Прислушавшись, я разобрал тихое пощёлкивание, похожее на стрекотание цикад, и, хлопнув Крэга по плечу, повторил её жест:
― Давай проверим эту штуку.
Тот обрадованно улыбнулся:
― А то… ― так что соседи ахнули, попятившись от нас как можно дальше.
Внезапно молчавший Селим зашёлся таким истошным лаем, пытаясь прорваться к бочке, что Сан еле удержал его на месте и, надев магический поводок, со словами:
― Прости, пожалуйста, но так надо, ― передал его замершему Дарси.
Старый друг смотрел на него в отчаянии, жалобно скуля, но юный маг, схватив два аккуратно свёрнутых мотка верёвки, лежавших на одном из стульев, обвязал нас обоих ― «на всякий случай». Крэг заворчал:
― Мы что, нырять собираемся?
Я подтолкнул его к бочке, и, одновременно заглянув внутрь, оба чуть не задохнулись от ужаса: в бездонной темноте кружилось, стремительно поднимаясь, знакомое сиреневое облако, однажды уже утащившее нас в Мёртвый Город.
Дальше всё случилось в точности так, как когда-то рассказывал Сан ― нас затянуло внутрь, на какое-то время лишив возможности дышать и сопротивляться. Но на этот раз полёт был недолгим, хотя приземление оказалось слишком «жёстким» ― ещё немного, и, казалось, душа вот-вот покинет тело…
Рядом со мной постанывал, ругаясь на чём свет, Крэг, и это радовало ― раз друг был жив, надежда выбраться из очередной переделки оставалась… Я с трудом перекатился на спину и, облизывая разбитые в кровь губы, смотрел на багровое, так похожее на небо Мёртвого города поднебесье, по которому плыли рваные тёмные облака, делавшие этот нереальный пейзаж ещё более мрачным.
И всё же это было другое место… Белый песок заполнял всё вокруг, высокие дюны напоминали огромные застывшие волны, виденные в детстве во время поездки с мамой к Северному морю. Не помню, когда и зачем мы туда ездили, в памяти остались только ледяные торосы с небольшими полыньями чёрной воды. Время от времени оттуда выскальзывали странные, похожие на гигантских змей существа. Они разевали свои чёрные пасти и начинали вибрировать мокрыми чешуйчатыми телами, отчего пролетавшие мимо крикливые птицы камнем падали на лёд. Чудовищам, которых мама с непонятным мне восхищением почему-то называла «великими предками», оставалось только целиком заглатывать эти ещё живые, неприятно трепыхавшиеся тушки.
Страшное, но завораживающее зрелище навсегда отпечаталось в памяти маленького Раса, вызывая порой непреодолимое желание вернуться в эти дикие, безлюдные места и снова увидеть то, что в нашей семье называлось «принесением искупительной жертвы»…
Но сейчас я был не в холодной Северной пустыне, а скорее ― Красном Аду ― это название тоже всплыло из спрятанных глубоко в памяти детских страхов, заставив вспотеть. При здешней жаре пот испарялся за считанные мгновения, оставляя вместо себя на нежной коже жёсткую, невыносимо зудящую корку и доводящее до безумия желание разодрать её в кровь…
Крэг протянул мне большую мозолистую ладонь, и, ухватившись за неё, я кое-как поднялся, щуря глаза от непривычно яркого, видимо, исходившего от невидимого из-за облаков источника красноватого освещения. Окружавший пейзаж напоминал какой-то нереальный сон: белые песчинки, нарушая законы природы, с тихим шорохом поднимались вверх к небу, словно растворяясь в нём.
Вместо того чтобы увеличиваться в размере, песчаные дюны вокруг на глазах уменьшались, медленно «стекая» в небеса, при этом всё больше обнажая кости павших воинов и их оружие. Похоже, когда-то здесь происходило грандиозное сражение, потому что конца и края этому полю битвы не было…
Я заворожено наблюдал, как рядом со мной постепенно открывались останки человека в потемневшей от времени броне, его меч был крепко зажат в руке, от которой остались только кости, а в пустых глазницах черепа мелькали какие-то суетливые насекомые. И подобно Крэгу бормотал:
― Да что здесь творится-то? Какого демона…
В этот момент напарник застонал, схватившись за голову, и, обернувшись к нему, я отчётливо услышал слова того, кто мучил его последнее время:
― Добро пожаловать в родные края, Крэг. Это ― Пустыня смерти, место, где родившийся в семье простого пастуха мальчик достиг невозможного… Благодаря своему уму и целеустремлённости, сначала я вступил в Армию Повелителя: прославившись в сражениях своими подвигами и храбростью, постепенно поднимался всё выше и выше, заняв пост Генерала, а потом и Командующего войсками.
Но этого мне было мало ― оказавшись при Дворе, я почувствовал себя «своим» в этом омуте интриг и заговоров. Ничто не могло остановить амбициозного человека на пути к вершине власти. Я поставил на пост Начальника Тайной Стражи преданного человека и был уверен, что с помощью него и его сына Лиса смогу переманить на свою сторону Ксандра, любимого сына Повелителя. Но все допускают ошибки…
Должен признать, Начальник Тайной Стражи оказался достойным противником, ему почти удалось меня переиграть, выслав Ксандра в Мёртвый город. Но став Вторым Министром в Правительстве, я с ним разобрался, собственноручно отправив в Ад…
Голос засмеялся так громко, что, видимо, это причинило сильную боль Крэгу, и, закрыв уши руками, тот повалился на песок, чуть не поранившись о меч павшего воина. Я пытался прийти ему на помощь, но, связанный чарами мерзавца, не мог даже пошевелить и пальцем, а он продолжил над нами издеваться:
― Кто бы мог подумать, что вмешается тот, на чью помощь я рассчитывал, собираясь сделать из него послушного помощника. Проклятый Селим, этот незаконнорождённый ублюдок Повелителя, к несчастью, унаследовал силы отца. Это из-за него наложенное на город Проклятие сработало неправильно, отняв душу не только у меня, но и у него самого и его «друзей»…
Я слушал эту странную исповедь, стараясь не пропустить ни слова, не понимая и половины сказанного. Теперь в словах врага звучала неприкрытая ярость:
― Лис ударил меня в момент заклинания, и души всех, кто там находились, разбились на осколки: часть сознания каждого, кроме Ксандра ― для него была приготовлена «особая» кара ― осталась гнить в Мёртвом городе в виде зверей, а часть унеслась в свободные миры. И только наши с Лисом осколки от взрыва слились в одно целое, возродившись в твоём теле, Крэг…
Он уже не смеялся, в этом страшном голосе даже почудилось отчаяние:
― Вот почему сейчас так важно победить врага ― Лис должен окончательно умереть, а вместе с ним и все те, кто повинен в случившимся кошмаре. Тогда у этого тела останется только один хозяин, и я, наконец, смогу вернуться к жизни…
Крэг потихоньку поднялся с колен, и, отряхивая с залитого кровью лица тут же уносящийся в небо песок, засмеялся:
― Да поцелуй меня в чёрную зад…цу, тварь! Ты забыл, что кроме хорошего парня Лиса и тебя, сволочь, внутри ещё сидит весёлый и, как говорит бывший Ксандр, а ныне Сан, крутой полудемон. Придётся тебе с этим считаться ― я лучше сдохну здесь, чем позволю такой гниде топтать землю…― он выхватил меч, молниеносно приставив к груди и шепнув:
― Прости, Рас, братишка… ― нажал на него могучей рукой.
В тот же момент голова взорвалась от визгливого крика мага, и меч Крэга замер вместе с ним. Внезапно друг, а вернее, уже враг, только что распинавшийся о своей «несчастной судьбе», заставивший Раса из Дома Плачущих Цветов беззвучно рыдать о страшной участи старых друзей Сана, медленно повернул голову, посмотрев на меня безумным, полыхавшим ненавистью взглядом.
Показалось, что тварь, занявшая тело Крэга, стала выше ростом, или просто пот заливал глаза, искажая реальность. Меч друга, всегда находивший цель, вылетел из ножен, а моего… на поясе не оказалось. Видимо, придя домой, отстегнул его, а потом, наверняка неслучайно, не взял с собой. Выхватив ржавый клинок из рук появлявшегося из песка воина, я подставил его, понимая, что это всё равно не спасет от неминуемой гибели…
До сих пор не могу поверить в невероятное ― при ударе о «развалюху» погибшего местного парня оружие друга рассыпалось в пыль, и Крэг, сразу же встряхнув головой, спросил: