— Каким же потрясением для тебя будет, если твой сын попадёт на Слизерин, Поттер, — усмехнулся Драко.
— Вы Гарри Поттер? Да? — охнул Скорпиус. — Вы разве были врагами в школе, пап? Ты вроде говорил, что очень уважаешь Гарри Поттера! — Малфой кашлянул, а брови Гарри поползли наверх.
«Твою ж, Скорпиус! Когда ты научишься держать язык за зубами в такие нужные моменты?»
— Да? Видимо, я плохо понял твоего отца. Либо он плохо выражал своё «уважение», — зелёные глаза смотрели с издёвкой.
«Ну, естественно… знаменитый Гарри Поттер теперь не упустит шанса припомнить мне это раз десять. Может, сотню…»
— Не то что бы врагами, Скорпиус, — процедил сквозь зубы Драко. — Но я совру, если скажу, что не мечтал, чтоб этот шрам не в ту стенку на Кингс-Кросс вбежал.
«Хотя мы бы могли быть хорошими друзьями, но после всего, что было, безобидные подколы — лучшее, на что мы способны»
, — мысли его прервало странное покалывающее ощущение в груди.
Он обернулся и встретился взглядом с карими глазами.
«Эти глаза всё такие же. И цвет у них такой. Как что? Как… карамель? Ну, может. Хотя какая разница?»
Гриффиндорка уверенной поступью шла к ним. Уизли держал за руку маленькую девочку с веснушками и непослушной копной волос, а мальчик чуть постарше вёз тележку рядом с матерью.
«И, кстати, я что, ощутил её взгляд? Что за херня?»
— подумал Драко, но не подал виду.
— Драко Малфой собственной персоной? — бровь Гермионы изогнулась.
— Министр магии? — кивнул он и протянул руку. — Поздравляю, Грейнджер. Гриффиндор спасает и правит миром?
Она ухмыльнулась, но пожала руку в ответ. И было что-то в этом касании, что заставило пробежаться дрожи по позвоночнику. Пиджак гриффиндорки приподнялся на руке, обнажая предплечье. Малфой скользнул взглядом по светлой коже и заметил, что на месте шрама от его тётки красовалась татуировка.
«Крылья?»
«Интересный выбор»
, — мелькнуло в голове.
«Что бы это могло значить?»
«Решила перекрыть грязнокровка?»
«Блять, я столько раз в школе тебя так называл»
.
«А ты… молодец. Вон, чего добилась. Министр магии»
.
«Не зря ты тогда помог ей в Малфой-Мэноре. Иначе эта светлая голова протирала бы койку в Мунго»
, — довольно отметило сознание.
«И, блять, как хорошо, что она этого не знает. Это был странный поступок, но я о нём не жалел»
— Ну, теперь будем видеться каждый год здесь? — улыбнулась Гермиона.
Драко уловил напряжённый взгляд Уизли и, на его удивление, Астории.
«Что это было? Ревность? К чему? К ней? Астория, ты издеваешься что ли? Я и эта заучка? Да не бывать такому!»
— но Гермиона тряхнула головой, и на её лоб упал непослушный локон. Драко не сразу понял, как резко рука из кармана в брюках дёрнулась в желании заправить его за ухо. Но он вовремя остановил себя.
«Что это за порывы, Малфой? Совсем спятил?»
— он обвил талию жены рукой, что теперь без дела зависла в воздухе.
«Почему у меня дежавю? Будто я делал это сотню раз»
«Бред. Чтоб я заправлял волос за ухо всезнайке Грейнджер? Смешно. Бред!»
«Нужно как-то отвлечь этот тупой выпад, пока Астория не заметила»
— Не скажу, что рад такому раскладу, — шутливо ответил Драко.
— Есть вещи, которые не меняются, Малфой, — пожал плечами Рон. — Эта твоя ухмылка мне снилась.
— В кошмарах, надеюсь? — подстегнул слизеринец.
— Никак иначе, — улыбнулся Уизли.
«Вот с ним мы бы никогда не стали друзьями»
.
Они уже возвращались домой, когда Астория вдруг повернулась к мужу.
— Что за милости с Министром магии? — светлые глаза жены сузились.
— Какие милости? — растерялся Малфой.
— Будете видеться каждый год, — ехидно передразнила она гриффиндорку, и Драко рассмеялся.
— Ты, оказывается, умеешь ревновать? — веселился он, но закусил губу, когда увидел выражение лица жены. — Да, брось, это же бред.
Женщина промолчала, и Драко вздохнул перед тем как серьезно сказать:
— Я… люблю тебя.
Астория пристально смотрела ему в глаза. Малфой терпеть не мог выражать свои чувства. Эти простые, казалось бы, слова вызывали в нём непонятную дрожь. Будто произносить это вслух что-то неестественное. Инородное. Даже неправильное. Но сейчас он чувствовал, что обязан это сказать.
— Люблю так, как никого и никогда. Ты же знаешь. Тебе не к чему ревновать.
Астория прильнула к нему. Он не знал, почему в её глазах собрались слёзы и печаль. Но зато отлично знал характер жены. Она никогда не жаловалась и предпочитала молчать в такие моменты. А потому он просто обнял женщину, что, сжавшись комочком, заплакала на его плече.
«Почему каждый раз, когда я говорю, что никогда и никого, кроме тебя, не любил, ты плачешь? Это так трогательно?»
***
Пять лет спустя…
После рождественского ужина Драко со Скорпиусом сидели в гостиной Мэнора и открывали подарки.
— Новая метла? — улыбнулся Скорпиус, разворачивая упаковку.
— И как ты догадался, — скептически заметил Малфой-старший, осматривая запакованную метлу.
«Это же очевидно. Ты не умолкал об этой модели последние десять писем из Хогвартса»
.
Но лицо сына было грустным. Он не походил на парня, которому подарили метлу его мечты.
«Знаю я этот взгляд»
.
— Так, пошли-ка прогуляемся? — Драко встал с дивана.
— Но на улице снег, — нахмурился Скорпиус.
— В этом и смысл. Я покажу тебе кое-что.
«Это поднимет тебе настроение»
.
«Мне всегда поднимает»
.
Скорпиус нехотя плёлся за отцом по тропинке, что была уже заметена снегом. Зима в северном Уилшире была примерно-образцовой. Снег, холод.
Драко остановился посередине дорожки и свернул на снежную поляну.
— Куда ты? — буркнул Скорпиус. — Па!
— Иди за мной, — Малфой-старший остановился возле чистой гладкой снежной поверхности и, расправив руки в стороны, упал спиной в снег. — Повторяй за мной. Можешь наложить согревающие.
— Что за? — скривился Скорпиус. — Предлагаешь мне валяться в снегу?
— Не будь занудой и лучше расскажи мне, кто она? Та девушка, что лишила тебя покоя, — Скорпиус замер, смотря на отца.
Немного поколебался и лёг на снег рядом.
— Как ты узнал? — тихо спросил он.
С тёмного вечернего неба хлопьями падали снежинки. Это расслабляло. Они спускались, кружась