— Тогда поспешим, — сказал тот, и мне показалось, что теперь его лицо выглядит не столь напряжённо, видимо, для него было очень важно, чтобы я с ним куда-то отправился.
— Вы пойдёте с нами, господин? — спросил Прозор, убрав наконец-таки руку с меча.
— Нет, — ответил дядя. — Уходите одни, я нагоню вас…
Узнать, где он собирался нас нагнать, мне было не суждено: дверь в комнату с грохотом отворилась, и на пороге возникла пятёрка вооружённых мужчин. Первый, судя по его одежде и уверенному выражению лица — командир этого отряда сразу же заметил меня и воскликнул:
— Княжич!
Прозор снова схватился за меч, а на лице родственничка возникла гримаса такого разочарования, что я невольно обрадовался: если эти двое напряглись, значит, пятеро прибывших вполне могли расстроить планы дяди.
— Княжич, что ты делаешь в этой башне? — спросил меня командир прибывших. — Мы уже два часа тебя ищем. Отец недоволен.
— Я не знаю, что здесь делаю, — признался я. — Меня пытались отравить, и теперь я ничего не помню. Спасибо дяде, он меня спас.
На всякий случай я решил показать дяде, что верю в его версию произошедшего и ценю помощь. Мало ли кто эти пятеро и чем в итоге всё обернётся. А ещё для верности я присел на кровать и состроил очень несчастное лицо.
— Что здесь произошло? — обратился командир отряда уже к дяде.
— Княжич же сказал, его хотели отравить, — сухо ответил родственник и кивнул на убитого Копыла. — Но Владимиру уже лучше. Вы идите, мы позаботимся о нём.
— Я должен привести княжича к отцу, — ответил прибывший дяде, а потом обратился уже ко мне: — Ты можешь идти?
— Думаю, да, — ответил я, вставая с кровати. — Но не быстро.
Играть так играть — если сейчас во всю прыть помчаться, дядя вполне может подумать, что я его обманул не только в плане самочувствия, но и по части потери памяти. А этого мне не надо.
Но дядя не желал мириться с тем, что его планы так бесцеремонно рушили.
— Вы идите, — сказал он. — Мы позаботимся о Владимире. Он немного отдохнёт, и я сам отведу его к отцу.
— У меня приказ найти и доставить княжича как можно быстрее, — отрезал командир прибывших.
— Влок, ты забываешь, с кем разговариваешь! — прорычал дядя, а Прозор демонстративно сжал рукоять меча и даже немного вытащил клинок из ножен.
— Я всё помню, князь, — ответил Влок. — Но я служу твоему брату, а он отдал мне приказ. И я должен его исполнить.
После этих слов четвёрка воинов, пришедших с Влоком, тоже взялась за мечи. Только в отличие от Прозора, эти парни свои клинки из ножен достали полностью.
— Уберите мечи! — прикрикнул на них командир, затем указал на Копыла и добавил: — Звяга, Миляй, обыщите предателя как следует. И комнату.
Двое бойцов, спрятав мечи в ножны, тут же бросились к телу убитого слуги, а Влок обратился ко мне:
— Пойдём, княжич!
Уговаривать меня не пришлось, и я направился к двери. Один из бойцов тут же отворил её и вышел первым. Влок рукой подал мне знак, предлагая идти следующим. Я не стал спорить, покинул комнату и оказался в коридоре — узком, длинном, уходящем куда-то совсем далеко. За мной сразу же вышли Влок с четвёртым бойцом и дядя, видимо, решивший идти с нами. Прозор остался в комнате.
Мы шли гуськом: первым — один из бойцов; за ним, тяжело шагая, обогнавший меня Влок; потом я; за мной дядя; а замыкал нашу колонну ещё один боец. Шли, не спеша, и на каждый наш шаг половицы отозвались глухим скрипом, словно протестуя против нашего присутствия в коридоре.
Я по ходу движения осматривался. Стены из тёмного, застарелого дерева выглядели мрачно и пахли смолой и пылью. Но это меня уже не удивляло, я потихоньку привыкал к миру, в который попал. А вот что меня удивило, так это освещение коридора.
На стенах примерно через каждые двадцать шагов висели факелы. Точнее, я сначала подумал из-за их формы, что это факелы, но при ближайшем рассмотрении оказалось, это вообще что-то непонятное.
Какие-то странные светильники, внутри которых горел огонь. Но этот огонь был необычным: несмотря на небольшой сквозняк в коридоре, пламя не дрожало, не бросало на стены пляшущие тени — свет лился хоть и тусклый, но ровный, спокойный, как от фонаря. Или как от ламп дневного света.
Но это были не лампы. В этих странных факелах-светильниках горел огонь. Необычный, удивительный огонь, какого я никогда прежде не видел. Может, это было что-то магическое? Почему бы и нет, если я действительно попал в мир, где существует магия?
Идти было тяжело, новое тело меня вроде бы слушалось, а вроде, и не особо. По крайней мере ощущения, что я им полностью владею, пока не было. А может, это так сказывались последствия отравления. Так или иначе, но пару раз мне казалось, что я сейчас потеряю сознание и упаду. Но я держался и виду не подавал, надеясь, что скоро отпустит.
А коридор, казалось, был бесконечным. Метров через сто я заметил ответвление, но мы прошли мимо него. И так три раза. В четвёртое свернули и почти сразу же упёрлись в дверь.
— Влок, ты хочешь, чтобы мы шли по стене? — спросил дядя, и я заметил в его голосе нотку удивления.
— Да, — ответил командир отряда. — Придётся немного пройти. Подземные ходы завалены, а в обход идти долго. Но сейчас затишье, опасности нет.
После этих слов первый боец открыл дверь и вышел наружу. Я последовал за ним. Шагнув в узкий проём, сразу же почувствовал, как мне в лицо ударил ветер — резкий, пронзительный, пахнущий сыростью, но очень тёплый. Похоже, здесь лето. И ночь.
Мы вышли на крепостную стену. Самую настоящую крепостную стену. Широкий боевой ход, проложенный по толстым каменным плитам, изгибаясь, уходил в обе стороны. Уходил куда-то очень далеко. Видимо, эта стена окружала целый город.
Я посмотрел на отполированные за десятилетия, а то и столетия дождями и ветром камни и вспомнил, как ходил по похожим стенам во время экскурсий по