Злюсь сама на себя за ненужные воспоминания и со злости с силой прикусываю мидию, одновременно с этим проткнув себе язык зубами.
- Чёрт, - стону, хватаясь за щеку.
- Что такое? Язык прикусила? – мама застывает, всматриваясь в меня.
Зак делает тоже самое.
Не смотри на меня! ВОТ ТАК не смотри!
- Угу.
- Наверное, очень вкусно, - поддергивает мама, за что получает неодобрительный взгляд.
– Вкусно!
Чёрт, чувствую себя как на иголках в его присутствии.
- Как там братишка твой? – когда всё необходимое оказывается на столе, мама наливает нам всем лимонад. – Тара, поухаживай за гостем, - кивает на лазанью, стоит мне потянуться к ней, чтобы положить себе кусочек.
Отрезаю ещё один и перехватив из покрытой татуировками руки тарелку, кладу на неё лазанью.
- Спасибо, - в мой адрес голос у Зака становится другим. Я улавливаю каждое изменение, но стараюсь выглядеть равнодушной. – Эйдан нормально, - отвечает маме уже обычным тоном, - На лето уехал с мамой за город.
- Так ты сейчас живёшь только с отцом?
- Да.
- А Оливия как?
- Не знаю. О ней мы последний раз слышали две недели назад. Она звонила Скайлеру, а после этого всё. По словам отца - у неё всё отлично, но ему верить – себя не уважать. А как её найти я не знаю. Пытался через документы хотя бы название школы обнаружить, ничего, - со злостью цедит Зак, но тут я его понимаю.
Сама страшно злюсь на его родителей.
Оливия – его младшая сестра. И моя лучшая подруга. Их родители отправили ее в закрытую школу за то, что она позволила себе отношения со своим сводным братом, которого они усыновили прошлым летом. Усыновили чисто для продвижения отца Зака по карьерной лестнице.
Если честно, я не понимаю этих людей. Ни мать, ни отца. Они холодные, расчетливые и циничные. Очень часто я задумываюсь как у таких родителей могли вырасти настолько потрясающие дети, как Лив, Зак и Эйдан. Правда, на Заке отразилась очень сильно жизнь с таким отцом. Мне кажется, его поведение во многом обусловлено именно атмосферой в их семье, но это его не оправдывает в любом случае.
Моя мама тоже пережила ужасный опыт, но она осталась доброй и любит меня, несмотря на то, что я ребёнок от какого-то ублюдка.
Мой телефон булькает входящим сообщением, и отложив вилку, я тянусь за ним.
Крис. Парень из школы в Тусоне, с которым мы нашли общий язык с первого дня, как я туда перевелась.
«Привет, так и знал, что когда уедешь, забудешь обо мне». Два грустных смайлика.
Улыбаюсь и быстро печатаю ответ.
«Не забыла. Занята очень просто, но каюсь. Буду писать и звонить чаще. Как дела?»
- Ужас. Бедная девочка, - возвращается к разговору мама, - Я даже не представляю, чтобы я вот так отправила Тару за три девять земель.
- Ты бы не отправила, - хмыкает Зак, - Ты свою дочь любишь.
- Я уверена, что твои родители вас тоже любят, Зак, - говорит мама, - просто любовь у всех по-разному проявляется. Кто-то демонстрирует её мягко, а кто-то боится потерять. Понимаешь?
- Понимаааю, - Зак стреляет в меня глазами как раз, когда я засовываю в рот осьминога, - Вкусно?
- Да, - сдержанно киваю, - Спасибо.
- Не за что. Как у тебя дела?
Пожимаю плечами как раз, когда телефон снова издаёт звук входящего сообщения.
- Всё хорошо. А у тебя?
- Тебе так, чтобы ответ тебя удовлетворил или честно?
Вот же! Сталкиваюсь с ним взглядами. Серые глаза прищурены, жуёт через силу. Он не так уж спокоен, как пытался показаться первые минуты и это его состояние мгновенно передается мне.
Перевожу взгляд на маму, но она усиленно делает вид, что копается в телефоне и совершенно ничего не слышит. Только работать челюстями активнее начинает, опустошая свою тарелку быстрее, чем обычно.
Не отвечаю, так как при маме выяснять отношения не хочу. А мы точно начнём это делать, если я поддержу его провокацию.
Опускаю взгляд в мобильный.
«Пойдёт. Дорабатываю последние дни в кафе, а потом свободен как ветер. Сама как? Скучаешь хоть?»
Крис классный. Он был первым, кто узнал от меня о Заке и видел, как мне было плохо. Он водил меня по кинотеатрам, кафе и паркам аттракционов. Крис отличный друг и я очень рада, что когда рядом не было Оливии, оказался он. Наверное, я совсем бы с ума сошла и почти сразу сломалась бы, позвонив Заку первой.
«А как же. Ем сейчас наши любимые мидии»
«Без меня? Не стыдно? Я тоже скучаю)))»
Усмехаюсь, отправляя:
«Не-а, ни капли. Приезжай, угощу».
Откладываю телефон и натыкаюсь на две пары глаз. В одних немой вопрос, в других темнота и тлеющие угли огня. Сердце дергается, когда Зак переводит взгляд на мой мобильный и обратно на меня. На всякий случай убираю его в задний карман и возвращаюсь к лазанье.
Минут пять мы молча едим, звеня вилками в тишине, а потом мама встаёт.
- Так, с десертом, думаю вы разберетесь. Чай завари, Тара, ладно? Я пока в душ схожу. После смены устала жутко, - ставит тарелку в раковину и нажимает кнопку на чайнике, глазами давая мне понять, чтобы я была вежлива. Ох уж эта ее солидарность к Заку. Иногда жутко злит. – Зак, не знаю, увидимся ли мы когда я выйду из душа, но была очень рада повидаться. Заходи почаще. И Таре веселее будет, а то она последнее время сама не своя.
- Мама, - одергиваю её.
- Раньше веселая была, а теперь в себе всё время.
- Мама, - цежу сквозь зубы, а у самой сердце тарабанить начинает, потому что Зак конечно, это расценит по – своему.
- Что мама? Ты знаешь, как я тебя люблю и хочу, чтобы моя дочка улыбалась, как это было до нашего отъезда!
Подмигнув мне, предательница целует меня в макушку и проходит мимо, скрываясь в своей спальне.
Повисает тишина.
10
Зак поворачивает в мою сторону голову и, запив съеденную лазанью водой, откидывается на спинке стула.
- И почему ты не счастлива?
- Я счастлива! – бросаю резко, - меньше слушай