— Хм… Я думал временно назначить к твоим бойцам другого командира, но у меня возникали сомнения. Пожалуй, ты меня убедил окончательно. Скажи, майор, а у той группы, что вы ликвидировали, с собой не было ничего подозрительного?
Майор на мгновение задумался.
— Нет, ничего такого… А что?
— Да так, не важно… — махнул рукой Хорев, хотя сам явно был чем-то озабочен. — Ладно, тогда я пойду. Ты вот что, давай, не распуская сопли и выздоравливай! А у меня дел столько, что не знаю за что хвататься! Ну и с Громовым я обязательно поговорю, это достойный кандидат!
* * *Товарищи читатели, не забываем про «спасибо» в виде лайков)
Глава 2
Необратимость
Майор Кикоть поторопился запереть за собой входную дверь на прочный деревянный засов…
Конечно, надолго это никого не задержит, но в в случае чего, даст немного времени.
Вновь обернувшись к связисту, он спросил:
— Ты меня понял?
Американец почему-то медлил, вероятно, надеялся на то, что душманы вытащат его раньше. Безумный русский, недавно взятый в плен его не на шутку испугал. Одно дело сидеть на пятой точке и эфир слушать, но совсем другое встретиться лицом к лицу с пленным советским офицером, который настроен более чем решительно.
Однако, несмотря на страх, подчиняться он не торопился. Виктор Викторович решительно навел на него ствол Калашникова, затем выжал спусковой крючок. Громыхнул выстрел — пуля устаревшего образца, прошла совсем рядом и насквозь прошила деревянную столешницу стола, на котором размещалась аппаратура связи. Лишь щепки полетели.
Возможно, это и демаскирующий фактор — уже не так уж и важно. Все равно его пропажу обнаружили или вот вот обнаружат. Зато это явное доказательство того, что чекист пойдет до конца. Для американцев это было очень странно. Во всех смыслах, они все делали иначе. А те, что все-таки рискнули торчать в Афгане, сидели тише воды, ниже травы.
— Американец! Следующая пуля полетит тебе в колено! — решительно заявил чекист, глядя на него выразительным взглядом. — Это больно, уж поверь. А нормально ходить после такого ранения ты уже вряд ли сможешь. Но я могу и не стрелять, если просто сделаешь то, что я требую. Итак, поможешь?
Связист оказался вовсе не дурак, быстро сообразил, что злой русский с автоматом в руках в игры играть точно не намерен — выстрелит без зазрения совести. Интриги и увиливания тут точно не к месту, косить под дурака тоже не выйдет. К тому же, аппаратура связи не такая уж и сложная — тот, кто более менее знаком с принципами радиосвязи, разберется минут десять, можно и чисто по-русски, методом «тыка». В теории. К тому же, все было уже подключено и практически настроено.
А снаружи уже творилось черт знает что — чуть ли не паника. Там раздавались крики, беготня. Шум. Ну, несложно догадаться почему — обнаружили тело охранника и пропавшего шурави. Это изначально был лишь вопрос времени, майор это хорошо понимал. Пока духи заняты поисками, сюда, к американцам они точно не сунутся. По крайней мере, сразу они этого не сделают однозначно — ума не хватит. Да и сами американцы хотя и находились рядом, но держались обособленно и даже отстраненно.
Дверь более-менее прочная, хотя и деревянная. Очередь из автомата по петлям точно не выдержит. Сначала прострелить, потом выбить сильным ударом.
Глядя на связиста, становилось ясно, что на базе есть и другие американцы, численностью до отделения, не больше — вот они точно представляют скрытую угрозу. Еще неизвестно, согласовал ли Джон Вильямс этот момент с другими представителями армии США.
— Нет-нет, я все понял… — торопливо пробормотал связист, испуганно замахав руками. — А что и куда нужно передавать?
Майор ловко закинул Калашникова за спину, быстро вооружился пистолетом американца — это была классическая Берета 92. Наиболее часто используемое оружие американской полиции, армии и некоторыми спецподразделениями других стран, восьмидесятых годов. Хотя производится он в Италии. Ранее Кикоть из такого не стрелял, но это его совершенно не смущало.
Затем майор быстро осмотрелся, отошёл к тумбе, что стояла в углу и взял там лист бумаги из стопки. Хмыкнул.
— Ты смотри, какая белая… — тихо пробурчал он, задумчиво повертев его в руке. — Наша не такая.
Другой же рукой он держал на прицеле связиста, чтобы тот чего-нибудь не выкинул. — Ручку дай!
— Что?
— Ручку! — прорычал Кикоть, изобразив, что что-то пишет.
Тот сразу догадался, перебросил авторучку, лежащую в журнале.
Быстро, печатными буквами и цифрами, написав нужную частоту и позывной, майор положил лист перед связистом. — Вызывай!
— Что? — изумился тот, глядя на майора. — Это же безумие!
— Нормально! Делай!
— Я не все понимаю… — несколько секунд связист изучал написанное, потом схватился за гарнитуру и принялся щелкать ручками и тумблерами на центральном блоке. Прошло около сорока секунд, когда тот обернулся к майору. Кивнул, затем еще раз.
— Ну?
— Готово!
— К стене отошёл, живо! И без глупостей! Руки на виду, увижу, что-то, что мне не понравится, стреляю на поражение. Это ясно?
Американец кивнул и поспешно отошёл. А Виктор Викторович схватив наушники с гарнитурой, прислонил их к уху. Микрофон был рядом.
— Вымпел три, я Бастион! Прием! — громко произнес Кикоть, думая только о том, как и что ему делать. — У меня срочная информация… Э-э…
Вдруг в дверь громко постучали, потом ещё раз, уже настойчивее. Дернули ее, потом ещё раз. Снаружи послышались голоса, крики. Кикоть различил требование открыть дверь, прозвучало оно на английском языке и, судя по всему, на местном пушту. КГБ-шник проигнорировал. Посмотрел на американца.
Дверь затряслась куда сильнее. Послышались требования других лиц.
— Ответь им что-нибудь… Пусть потише себя ведут! — потребовал на крик майор.
— Я не… Я не знаю! — растерялся тот. — Что сказать?
— Придумай! — ситуация была крайне волнительная, майору приходилось балансировать чуть ли не на грани нервного истощения, несмотря на спецподготовку, а также прилагать все усилия, чтобы сохранять спокойствие и действовать методично. Учитывая кучу факторов, быстро меняющуюся обстановку, то становилось ясно, что ситуация вечно такой оставаться не может.
— Чего? Кто это? — вдруг недоверчиво раздалось из наушника. Звук был чистый, почти без помех, майор даже удивился — вот у америкосов техника!
— Вымпел, я Бастион. Как меня слышно?
— Что за ерунда⁈ — связист с той стороны то ли был сонный, то ли вообще не понимал, кто на него вышел.
— Да твою же… Заткнись и слушай внимательно, потому что у меня мало времени! — жестко потребовал Виктор Викторович. — Код «сто один». Повторяю, код «сто один». Свяжись с полковником Егоровым! Я тебе сейчас передам координаты, здесь полевой сотрудник контрразведки Кикоть… Запиши их!
КГБ-шник посмотрел на связиста внимательным взглядом.
— Эй… Где мы сейчас находимся? Квадрат?
— К-7…
— Точнее!
— Высота одиннадцать сорок три.
— Высота одиннадцать сорок три, повторяю — высота одиннадцать сорок три. Срочно! Полковнику Егорову!
Вдруг в эфире раздались сильные помехи, а ещё через несколько секунд радиосигнал вдруг резко усилился, а затем пропал и связь оборвалась окончательно.
— Вымпел три, Вымпел три… Прием!
В эфире только белый шум.
— Какого хрена? — он снова навел ствол пистолета на связиста. — Что ты сделал?
— Я ничего не делал! — для убедительности, он даже руки вверх поднял.
— Связь мне сделай, прямо сейчас! — рявкнул Кикоть, теряя контроль. Быстро шагнув к нему и целясь в голову, Виктор поймал себя на мысли, что из-за сложной обстановки ему все сложнее выбирать правильные решения. Еще бы, последние дни в его жизни, происходит полная зебра. Где черную полосу сменяет серая и обратно… А вот белых что-то даже не видно!
Американец решительно подскочил к радиостанции, что-то пощелкал, покрутил.