Пусть погадает, что я придумал. Только хватит ли мозгов?
– Хорошо, – вздыхаю, делая вид, что мне искренне жаль. – Раз не понимаешь по-доброму, значит, будет по-плохому.
Медленно, почти театрально, достаю из внутреннего кармана две ампулы. Стекло блестит под светом лампочек в подъезде.
Для неё, человека, знающего название лекарств этикетки с маркировкой узнаваемы с первого взгляда. Уверен, она точно помнит, то такие идут под строгий учёт, и потеря хоть одной такой ампулы сулит огромные неприятности, вплоть до уголовного срока.
– Что это? – сдувается.
– Ты помнишь о потере двух ампул тобой? – спрашиваю, наблюдая, за ней. – Одной при правлении Станислава Михайловича… а второй – при мне.
Она кивает, но в её взгляде появляется недоумение.
– Бывший заведующий тебя спас. С твоим отношением к работе со мной такое не пройдёт, сама понимаешь.
– А зачем вы мне эти ампулы показываете, если я потеряла одну?
– Разве? – хмурюсь театрально. – А я заявлю, что потерянных ампул как минимум три, – произношу тихо, почти неслышно, но вижу, она слышит и понимает, о чём я хочу сказать.
– У вас ничего не получится. Они по строгой отчётности.
– Хорошо, давай проверим, если ты сомневаешься. Только если у меня всё получится, это, как понимаешь, совсем иной коленкор для проверок, расследований и… твоего совсем не светлого будущего.
Петрова замирает, понимая всю плачевность ситуации.
Замечаю, как она пытается собраться, но страх уже совершенно точно разъедает её изнутри.
Такого расклада она явно не ожидала. Но она не оставила мне выбора. На кону моя семья, моя жизнь.
Я хотел по-хорошему и начал с этого. Но раз она решила играть дальше, значит, и я свою игру вынужден вести.
Жестоко? Да! А она как, не жестоко со мной? С моей женой?
– Вы… не сделаете этого…
– Сделаю, – улыбаюсь, – ещё как сделаю, – блефую, конечно, сейчас. – Загремишь как миленькая. Хочешь?
– Нет, – её ответ без всякого промедления.
– Тогда рассказывай всё! – говорю особо резко, заставляя её вздрогнуть. – До мельчайших подробностей! И не вздумай врать мне! Твоя ложь сделает тебе только хуже.
Глава 13.
Глава 13.
ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ СПУСТЯ. ПОЛИНА.
Я была готова встретиться с Максом в выходные и ждать, когда придёт его любовница. Но Максима вызвали на работу, а девушка эта так и не пришла.
Хорошо, пусть так и будет. Значит, развод рано или поздно всё равно неизбежен, раз он так и не смог доказать свою невиновность.
Свекровь, узнав о нашем конфликте, несколько раз звонила мне и предлагала приехать пожить вместе с нами. Но в тот момент, когда ушёл Макс, мне никого не хотелось видеть из их семьи. Даже её.
Если она приедет ко мне, я не смогу удержаться, и у нас начнутся обсуждения этой ситуации. А я всегда старалась не втягивать Регину и Альберта в наши ссоры, потому что у них своя жизнь, свои заботы.
Даже, несмотря на то что у нас с ней были прекрасные отношения с самого начала, мне казалось несправедливым грузить их своими проблемами.
Сегодня свекровь снова позвонила и настоятельно попросила о встрече. Отказать я ей уже не смогла. В конце концов, она бабушка, Сашка пока её единственная внучка, и запретить им встречаться не хочу и не имею никакого морального права.
Когда дверь открывается, и она стремительно входит в прихожую, я смотрю на её лицо такое родное, такое знакомое, что я не могу сдержаться.
– Регина...
– Здравствуй, милая.
Её руки обнимают меня за плечи, притягивают к себе, и я чувствую, как комок подкатывает к горлу.
Всё, что копилось внутри неделями, вырывается наружу. Я плачу, пряча лицо у неё на плече, словно маленькая девочка, которая ищет защиты.
И вроде с мамой всё обсудили и обговорили три раза, и вроде выплакалась. Но как свекровь увидела, в душе снова тоска по мужу.
Я вижу её и она словно часть Максима в этот момент для меня.
– Ну что ты, что ты… – её ладонь мягко гладит меня по спине. – Успокойся, всё будет хорошо! Ну с кем не бывает, поссорились…
Свекровь усаживает меня на диван, и в её голосе столько тепла, столько уверенности, что на мгновение мне действительно кажется: всё и правда наладится.
– Это Макс попросил вас прийти?
– Нет, это скорее моя просьба, чтобы он позволил мне прийти к тебе и поговорить. А ещё я очень хочу побыть с внучкой. Соскучилась по нашей красавице. Прости, что не смогла раньше… – её голос полон искреннего сожаления.
Я тут же перебиваю, не давая ей мучиться чувством вины:
– Не извиняйтесь, я знаю, что вы долго болели гриппом.
Регина глубоко вздыхает, её глаза изучают моё лицо с какой-то тревогой и одновременно нежностью.
– Расскажи, как Сашенька? Как ты сама?
– Я не очень… – признаюсь честно, не в силах притворяться. Она молча кивает, будто уже всё понимает без слов. – У нас никогда такого не было. Я… вообще не понимаю, что происходит! Мы словно говорим на разных языках!
– А он по-другому сказал, – улыбается, – словно вы живёте в разных вселенных.
Улыбаюсь ответ. Да, это так. Но смысл один и тот же.
– Я хотела уйти от него, забрав Сашку… но он не дал. Сказал, что уйдёт сам.
Поднимаю взгляд на свою свекровь, и вопрос, который жжёт меня изнутри, наконец вырывается наружу:
– Регина… он ведь у вас живёт, правда? – мой голос звучит почти шёпотом. – Скажите мне честно, не скрывайте. Так будет лучше! Если он… если он ушёл к другой, но попросил вас сказать, что живёт у вас… Лучше не обманывайте меня. Говорите как есть. Я сильная, я справлюсь, я настроилась, я смогу, – тараторю без остановки.
И её убеждаю в этом. И себя убеждаю в этом.
Её руки, такие тёплые, мягко охватывают мои.