Тут с Алексеем произошло какое-то озарение. Он вытаращил на меня глаза и пробормотал:
— Ты его посадил! А потом убил! Ты тот самый детектив, о котором все говорили! Тебя бережет сам дьявол!
— Ты отчасти прав, — ответил я. — Да, детектив, и, наверное, «тот самый». Я действительно посадил Смирнова, но убит он был его дружками — боялись, что сдаст их, а вытащить его не получалось. И насчет дьявола ты погорячился. Если б он меня берег, проблем было бы явно меньше….
— Сколько вас? — спросил я после паузы и ткнул стволом Алексею в зубы, чтобы он не расслаблялся.
— Двадцать девять человек. Четыре гомункула и два созданных монстра, — быстро ответил тот. — Половина наших, хуторских, а половина пришлых, кого привел Михаил Семенович.
— Есть здесь похищенные люди? — сказал я, чувствуя, как стучит сердце.
— Есть… девушка. Адвокат. Не знаю, как ее зовут. Очень красивая. Ее еще не начали изменять, надо, чтоб «Никто» сделал вещество. Не знаю, почему ее взяли, а не алкаша-бродягу. Наверное, чтоб отомстить кому-то. Может, тебе.
— «Никто»?
— Да… это какая-то магическая штуковина. Ей все поклоняются. Сейчас ей сделали что-то вроде маленького храма во дворе. Она изменяет химические вещества. Наделяет их магией или что-то такое. Я в этом не разбираюсь. Чтобы превратить человека в монстра, нужны реактивы, а потом магия.
— Чего ты хочешь? — вдруг спросил он.
— Тебя не должно это волновать.
— Ничего у тебя не получится… Их много, и оружия там уйма. Уходи отсюда, зачем тебе это нужно. Найди себе другую бабу, мало ли их что ли на свете. Ты их небось десятками трахаешь… одной больше, одной меньше…
Я ударил его рукояткой револьвера по голове. Брызнула кровь и человек отключился. Пока он не пришел в себя, я привязал его к дереву, сунул кляп в рот и для надежности заклеил сверху широким скотчем. Даже мычать не сможет, однако надо спешить. Неизвестно, когда у них смена часовых или что-то такое.
Перелесок выходил прямиком на поляну, вокруг которой разместились дома и склады. Все, как в астральном мире, из которого я недавно вернулся. Только на том месте, где лежала «статуя», было что-то вроде деревянного навеса с остроконечной крышей. Под ней лежала коробка, а в ней, наверное, артефакт.
Я посмотрел на него магическим зрением — да, так и есть. Там что-то черное, причем настолько, что такого я еще не видел. Абсолютная темнота, как в космической «черной дыре».
А еще рядом — несколько отверстий-колодцев. Таких же, как в астрале. Только здесь в одном из них Вика.
Во дворе было пять человек. Кто-то просто стоял, кто-то вставлял разбившееся стекло. Все с сектантскими татуировками. «Темное зрение» позволяло их увидеть очень хорошо.
С чего же начать? Просто расстрелять тех, кто вижу? Несмотря на всю ненависть, я почувствовал, как мерзко вот так, из-за угла, начать стрелять в безоружных людей, какими бы ублюдками они не были.
Но тут из дверей показался еще один человек. Одетый в грязный белый халат, в руке он держал штатив из-под капельницы, а в другой нес прозрачную емкость с жидкостью. Проходя, он что-то сказал стоящим рядом троим мужчинам, и те незамедлительно бросились исполнять его указание — подняли высоченную лестницу и опустили ее в яму. Затем один из них стал требовать от находящегося в яме, чтобы он поднимался наверх. Получив отказ, сектант пробормотал какую-то угрозу, принес из ближайшего дома электрошокер, попробовал его в воздухе и шагнул на лестничную перекладину, чтобы спуститься вниз.
Внизу была Вика. Пойманный мной сказал, что из пленников сейчас только она.
«Пятисотый» выстрелил, и человек с электрошокером кувыркнулся в воздухе, упал, и остался недвижим. Двое его друзей оцепенели, в изумлении уставились по сторонам, но лучше бы они этого не делали — мой чудовищный револьвер каждому из них снес по полголовы.
Оставшимися в барабане патронами я убил еще двоих. Они не успели убежать.
Несколько секунд царила тишина — сектанты пытались понять, что произошло, а затем она исчезла — в меня начали стрелять со всех окон и дверей.
Пули стучали по стволам деревьев, выбивая из них щепки.
Пригнувшись как можно ниже, я палил в ответ и убил несколько человек, слишком высунувшихся из угла. Один из них был с автоматом, и мне очень повезло, что я успел его прикончить. «Калашников» — это все-таки не игрушка. Еще одним выстрелом я разбил ему ствольную коробку, чтобы оружие никто не подобрал.
Убедившись, что «в лоб» меня не возьмешь, сектанты побежали вокруг, чтобы обойти перелесок и окружить меня. Положение стало хуже.
В десятке метров от меня находился небольшой каменный домик с открытым окном в боковой стене. Скорее всего, там никого не было. Во всяком случае, никто оттуда не выбегал и не стрелял, хотя я был рядом.
Выхватив второй пистолет и быстро расстреляв весь магазин, я запрыгнул в окно. Дом состоял всего из одной небольшой комнаты. И еще внутри был запертый на засов подвал — к нему вела спускающаяся лестница. Дверь на нем — прочнейшая, из толстого железа, и такой же засов.
Мое положение стало лучше, но ненамного. Стены пули сектантов не пробивали, хотя они стреляли и из ружей, судя по звуку, довольно большого калибра.
А затем они выпустили гомункулов. Всех четверых. Четыре чудовища пошли на меня, словно в психическую атаку — медленно, не спеша, будто не опасаясь выстрелов.
И совершенно напрасно. Я потратил всего четыре патрона, стреляя на выбор, как в тире. Шкура у гомункулов толстая, боли они почти не чувствуют, но у черепов есть придел прочности, и пуля «пятисотого» его превышала. Четыре выстрела, и все гомункулы медленно, будто не торопясь, осели на землю.
Опять наступила тишина. Я осторожно выглядывал в окно, никого не видя, затем начал перезаряжать револьвер, и дверь слетела с петель и в комнату ворвался измененный. Такой же монстр, какой напал на нас с лаборантом в лесу.
Одним ударом лапы он отбросил меня, затем прыгнул, намереваясь откусить мне голову. Еще секунда… Разряженный револьвер лежал на полу и не мог мне помочь.
Единственное, что мне оставалось, это обратиться к умению «темной силы», которому