протерев глаза, он тоже садится на кровати и устремляет в меня ленивый взгляд, - ты вон как похудела.
- Это нервы, Зак.
Он понимающие кивает.
- Я соболезную. Не представляю через что вам пришлось пройти с мамой за полгода.
- Спасибо, - киваю, проходя к двери и открывая её, – Зак, спасибо тебе за то, что ты помог ночью. Но больше я в твоей помощи не нуждаюсь. Правда.
Ещё секунду назад сонный взгляд возгорается. Вспыхнуть, как пламя на открытом воздухе, для него проще простого.
Выпрямляюсь, ловя его выброшенные невидимые ножи в мою сторону.
- В помощи не нуждаешься значит….
- Нет. Я взрослая девочка, работаю, умею принимать осознанные решения.
- Работаешь? То есть танцы в клубе - это твоя работа?
По звенящему голосу слышу, что ему это не нравится. Как я и думала, начнёт выяснять отношения…
Я подготовилась. Припасла оружие, которое если нужно будет использую, хотя очень не хочется, потому что… это оружие почти смертельное для него.
- Да.
- Нахрена?
- Потому что маме одной тяжело.
- Мммм, - опускает ноги на пол, а локти кладёт на колени, смотрит прямо в глаза, - Ты универ выбрала, в который поступать будешь?
- Ещё нет.
- Приглашения получила?
- Да.
- В какие? – встаёт с кровати и в два шага подходит ко мне.
Когда-то давно мы планировали, что я поступлю в тот же, что и он. В Колумбийский.
- Колумбийский и Бригама Янга.
- И ты все ещё думаешь?
- Да, Зак. Я думаю. У меня нет денег на Колумбийский.
- Ты можешь получить стипендию.
- Могу. Но это не факт.
- Сходишь на собеседование и узнаешь. Если нет, то я уже говорил тебе, что дед поможет. Потом мы вернём ему всё, но на первых порах он денег даст.
- Зак, не дави на меня. Я не могу поступать заранее зная, что учится буду на чужие деньги. Но проблема даже не в этом. Единственная причина, по которой я все ещё не выбрала вуз – это ты.
Я заметить не успеваю, как он оказывается в каких-то сантиметрах от меня.
- Я? – выдыхает горячо.
- Да, ты. Я знаю, что если поступлю в тот, где учишься ты, ты меня задавишь. Задушишь своим контролем. Я так не могу.
Зак одним резким движением захлопывает дверь за моей спиной и буквально наваливается собой, прижимая меня к стене. От его близости мгновенно горло жгутом стягивает. Упираюсь в твердую грудь ладонями и их жжет, кожа гореть начинает.
- Тара, млять, не начинай! Я не видел тебя полгода, и ты снова заводишь свою гребанную пластинку! – обхватывает мои щеки и растирает в крошку потребностью во взгляде.
Я едва стою. Изнутри рвётся необходимость прижаться к нему и снова обречь себя на пытки этих отношений. На такие сладкие, ни с чем несравнимые пытки, вот только все те разы, когда мы ссорились по пустякам, когда я заклеивала раны после его драк, переживала о нём, не зная во что выльется очередной его загон, калейдоскопом проносятся перед глазами.
Зажмуриваюсь и пытаюсь оттолкнуть.
- Зак, я ещё раз повторю, - стараюсь держаться и не дать слабину, - я согласна общаться с тобой только на том условии, если ты не будешь считать меня своей, и мы сможем общаться по-дружески.
- Но ты моя!! – рычит, касаясь своими губами моих, - Моя, Тара! С того самого дня, как подошла ко мне.
- Не твоя, - дрожу, сглатываю слюну и не дышу вовсе, потому что с каждым вдохом его запах проникает в легкие и травит подобно отравленным парам, после которых невозможно выжить.
- Моя! Сама говорила, что я первый во всём.
Оружие наготове? Дрожащий рукой достаю его из кобуры, и смотря прямо в пылающий взгляд, стреляю в лоб.
Я не хотела, видит Бог. Знаю, как для него это было важно. Но..
- Не первый!
Выстрел!
- Что?
- Уже не первый, Зак!
Второй выстрел. Так надо. Так правильно. Прости меня…
Грудную клетку простреливает болью от постепенного осознания в глубоких глазах, в которых я однажды заблудилась.
Зак отшатывается. С моего лица исчезают горячие ладони и становится холодно, словно погасили огонь, и я осталась одна среди холодного пустого леса.
- Ты не могла… - шепчет, выискивая в моих глазах ответ, но как я говорила, я хорошо подготовилась.
- Я же сказала, что сделала прививку.
Земля под ногами качается. Я шесть месяцев тренировала это каменное выражение лица, но не думала, что будет так больно от того, как гаснет всегда горящий взгляд.
Зак рывком вытягивает воздух. Проводит ладонью по волосам и взъерошивает их, бегая потерянным взглядом по комнате. Качает головой, словно не верит. Сжимает в кулаке волосы, которые спереди у него длиннее, чем на макушке. Снова пронзает меня глазами, как острыми копьями.
- Ты врёшь… ты не могла переспать с первым попавшимся!
- Уверен? Забыл, как мы с тобой познакомились?
По до боли родному лицу пробегает тень, его искажает болью вперемешку с чем-то таким, чему я даже описания найти не могу.
Боже мой, как страшно. Сердце навылет колотится. Нет, страшно не от того, что Зак может мне что-то сделать, он не сделает. Страшно от того, что будет дальше. Со мной. С нами. Ведь это жирная точка. Огромная такая, нестираемая.
Этого он не простит, потому что ждал. Меня ждал, говорил не раз, что я только его. Хотел быть первым и единственным, как всегда говорил.
«У тебя только я буду, Тара. Запомни! Ни с кем и никогда больше. Ты – моя паранойя, а я твоя. Мы идеально совпали»
- Отойди, - произносит севшим голосом, уводя в сторону взгляд. Ощущение, будто смотреть на меня не может.
На непослушных ногах отступаю и вздрагиваю, когда Зак распахивает дверь, выходит и с оглушительным ударом,