— Про людей ничего не знаю. А деньги украл мой управляющий — Никитка Холмогоров. Мы провели расследование и выяснили, что тать этот вступил в сговор со служилыми людьми из Хлынова. Я всё возмещу и построю магазины за несколько седмиц.
Идиот! Ведь это не просто склады, а полустанки, где переселенцы могли отдохнуть, пополнить припасы, починить возки и даже получить лошадей, если они пали. Понятно, что с виду всё выглядит блёкло, и размах невелик. Так, мы только начали. После высылки нескольких тысяч людей в Албазин, когда пришлось напрячь силы многих приказов и разрядов, были сделаны выводы. В правительстве постановили отправлять небольшие группы колонистов, предварительно подготовив для них жильё и припасы на новом месте. Заодно решили создать и сеть этаких пунктов подскока. Ямские станции или постоялые дворы, расположенные вдоль Сибирского тракта не всегда подходят для такого количества людей. Но и они включены в единую сеть. И какой смысл покупать дорогие промышленные товары и провизию на востоке, когда их легче привезти из европейской части страны?
Строганов же просто не разобрался, куда сунул свою влажную ручонку. Думал по традиции договориться, сдав взятку местным чиновникам, а часть проекта подгрести под себя. Сумма вроде невеликая, как и количество припасов. В масштабах деятельности Гришки, конечно. Но к ним прилагался главный актив, ценимый на Урале и Сибири — люди. Заводчики и владельцы различных промыслов не стеснялись откровенно обманывать крестьян и работников, загоняя тех в кабалу. Обычно это касалось местных народов, но частенько попадались и православные. Особо не повезло народу, бежавшему на восток в Смутное время.
Следующая волна беженцев появилась после начала гонений на старообрядцев. Народ часто уходил на восток без особых средств. Вот Строгановы и селили в своих деревнях фактических данников. Ведь крепостных можно держать только знатным особам, а их род пока дворянство не заслужил. Поэтому предприниматели выкручиваются, как могут и что дозволяют чиновники. Несмотря на мои репрессии, коррупция в удалённых уголках процветает, хоть воры начали шифроваться. Ранее иной воевода вроде небольшого района, за несколько лет сколачивал неплохое состояние. А рыбы покрупнее[2], вообще не стеснялись, хапая всё, до чего можно дотянуться. Правда, это было в моей реальности при Петре. Но власть не могла быстро измениться.
Однако я считаю поступок магната откровенно крохоборским. Не стоило оно того. Наверное, он думал, что пропажу двух десятков семей не заметят, ведь по тракту постоянно идут переселенцы. Или действительно подсуетился, кто-то из слишком инициативных подчинённых? Хотя, мне кажется, что человек просто потерял связь с реальностью от чувства безнаказанности и привычки грести всё под себя. Мол, потом всегда можно договориться с чиновниками. Ничего в этом мире не меняется.
Только факт воровства, похищения людей и урона государственным интересам налицо. За что Строганову придётся отвечать. Не поможет даже схема, с якобы сбежавшим управляющим. Мужика просто подставили, повесив на него похищенные деньги с имуществом. Холмогоров, наоборот, хотел сдать хозяина-преступника. Вот и кормит сейчас червей, где-то в бескрайних камских лесах. Как и троица полицейских, пропавших вместе с ним.
Страшно представить, что здесь творилось во времена становления или полного безвластия. Только со мной такие вещи не пройдут. Недаром основной постулат, который я вдалбливаю в головы военных и госслужащих, называется «Закон и порядок». А также неотвратимость наказания, невзирая на знатность или богатство преступников. Правда, сам я частенько использую незаконные и преступные методы. Но ведь это другое! Я радею за державу, для того и измарал руки в крови. Про совесть лучше не вспоминать.
Что касается махинатора, то он просто ещё не заматерел, потому и совершает такие ошибки. Ещё и привычка, конечно, распоряжаться в Прикамье, как в вотчине. Хотя так называемый майорат отнюдь не сплошная территория, а островки земли, пусть и крупные, часто расположенные на больших расстояниях друг от друга. Судя по сожжённой солеварне Соколовых, Гришка считает все окрестные земли своими.
Знаете, я его в чём-то понимаю. У самого снесло крышу от власти, когда удалось прижать к ногтю всю оппозицию. Власть вроде окрыляет, а по факту развращает. Мне стоило больших сил, не продолжить репрессии против бояр и церкви.
— Прости, что вмешиваюсь, государь. Чего с ним якшаться? Может, на дыбу татя и он сразу всё расскажет, — нарушил молчание кровожадный и нетерпеливый Дивов.
— Спешка хороша при ловле блох, Истома. Сначала надо выслушать объяснение Григория Дмитриевича. Вдруг недруги оболгали достойного человека, — отвечаю, сдерживая злую усмешку, — Потом надобно провести очную ставку и узнать мнение противоположной стороны.
— Это что за зверь такой «очная ставка»? — всерьёз заинтересовался Дивов.
— Значит, берём мы господина Строганова, растягиваем его на дыбе, а рядом вешаем упомянутого управляющего Ивашку Черемисова. И начинаем сравнивать показания, — после моих слов Гришка заёрзал на жёстком сиденье, — Только это не наш метод. Я ратую за справедливое следствие, когда вину подтверждают уликами, а не выбивают силой. И у нас есть, чем удивить Григория Дмитриевича и многих других людей. Поэтому мы не будем вешать уважаемого человека на дыбу. Пока.
Не давая магнату понять, что происходит, подаю знак охране. Сразу в комнату заходят две человека, при виде которых Строганов сбледнул с лица и начал потеть ещё сильнее. Здесь и так душновато, из-за пышущей жаром печи с излишним количеством людей. Ещё новые запахи шибанули в нос. Хотя от меня сейчас тоже пахнет не благовониями. Три дня в дороге с ночёвкой на полустанке перед острожком, когда мы ждали прибытия отряда олигарха, дают о себе знать. Не было времени и возможности нормально помыться. Зато вечером у меня по плану баня, где можно соскрести въевшуюся в кожу грязь. Провожу рукой по отросшей бороде, решая её сбрить. Она меня не красит, да и от мороза не защищает. Лучше носить балаклаву, так понравившуюся бойцам, проводящим много времени в дороге. Машин и поездов здесь нет, и народ привык путешествовать на конях с возками. Поверьте, семь-восемь часов на морозе с пронизывающим ветром, это не самое приятное времяпрепровождение.
А оторопь пленника объясняется просто. Первым в комнату вошёл мой лучший ревизор — Дмитрий Голицын. Последние четыре месяца он усиленно изображал жадного до денег заместителя начальника полиции Кунгурской волости, занимавшегося делом о пропаже людей и товаров. Кстати, именно князь разработал план по разоблачению Гришки. А вот второй человек являлся бухгалтером богатейшего клана, воспитанного и обученного за счёт