Случившееся далее произошло всего за пару секунд, и я даже не успел среагировать, когда первая последовательная атака была проведена. Пара точечных выстрелов Лени пробила воронов насквозь, и попали в Гнев. Я был уверен, что, несмотря на прошлое, она не сдерживалась. Земля под мужчиной потрескалась, но Гнев все ещё стоял на ногах. В его крови было столько гнева и ненависти, что, скорее всего он совсем не чувствовал боли. Птицы растянули его руки и ноги в разные стороны, а Мираж вогнал тёмный клинок глубоко под грудные пластины. Из раны начала струиться лава, похожая на раскалённую кровь.
Вопль Гнева был чем-то средним между смехом и разъяренным криком, пробравшим меня до мурашек. Учитель дошёл до крайней степени безумия и начал срывать с себя защитные пластины. Раскалённая кровь била фонтаном из его ран, заливая всё вокруг. Местность вокруг нас теперь уже точно выглядела как после извержения небольшого вулкана.
Я услышал, как погас последний огонь свечи, после чего ящерицу озарила яркая золотая вспышка. Когда зрение вернулось ко мне, я увидел лишь сгустки оранжевой магмы, раскиданной по площади, которые медленно плавили окружение. Обернувшись назад, мне на глаза попалась конечная Звериная форма Лени. Если бы такая штука гонялась за мной по бесконечному лабиринту, то не могу сказать, что смог бы держаться также долго, как и она. Я надеялся увидеть улыбки или хотя бы услышать, что-то вроде: “Мы победили”, но никто не сдвинулся со своего места, продолжая держать взгляд на магме, которая, кажется, пришла в движение.
Лень и пара ворон пыталась прервать соединение, но вскоре лава слилась в одного цельного оранжевого атланта. Макушкой он легко доставал до третьего этажа, а каждая из четырёх рук была шириной с грузовую машину.
— Кажется, теперь я начал понимать, как одна маленькая ящерица может разрушить планету —, сказал я.
В новую ипостась Гнева влетело несколько ракет, которые застряли на поверхности, а над его головой пронеслись истребители. Взорвавшись из-за температуры, ракетам удалось лишить атланта руки, а сгустки разлетевшейся лавы, поглотил Обжорство в свой бездонный желудок.
— Нет, я не могу полностью съесть Гнев. — Моментально ответил Миражу Обжорство. — Для начала его придётся измельчить, после до последней капли поглотить и даже так мы не будем уверены, что с ним покончено. И я не знаю, что происходит на другой стороне… Мне будет спокойнее, если брат не будет целую вечность мучиться где-то внутри меня.
Из арки выехало сразу несколько десятков полицейских машин и пуленепробиваемых автобусов, без предупреждения открыв по нам огонь. В какой-то степени их можно понять — монстры прямиком из фильмов ужасов разрушают город. Кто в такой ситуации будет пытаться идти на контакт?
Обжорство развернулся и разинул пасть, ураганом засасывая пули, летящие в нас. Вороны, моментально отступив от лавового гиганта, ринулись в сторону людей, а я, приняв облик Зависти, вернулся к остальным.
— Кайт, Жадность нам не поможет, уверен, её массы не хватит удержать напор Гнева. Ты сможешь стать таким же, как учитель?
— Я меняю облик в зависимости от того, какие эмоции я испытываю. Боюсь, что мне никак не достичь того уровня ненависти, который пылает в Гневе.
Мираж заглянул мне за спину, но не увидел тёмного клинка, после чего прерываемый шумом от выстрелов и периодических взрывов сказал:
— Ты чувствуешь зависть, принимая этот облик? Хорошо, тогда почувствуй, как твои эмоции подпитывают тебя и помогают двигаться дальше. Как из-за зависти ты хочешь становиться умнее, как из-за ревности ты хочешь убить…
Не успел парень договорить, как за моей спиной появились стеклянные ножны с тёмным кинжалом внутри. Зависть резко выдернул его, оставив приятный фиолетовый след в пространстве. Потратив буквально секунду на осмотр, он сказал:
— Идеальная копия… Похоже, я догадался, кто ты такой — ты самый обычный человек полный грехов. Этого оружия не было в клетках, куда переместили нас в качестве наказания. Мы сами создали его, как инструмент, чтобы двигаться вперёд и не оставаться на месте. — Мираж на секунду задумался. — Нам нужна убойная мощность, Лень, объясни ему, как ты получила свой раскладной лук, после чего ждите приказа. Это будет мой последний приказ, в нашу семейную разборку вмешались обычные люди, поэтому скоро всё закончится. И на этот раз, я надеюсь, мы избежим худшего конца.
— Кайт…
— Со мной всё в порядке, не беспокойся. У нас осталось не так много времени.
— Да-да, я знаю. Я долго не могла понять, как создать своё оружие… Когда у Гордости получилось буквально через несколько минут, мне потребовалось несколько дней. Надеюсь, ты пойдёшь не по моим стопам ха-ха. — Бросила нервный смешок Лень. — Почувствуй желание что-то изменить, как-то повлиять на этот мир. И представь свою лень как не что-то медленное и тягучее, отягощающее тебя, а как уверенное и стабильное желание. Холодное, но в тоже время светлое и приятное… Кхе-кхе, ну да в форме лука ты уже догадался, как я вижу.
Мне хватило первой части её объяснения, чтобы почувствовать в руке тёплый, сложенный солнечный лук. Предметы Грехов ощущались как-то иначе, они казались реальнее, чем что-либо существующее в этом мире. Приятно потрескивая, оружие завораживало взгляд, но, к сожалению, я не мог провести целый день за любованием им.
— Кайт, Лень атакуйте левую ногу, попробуем повалить его.
Не успел я осмыслить услышанное, как моя рука сама дёрнулась и уже выпустила пару стрел в ту же точку, куда целилась Лена. Немного странно осознавать, что тобой кто-то управляет быстрее, чем ты понимаешь это. Инстинктивно догадавшись, что нам не хватает убойной мощи, я мысленно вложил больше сил в следующий выстрел. Буквально через несколько секунд после приказа, у титанического Гнева уже трескалась нога. Вложить стрелу, не задумываться, откуда они появляются, прицелиться, услышать свист, после которого почти моментально перед глазами появляется бельмо из-за взрыва и повторить. Я впал в боевой транс, не знаю, сколько времени прошло, но очнулся я, только когда округу сотряс оглушительный хлопок, поднявший огромные клубы пыли вверх.
— Обжорство и Гордость быстрее к Гневу! Кайт тебе нужно…
Мираж раздавал новые приказы, но я все ещё находился в состоянии аффекта. Переведя взгляд с упавшего гиганта, передо мной предстали трупы полицейских, раны которых были аккуратными надрезами в районе горла. Их машины превратились в золотые слитки, зеркально отражающие происходящий ад вокруг.
Я услышал гул самолётов и моментально обернулся Обжорством. Шестое чувство меня не подвело, армия начала ковровую бомбардировку района. Не знаю, насколько это гуманно по