Моя работа называется службой, потому что я – военный. Точнее же, специалист и вхожу в отряд людей, которые выполняют специальные миссии. Обычно всё, что связанно с военным делом, называют службой, ведь мы служим своей стране и устраняем её врагов. Да, именно её, а не своих, потому что люди, которых приходится убивать, лично против меня ничего не имели, да и вообще не собирались ничего иметь. Разораду была угодна такая служба, потому что в подавляющем большинстве я истреблял именно что лиходеев, тех, кто с головой погрязли в нечестии, а потому не заслуживали жизни. Это либо убийцы, либо сумасшедшие, либо те, чей разум опустошён, и они стали безвольными марионетками в руках безжалостных людей, которые устраняют неугодных им. В некоторых случаях было так, что нам указывали на того, кто оказался относительно безгрешен. Они ещё только ступают на путь превращения в опустошённую куклу, которую используют, а после выбросят. И таковых ещё можно было вернуть к жизни. Я всегда заставлял таких людей одуматься и покинуть поприще. Хоть задача спецназа – это устранение цели, однако мой начальник – Бо́лдер Го́ттенвелл одобрял мои методы дипломатичного решения этой проблемы. В таком случае человеку предоставляли место для жительства в нашей стране, ему выдавали новые документы и новое поприще. По словам Болдера, это было даже лучше, ведь в таком случае мы показывали своё милосердие. Поэтому, как только начинается операция по устранению цели, в первую очередь предоставляли мне шанс для того, чтобы уговорить человека бросить прежний образ жизни и присоединиться к нам. Конечно, мне было достаточно лишь одного взгляда, чтобы определить, согласится ли человек на такие условия или нет, не слишком ли его мозги промыты для того, чтобы увидеть перспективы от моего предложения. Однако я больше никогда не играл роль пророка, ведь в моих прошлых жизнях это было одним из факторов того, чтобы, в конце концов, вскрылась моя истинная сущность. А так я представал перед своими сослуживцами в виде такого же несовершенного человека, как и все они, ведь у меня могло получиться уговорить человека, а могло и нет. Во втором случае мы просто устраняли цель и с чувством выполненного долга возвращались на базу. Болдер всегда в таких случаях говорил:
- Ты сделал всё, что мог: предоставил выбор и рассказал о последствиях. А он принял решение.
И таким образом моя личность каждый раз оставалась скрытой.
Нас было семеро. Отто Гара́й – довольно скрупулёзный имирьянин, который всегда всему вёл подсчёт. Он даже знал, сколько у него осталось пуль. Наш день всегда начинался с того, что Ва́лен Ка́йлов по прозвищу «Вяленый», местный задира, который любил находиться в центре внимания, задавал вопрос:
- Ну что, Отто, сколько сегодня у тебя пуль?
И под всеобщий хохот тот называл число. Калима́ То́ку по прозвищу «Невеста» всегда раболепствовала перед Валеном и, как следствие, громче всех смеялась над его шутками. Они раньше имели интимную близость друг с другом, но Калима не могла терпеть того, что предмет её обожания по ночам встречается с другими женщинами. Однако ж восхищаться им не перестала. На неё очень легко повлиять. Если рядом Вяленый, то она становится такой же шумной. Если она оказалась в компании Отто, становилась такой же скрупулёзной. А если она становилась напарницей Си́муса Да́ттия, то становилась такой же маньячкой, как и он, ведь не зря его прозвали «Дэ́джей», как и антагониста из одноимённого фильма. Такие люди, как Симусы, в нашей службе на вес золота. Он любит убивать и не задавать вопросов. Эдакая форма промывки мозгов. Если у кого-то может не подняться рука на цель, то Симус сделает это за него. Без премии этот мясник никогда не оставался, как и наш сапёр Фи́лут «Мыслитель» Кост, второй после меня спокойный член нашей группировки. Он редко смеётся и всегда сосредоточен на своих мыслях. Полная противоположность Валена, который любит подтрунить над ним. Шестая особа нашей разнообразной команды – это Э́дия Колли́нда по прозвищу «Быстрые ручки», но все зовут ещё просто «Ручка», потому что она – компьютерный гений, а потому умеет быстро печатать на клавиатуре. В отличие от Калимы, у неё нет этой ветрености. Она всегда спокойна и уравновешена. Только лишь когда дело или разговор заходит о её области – о компьютерах и коммуникаторах, - тогда она оживает, и наблюдение за ней становится более продуктивным. Однако разговоры о компьютерах возникают очень редко. Изредка, чтобы посмотреть на её поведение, мне приходилось задавать ей эти вопросы. У меня есть над ней преимущество, ведь она была тайно влюблена в меня, а потому обсуждала со мной эту тему с двойным желанием. Однако многочисленные разбитые сердца в наших прошлых жизнях показали, что это направление для нас закрыто. А потому я оставался равнодушен к ней, что очень вязалось с моим образом, которого я придерживаюсь всю эту жизнь: преимущественно молчаливый, но готовый поддержать любой разговор и любую шутку. Инициативу проявляю только лишь по деловым вопросам и стараюсь уходить от разговоров, переходящих на личные темы. Нет ни любимчиков, ни изгоев, стараюсь относиться ко всем в равной степени, и в конфликтах не занимаю ничью сторону, но никто не считает меня отрешённым от жизни и, подобно Филуту Косту, замкнутым в себе.
Что касается моей службы, то всем были по нраву мои методы. Я всегда пытаюсь решить поставленную задачу гуманно, чем очень сильно угождаю Валену Кайлу и, следовательно, Калиме Току, а также Эдии Каллинде. Однако, если это не получается, делаю лишь два выстрела: первый – насмерть, второй – контрольный, что уже приходится по нраву Отто Гараю за экономичный расход пуль и Симусу Даттию за хладнокровность. Филута было достаточно сложно чем-то удивить, потому что он редко выступал с нами на миссии, а, находясь на базе, предпочитал уткнуться в собственные мысли или в просмотр порнографии. Общих тем у него с нами было очень мало, и даже о различных видах взрывчатки и способах их обезвреживания он говорил не совсем охотно.
Сейчас была середина ночи, и каждый из моих сослуживцев крепко спал, набираясь сил перед грядущим днём. Спецназовец обязан