Бабка его все на даче пропадала, а потом на рынке торговала. Деньги у стариков были и баба Валя, опасаясь, как она сама говорила, «душегубов да наркоманов всяких», поставила солидные железные двери, но на этом все. Вечно над деньгами сохла, мол, на похороны себе и деду берегла, да внучкам на приданное. А потом взяла да и померла, так и не узнав, что с дядь Федей никаких «душегубов да наркоманов всяких не надо». Похоронил тот жену и начал потихоньку заначку пропивать. Дети приезжали, пытались его забрать, да он ни в какую.
Впрочем, дядь Федя мужик был тихий. Пить то пил, но и дел не бросал. Впрочем, особо за работой не гоняясь. А чего? Пенсия имелась, бабкина заначка под рукой, в запои он не уходил, так что на жизнь хватало. «Да и сколько той жизни осталось?» — как он сам говорил.
— Дядь Федь! А дай ключ от гаража?
— Зачем? Помочь чего надо? — оживился дедок.
— Да нет, колпаки на машине поменять хотел, а то погнулись. А на улице дождь моросит — неохота.
Гараж у дяди Феди был, а вот машины — никогда. Да и как-то вообще у него с машинами не задалось: по дому что сделать — легко, а вот машины он словно бы боялся, обходя стороной. Да и признался как-то Вовке, что совершенно в них не разбирается, а учиться уже лень.
— Ну держи… — дядь Федя скрылся за дверью, а спустя несколько секунд протянул связку ключей Вове.
— О! Благодарствую! — обрадовался Вовка. — Через полчаса верну. На!
Он сунул старику пакет, в котором булькала бутылка водки и снедь — колбаса, сыр, хлеб, еще кое-чего.
— Да не надо, чего ты! — заворчал дед.
— А ну прекращай! — прервал его Вовка. — Это от чистого сердца.
— Ну тогда ладно, — кивнул дед и пакет таки взял.
Вовка лишь усмехнулся. Такой его аргумент всегда срабатывал.
Он поднялся на свой этаж, открыл квартиру и просто забросил пакет внутрь, тут же дверь вновь захлопнув и ринувшись вниз.
Там он достал из машины болгарку, лопаты, черенки к ним, люк и поволок это все к гаражу.
Темнота наступала быстро, и Вовка торопился. Ему крайне не хотелось торчать здесь долго.
Первым делом он «надел» лопаты на черенки, постучал об бетонный пол и зафиксировал каждую несколькими саморезами, которых у рачительного дяди Феди было до хрена, и все они были тщательно рассортированы по коробочкам.
Далее, взяв болгарку, Вова принялся резать полотно лопат. Десять минут аккуратной, неспешной работы, и у него получились два то ли копья, то ли пиллума с остро заточенными, длинными наконечниками.
Полюбовавшись на свою работу, Вова довольно хмыкнул и приступил к работе с люком.
На него он влепил, опять же саморезами, нечто вроде ручек. В качестве одной выступил купленный Вовой ремень, в качестве второй найденный в гараже потолочный поручень от «Москвича» или «Лады», судя по внешнему виду.
Осмотрел дело рук своих и примерял.
Отлично!
Из люка он смастерил нечто вроде щита. А чего, легкий, им можно зомб…зараженного оттолкнуть, держать на расстоянии, не подпуская к себе. И при этом рука защищена, а вторая свободна.
Собрав вещички, Вова закрыл гараж, забросил весь свой инструмент в машину, однако одну лопату прихватил с собой.
Мало ли…
М-да…самодельные копья и щиты — это, конечно, хорошо, но лучше бы было какой-то огнестрел раздобыть…
Да только за один день и без документов попробуй еще это сделать. Вова вспомнил, что Женя должен был встретиться с сервисником из оружейки, однако очень сомневался, что из этой встречи что–то выйдет путное…
Тут ему в голову пришла гениальная мысль. Настолько, что до квартиры дядь Феди он не дошел, а скорее долетел.
Позвонив и дождавшись, пока старик откроет, он сразу сунул ключи в открывшийся между дверью и косяком проем.
— О, справился уже? Молоток… — дядь Федя открыл дверь полностью, взял ключи и оглядел Вовку с головы до ног, остановил взгляд на самодельных щите и копье.
— Опять дурью маетесь? — спросил он. — Я думал, ему для дела, а он…
— Надо мне. Хобби такое, — ответил Вовка.
— Хобби… — передразнил дядя Федя, — лучше вон действительно колпаки, что ли, поменял бы. А вообще машиной бы занялся — давеча как заводился, так стартер у тебя…
— Дед, продай ружье! — выпалил Вовка.
— Мульен! — усмехнувшись, ответил дед.
— Тащи, — без тени улыбки приказал Вовка.
— Да ты чего…на кой оно тебе? — растерялся дядя Федя, явно не ожидавший, что шутка окажется вовсе и не шуткой. — А ну как менты, и чего им скажешь, где взял?
— Не боись, не сдам я тебя.
— А ну как поймают? Чего тогда?
— Да не боись ты! Ну продай, а…очень надо!
— Неужто завалить кого надумал? Ты, Вовка, того, не думай даже! Не стоит оно…
— Да нет же, дядь Федь! И в мыслях не было… Ну продай, а? Все равно ведь пылится без дела…
Раньше дядя Федя числился в знатных охотниках — постоянно на выходных в лесу пропадал или на зверя охотился, или добытое мясо коптил. Вовка с детства помнил вкус кабанины, добытой дядь Федей.
Но потом старик почему-то свои походы прекратил. То здоровье подводило, то еще что-то мешало… А потом возник вопрос узаконивания ружья — тут Вовка подробностей не знал. То ли потерял документы, то ли новые не мог сделать…как бы то ни было, а ружье превратилось в предмет интерьера.
— Ладно… — проворчал дядь Федя, — уговорил, чертяка языкатый! Заходи.
Пока Вовка топтался у входа, дядя Федя приволок свое ружье — классическую вертикалку-двустволку.
— На, пользуй!
— Держи, — Вовка протянул ему несколько сотен баксов.
— Да не надо… — отмахнулся старик.
— Бери, — приказал Вовка, — я ж не забираю, а покупаю. И это…патроны давай.
Дядя Федя вновь метнулся в соседнюю комнату, притащил патронташ и пару коробок патронов.
— Это пятерка, на уток, — он отдал одну из коробок, — а это пулевые — на кабана. Бить лучше в голову или шею, а еще лучше…
— Спасибо, но мне уток