Весь бар вскочил. Послышалось лязганье автоматов и пистолетов, и все встали в стойку. В баре началось чувство тяжести, словно, что-то неистово сильно давит на воздух, беря на удушающий как борец.
Свет в зале неожиданно отключился, и по тяжелому вздоху, было понятно, что началась паника. Визг закончился также неожиданно, как и начался. Кто-то начал шептать что-то в панике, у кого-то сердце дребезжало так, что перекрывало собственное дыхание.
Леский который находился рядом, с грохотом поднялся со своего стула, и прошептав непонятное, взял Руслана за воротник, и потащил. Руслан не сопротивлялся, ему самому было интересно, что происходит там.
Он достал из рюкзака несколько автоматов, и передал один ему. Взявшись за него, это был почти новый автомат, словно, недавно взятый с конвейера. Вороненая сталь поблескивала, затвор мягко дергался без особых звуков, предохранитель слегка с усилием дергался. Цевье идеально входило в руку. Автомат новый.
– Ты осторожно, пацан, – попросил Леский.
Звуки исходили из жилого комплекса. Дверь была выбита, и валялась на земле в нескольких метров от петель. Вокруг входа были тлеющие угольки на петельках, дверь походу взрывали, странно, как никто не слышал взрыва?
По коридору шел сильнейший сквозняк, а по нем, проходил зловонный запах крови и сгоревшего пороха. В стенах были темные отверстия от пуль. Шпаклевка и краска отпали, неряшливые фигуры валялись на полу.
Руслан молился об одном – чтобы с Настей все было хорошо. Только, разглядев в темноте коридор, он увидел, как дверь в его комнату выбита.
Леский сразу обратил внимание на дверь, и подбежал. Его налобник светил так ярко, как никогда.
В коридоре танцевали угольки, было ясно, здание подожгли. Звуки на улице начали беспокоить, начались автоматные очереди, и даже взрывы. По спине шел холодок от волны взрыва, и ему приходилось бежать в коридоре.
Леский добежав до комнаты, отлетел шатаясь. Громкие глухие звуки выстрелов выбили из него кровь, которая вылетела брызгами. Из комнаты заново послышался визг.
– Настя! – крикнул Руслан во всю гортань.
После его крика, послышались еще визги, и послышались крики зрелых мужчин, о том, что время убираться отсюда.
Послышался громкий топот, и из двери вылетели несколько огромных мужчин, которые сбили с ног Руслана, и он упал на деревянный пол. В их руках была Настя, которая пыталась вырваться из их ладоней, но все четно.
Конечно, он попытался выстрелить хотя бы в одного, но автомат не слушался, руки становились тяжелыми, и он попросту не смог даже взять его.
Остались пробегающие тени, которые переступили через него, и скрылись.
Он не мог отдышаться, словно, ему ударили в грудь с неистовой силой, и ему пришлось несколько минут сжав руки, и кашляв пытаться дышать. Рядом лежал подстреленный Леский, который постанывал от боли, и пытаясь сдвинутся, упал на пол.
Встав, Руслан подошел к нему, и начал на него смотреть в страхе, не зная, что делать дальше.
– Парень… – прохрипел он. -Возьми мой жетон, и отправляйся на остров. Найди мой отряд, – он начал глубоко кашлять, и казалось, что вот-вот его вырвет на самого себя. -Если не найдешь, городу будет плохо…
– Почему?! – крикнул Руслан.
– Это были Релзы, и они украли девушку. Как понимаю, она твоя… – его кашель сопровождался кровью, и вся картина выглядела страшно. -Они забрали ее скорее всего в больницу, если их не зачистить, твоя девушка умрет. Умрут все в этом городе, Релзы сильны.
Началась минута молчание. Руслан схватил его за плечи, и осматривал его тело. Он не знал, что делать, ему хотелось сбежать. Какая-то струна внутри него дернулась, лопнула, она задела за живое, появился неистовый страх, ему хотелось извинится перед ней, за то, что сбегал по ночам, смотрел на телок, ему хотелось все вернуть на круги своя.
Леский достал жетон со своей груди, и передал его Руслану. На жетоне были выбиты инициалы Леского: П.Д.И 1988.02.15.
– Покажи этот жетон Минскому, он вознесет мою душу на небеса, а там, он поможет спасти твою женушку. – он взял Руслана за ладонь, и сжал ее. -Прошу, убей их всех.
В крови чувствовался бит, в голове играла ненависть. Конечно, ему приходилось видеть смерти людей, но не таким же образом…
– Я Даниил, вознесись на небеса моя грешная душа… – помолился тот.
После слово «душа», его голова дернулась, глаза словно вылетели из глазниц, и смотрели прям на Руслана. Его глаза закрылись, и пронесся последний вдох, сопровождающийся выдохом. Его голова упала на грудь, и в глазах пронеслась последняя искорка хватки за жизнь, но, она оборвалась, как человек на канате.
Рука упала, он точно умер.
В глазах Руслана пронеслась ненависть, и от злобы, он ударил со всей силой в стену, от которой посыпалась штукатурка.
Глубоко вздохнув, он встал, посмотрел в последний раз на Даниила, и взял с его бронежилета пару обойм.
В голове пролетали последние его слова, «Вознесись на небеса моя грешная душа» … В душе бежала буря эмоций. Он одновременно чувствовал страх, ненависть и грусть. Доминировала грусть, что ли. В душе крутился небольшой оркестр, который играл грустную мелодию. Пианино и скрипка играет минор, бас пробегает по своим струнам, пока дирижер двигает своей деревянной палочкой, чтобы музыканты знали, что и как играть. Мысленно, и он был в этом оркестре, может пианистом, а может скрипачом. Он также являлся важной нотой в этом оркестре. Лишь благодаря ему, этот мысленный оркестр и играет мелодию, которую также выбрал мозг, чтобы не оставаться в тишине.
Он вышел из комплекса. Встретило его много людей, наставляющие на него автомат. Руслан сказал, что все сбежали, и не осталось никого. Люди обескураженно смотрели на него.
Он пошел к выходу из леса. Никто его не останавливал, никому это не надо. У каждого своя дорога, и каждый будет придерживаться ее, не сходя с пути.
Он считал, что его дорога, это лесная тропа. Никогда не знаешь, что может случится в любую минуту. Наступит он на мину, или укусит змеюка. Тропа полна опасностей, особенно лесная.
Он остановился перед выходом из лагеря. Обернувшись, он увидел, как толпа медленно расходится. Лишь один человек шел к нему, это был какой-то массивный парень, который выше и шире его. У него на плече висел автомат, и был какой-то дырявый бронежилет. Он помахал Руслану.
Он, подойдя пожал ему руку. Небритое лицо и стрижка все также под бокс, выдавало в нем все такого же Леского, только, наверное, чуть меньше,