Первой закричала Наташа:
– Мы в ловушке!
– На лестницу! Живо! – скомандовал папа.
– Заткните уши! На нас с Нафаней чары не действуют, а вы сейчас начнёте плясать под её дудку!
– Она у нас сама ещё попляшет! – пообещал Наташин папа, зажал уши ладонями и первым выбежал из кабинета.
Яга дышала им в спины, охала, кряхтела, но бежала изо всех сил и почти догнала их возле лестницы. На площадке Андрей захлопнул дверь и успел пропихнуть через ручку ножку от старого стула, который просил унести с этажа и выкинуть на помойку уже несколько недель. Колдунья с разбегу врезалась в дверь и злобно взвыла с той стороны. Только Андрей подумал, что нерасторопные подчинённые – не такая уж беда, когда сбегаешь от Бабы Яги через чёрный ход, как та принялась выбивать дверь Метлой. А Метла, кажется, кричала и повизгивала: «Больно!»
А потом притихла и застучала, словно дятел.
Пока Яга долбила в двери дупло клювастым набалдашником волшебной Метлы, четвёрка храбрых сбежала в вестибюль.
Наташин папа притормозил возле турникетов:
– Может, в полицию позвоним? В федеральный розыск, а?
– Ага, пап! Сейчас! Ты видел, что она с людьми делает?
Кузя потянул Наташу за руку:
– Побежали сундук прятать! Ото всех! Нафаня! Тащи Андрюшу на выход, помогай!
И они побежали, а потом поехали прятать сундук.
Наташин папа рулил и то и дело вспоминал маму. Конечно, Наташину. Не зря ей это зеркало не понравилось. Нужно срочно отвезти дочку к бабушке, а Кузю с Нафаней к волшебному зеркалу – в их мир. Так папа размышлял и не заметил, что говорит вслух.
– Тоже к бабушке? Яге? – вскрикнула Наташа. – Я не брошу Кузю! А Нафаня вообще наш, трёхподъездный! Папа, ты чего?!
Кузя посмотрел в окно на мелькающие ёлки:
– Ёлки-палки! Палки-ёлки... Забыл твой папа, как маленьким был, Наташенька. Совсем забыл.
– Наташ, вот сейчас не время, правда. Что я маме твоей скажу, если что-то случится? А вот и мама звонит. Да, любимая! Привет! Как там твоя конференция?
Мама спросила про Наташу. Попросила передать привет бабушке. И похвалила за то, что они всё-таки поехали развеяться. Папа положил телефон.
– Думаю, даже Кузя понимает, что каждый должен жить в своём мире, – сказал он.
Нет, Кузя не понимал. Он жил в этом мире. Тут у него был дом. Был Андрюша. Они с ним играли. Грызли кислый ревень, собирали васильки для бабушки. Васильки были, как небо, – синие-синие. А деревья – высокие-высокие. Пыль на чердаке чихучая. Дрова в печке трескучие. Звёзды низкие-низкие. И бабушка ругучая – за то, что они с Андрюшей выбегали ночью на крыльцо их считать. Но они с Кузей совсем её не боялись. Потому что она их любила и баловала. Оладушки пекла. Андрюша и Кузе их всегда под стол кидал – со сметаной. Бабушка ворчала, что он аккуратно есть не умеет. И Андрюша пол подметал. А Кузя по ночам за ним дометал. На то он и домовой, чтобы у ребёнка охоту к уборке не отбить.
Любовь к любому делу похвалой прививают. Бабушкиной. Да бабушку надо жалеть. Они же самые родные в мире – бабушка, и Андрюша, и домовой. А теперь вот Наташа появилась. Сами понимаете, куда теперь Кузе без неё? А главное – зачем? Это их с Наташей мир. Так за что же домового из него веником выметать? Он же чужие миры не трогает. Вот у Наташиной мамы тоже свой мир. Она на конференции ездит в неведомый Питер, а в этой сказке и не появлялась почти. Так разве кто её ругает? У папы тоже свой мир – компьютерный. Там зомби в белых рубашках за Бабой Ягой толпами ходят. Но его же никто не просит от них уходить. В зеркало старинное не запихивает. А может, запихнул бы кто – он бы тоже в Кузином мире оказался. То есть в своём. И вспомнил бы всё наконец.
Но насильно в волшебное зеркало только Яга умеет запихивать. На то она и сказочная злыдня. Так почему же Андрюша вырос и решает теперь, кому в каком мире жить положено? Думает, что ничем не хуже Бабы Яги? То есть не лучше, получается? Просто это одно и то же.
Глава 17
Я в тебя верю
Андрей сбавил скорость, но машину не остановил:
– Кузя, прости. Но мы уже продаём дом. Его, наверное, снесут. Мне правда кажется, что вам с Нафаней лучше вернуться в ваш сказочный мир.
Кузя расплющил нос о стекло и пробурчал:
– Как это снесут? Разве так можно? Дом-то – это тебе не стены да труба. У него же душа есть. Я ж там с твоим дедушкой играл и с папой твоим.
– Кузя, мне жаль, правда. Но я должен думать о безопасности. Наташиной, прежде всего. А с тобой сейчас – сам понимаешь.
Нафаня дёрнул Кузю за руку:
– Вот поэтому мы людям и не показываемся. Понял теперь? Это до добра не доводит. Эх!
– Папа, смотри! – ахнула Наташа.
Папа посмотрел в зеркало, а домовята обернулись. К их машине летел «Запорожец» Яги. Перепрыгнув между рядами машин, обогнав грузовик и подрезав бетономешалку, он поравнялся с ними. За рулём никто не сидел. Сказочный «Запорожец» рулил сам. На заднем сиденье ухмылялась Яга.
Она оскалилась, хлопнула в ладоши и тут же отстала, встав в пробку на средней полосе дороги. Впереди, в веренице машин нервно мигал светофор – то красным, то зелёным, но никак не мог нормально переключиться. Рядом, на обочине, перемигивалась со светофором мигалка машины ДПС.
Капитан, подбоченясь, стоял возле машины. Инспектор Орлов выжидающе постукивал неволшебной полосатой палочкой по капоту.
Автомобиль домовят рванул на зелёный мигающий свет. Машина Яги следом – на красный. Инспектор Орлов тут же взмахнул жезлом, но «Запорожец» и не подумал затормозить. Он с ветерком пронёсся вдоль обочины – таким ветерком, что капитанскую фуражку сдуло в кусты, а палочка выпала из рук инспектора и укатилась в придорожную канаву.
– Вчерашняя ненормальная, капитан. Я её узнал, – отрапортовал Орлов, вылезая из канавы, отдирая цветки репейника с форменных брюк.
– В машину, Дятлов! Это будет славная погоня! Включай сирену!
Словно