― Положил эту штуку на место, Селим, или решил прихватить его на память? ― он сел рядом на кровать, выдернув подсвечник из моих рук, ― я зашёл ненадолго, нам надо поговорить. Ты же ведь не спал ― наверняка подслушивал наш с отцом разговор. Не пугайся, я бы тоже так поступил ― в незнакомом месте надо быть осторожным, и это правильно. Завтра из загородного имения возвращается младший сын Повелителя. Ты наверняка о нём наслышан: Господин вечно им недоволен, называя пустышкой и обузой, но, поверь, Ксандр ― будущий великий маг, хотя пока просто одинокий мальчишка. Ему очень нужен друг, и ты должен им стать. Понял?
Я кивнул:
― Сделаю всё возможное, чтобы…
Шек взял меня за подбородок, пристально заглянув в глаза, словно читал потаённые мысли, и усмехнулся так, что поневоле стало страшно.
― Кажется, не понял, Селим. Не просто «всё возможное», этого мало. Я за тебя поручился, потому что вижу, ты ― такой же ― умный и хитрый, а значит, нам по пути. Ксандр доверчив, словно младенец, он добрый и простодушный человек. Нам с тобой предстоит сделать всё, чтобы младший сын Господина выжил в этом мире, полном ядовитых змей. Тебе придётся очень постараться и ради нашей цели стать великим воином, Стражем будущего Повелителя. Тем, кто будет его защищать даже ценой собственной жизни. Но если, не дай бог, Селим, вздумаешь меня обмануть или причинить Ксандру вред, запомни, я найду тебя даже в аду…
Должен сказать, его слова произвели сильное впечатление. Теперь не осталось сомнений, что такого человека лучше иметь в «друзьях»: кто знает, какую коварную игру он затевает… Лис встал, окинув меня довольным взглядом:
― По глазам вижу, что ты всё схватываешь на лету. Так что спи, Селим, будущий Первый Страж, и, поверь, в свою каморку уже не вернёшься. У Ксандра большое сердце: он не допустит, чтобы ты снова пострадал…
Дверь тихонько закрылась, а я, натянув одеяло до носа, подумал: раз нельзя изменить то, что предначертано судьбой, надо просто плыть по течению и, для начала, хорошенько выспаться. Это подействовало, и уже через минуту меня сморил сон…
Утро осветило спальню с шёлковыми обоями, и, нежась в летних лучах, долго не хотелось вставать, но, увидев, как солнечные зайчики отражаются в большом напольном зеркале, я не выдержал и подошёл к нему. Во дворце зеркала были только у вельмож, а такого чуда в своей короткой жизни мне ещё не приходилось видеть. В голову закралась мысль, что хитрый Лис сделал это нарочно: маленький уродливый слуга Селим должен был ещё раз убедиться в своём ничтожестве, по достоинству оценив предстоящие перемены. Что ж, в этом хитрец оказался прав. Хмыкнув, смело шагнул к зеркалу, но тут же невольно отшатнулся, и на то были причины…
Я был не просто вечно голодным, измождённым подростком с изуродованным ожогами и шрамами лицом. Кроме больших чёрных глаз во мне не было ничего привлекательного: слишком тёмная и сухая кожа, стянутая следами ожогов, делала кухонного мальчишку похожим на рабов из южных провинций. Длинные кудри вокруг узкого, скуластого лица с перебитым носом и почти безгубым, напоминающим щель ртом, неровными космами закрывали лоб и щёки. А уж густые, сросшиеся на переносице брови завершали образ мрачного чудовища…
Еле сдерживаясь, чтобы не застонать от отвращения к самому себе, я едва прикоснулся к бугристым шрамам, тут же отдёрнув руку. Неудивительно, что мальчишки постоянно дразнили и издевались над «страшилой», а я так наивно верил словам мамы, что самый красивый на свете… За что ты так со мной поступила, дорогая? Такому чудовищу надо было умереть ещё при рождении или вместе с тобой…
От этого зрелища стало совсем плохо, и, попятившись, я с надеждой посмотрел на высокое окно. Отчаяние было настолько велико, что искало немедленный выход. Но комнаты Стражи находились на первом ярусе, слишком близко от земли и не подходили для задуманного:
― Если выйти на винтовую лестницу, можно подняться на самый верх башни: оттуда лететь недолго, зато раз и навсегда покончу с этим кошмаром…
В те минуты несчастный маленький Селим забыл о том, что вчера говорил Шек, он просто ненавидел этот мир, и больше всего ― себя в нём… К счастью или нет, но безумному плану не суждено было сбыться: дверь в комнату без предупреждения распахнулась, и появились двое ― мой новый знакомый, одетый как молодой Стражник и уже не казавшийся просто упитанным мальчишкой: это был осторожный и уверенный в себе прирождённый воин…
А рядом находился тот, кому вскоре предстояло стать моей опорой и лучшим другом. Удивительный, ни на кого не похожий Ксандр. На вид мы были почти ровесниками, хотя большей противоположности трудно было бы отыскать ― светловолосый, с ясными серыми глазами и нежным румянцем во всю щёку, высокий, стройный красавец. Мечта всех девушек…
Я должен был бы возненавидеть его с первого взгляда, но не смог. Ксандр улыбнулся, протянув руку, как равному. В этих весёлых глазах не было ни презрения, ни отвращения ― только любопытство:
― Здравствуй, Селим! Лис по дороге сюда все уши прожужжал, какой ты замечательный и храбрый мальчишка, не побоялся ввязаться в драку против шестерых. Это ведь правда, да? Меня зовут Ксандр, думаю, ты знаешь, кто я… Ой, ты зачем упал на колени? Встань немедленно, терпеть этого не могу. Лис шутит, что Ксандр ― наивный дурачок, но это не так. Просто я считаю, что все люди рождаются равными…
Он поднял меня с колен и, взяв за руку, повернулся к Шеку:
― Я забираю Селима с собой. Отец уже достал своими нравоучениями, что пора обзавестись Стражами. Теперь их у меня будет двое ― ты и мой новый друг. Вот если бы ещё прекрасная Хлоя сменила гнев на милость и присоединилась к вам, но, увы, в ближайшее время мне такое счастье не светит. Перестань ухмыляться, Лис, какой же ты бесчувственный чурбан…Что на это скажешь, Селим, хочешь стать настоящим Верным Стражем?
От переживаний и охватившего счастья я был не в силах говорить и только радостно кивал. Новые знакомые смотрели на меня с интересом, неожиданно добродушно засмеявшись, и впервые за четырнадцать лет мучений во дворце это был не злобный издевательский смех, к которому я успел привыкнуть. Робко попытался улыбнуться в ответ, но, представив, как жалко выгляжу, к своему стыду почувствовал бегущие по впалым щекам обжигающие дорожки слёз. И, вырвав ладонь, закрыл лицо руками…
И тогда случилось то, что навсегда определило моё отношение к будущему Повелителю ― он обнял дрожащего слугу, прижав к себе:
― Не надо, Селим, не переживай так. У всех нас бывали и наверняка ещё будут тяжёлые времена. Привыкай к мысли, что теперь ты не один… ― Ксандр снова взял меня за руку, потянув за собой, и на этот раз я уже не сопротивлялся, еле успевая за быстрыми лёгкими шагами того, кому в тот момент мысленно дал клятву верности:
― Мой Повелитель, умру за тебя, но никому не позволю причинить вред. Клянусь стать лучшим Стражем на свете, за которого тебе никогда не придётся краснеть. И буду верным другом до последнего вздоха, до последней капли крови…
От волнения в памяти всё смешалось, и позже я едва смог припомнить лишь некоторые отрывки происходивших со мной чудес: у безродного Селима появилась своя небольшая комната рядом с покоями Ксандра, красивая одежда и место за щедро накрытым столом младшего Господина… Нам прислуживала весёлая и довольная Хлоя, бросавшая на меня радостные взгляды. Не удивительно, что я совсем потерял голову…
Но на этом чудеса не закончились: вечером мой Повелитель, как я называл его для себя, усадил будущего Стража рядом и, взяв за руку, сказал:
― Знаю, Селим, что ты переживаешь из-за шрамов и ожогов. Попробуем кое-что исправить с помощью магии. Совсем изменить лицо даже мне не удастся, но оно будет выглядеть так, как если бы ничего ужасного в твоей жизни не происходило. И, пока я жив, новая внешность не изменится.
Тогда я был так счастлив, что не обратил внимания на последние слова Ксандра. А надо было прислушаться… Через пару часов Шек подтолкнул меня к зеркалу, потому что сам я никак не мог решиться на это. Немного потоптавшись, несмело поднял глаза, так радостно выдохнув, что услышал, как друзья шепчут: