В комнате, заставленной столами, на которых ворохом лежали книги, бумаги, какие-то колбы, громко орала музыка. Что-то про куклу и мага. Слов никто из них толком не разобрал. Перед ними стоял патлатый паренек, лет двадцати, в черной футболке с изображением такого же патлатого парня на ней.
— Я Панк, знахарь, а вы, видимо, те три свежака. Меня о вас предупредили. Кто из вас принимал жемчуг? — деловито осведомился Панк.
Получив ответ, он прихватил Опера, сказал, что раз дар уже прорезался, то его нужно осмотреть первым, и уволок того в соседнюю комнату.
Свен с Шелестом переглянулись и устроились на изрядно замызганном диванчике. Ждать они уже привыкли. Из комнаты доносились голоса знахаря и Опера, но слов было не разобрать из-за громкого ора музыки.
— И как он это слушает, — пробурчал Свен. Он любил что-то более активное, да, громкое, но желательно без слов. Такое, чтобы разгоняли кровь. А эта песня, она была похожа на страшную сказку, что иногда ему рассказывали в детстве.
Вскоре Опер вышел из комнаты, и туда пригласили Свена. Шелест опять оказался последним, и это начинало помаленьку бесить.
Глава 6
Наконец и он попал за белую, покрытую липкими разводами, дверь. Знахарь сидел в кресле и смотрел на сведенные вместе пальцы. Когда Шелест вошел, парнишка кивком пригласил его на кушетку. Поднялся, обтер пальцы салфеткой и принялся водить руками над его грудью. Хмыкал, морщился, потом опять делал над ним пассы. Ну будто колдун какой. И это врач?! Именно это Шелест и озвучил. И тут же скорчился от жуткой боли в ноге. Ему казалось, что кость из нее сейчас тащат щипцами. Через секунду боль отступила. Вытерев выступивший пот, мужчина посмотрел на довольно усмехающегося Панка.
— Ни-ког-да! Слышишь? Никогда! Не называй знахаря доктором и врачом. Мы гораздо большее, — проговорил парень. — Знахарь может вытащить тебя в прямом смысле с того света. Видит зарождающийся в тебе дар и поможет его раскрыть. Поможет прокачать тот дар, что уже есть. И открыть второй, и следующие. Отрастить новые потроха или конечность? Снова нужен знахарь, чтобы помог с дозами живца и гороха. Так что мы гораздо больше, чем просто врачи, — заключил он.
Шелест кивнул, урок получился показательный и доходчивый. Он уже успел понять, что в этом мире нет места многим привычным для него вещам.
— И нормально вот так, для знахаря, — Шелест выделил последнее слово. — Людей мучить?
— А ты ж иначе не поверишь. Да и не мучил я тебя. У тебя мышцы забиты, я им считай массаж сделал, — ловко скрутив самокрутку Панк сунул ее в рот. Посмотрел на лежащего перед ним мужчину. — Будешь?
Тот кивнул и вскоре тоже радостно попыхивал. Из-за двери тут же донесся ворчливый голос Опера.
— Командир, сколько раз тебе говорить, бросай ты чадить, это для здоровья вредно. Вон, у знахаря спроси хотя бы.
Ответом ему стал дружный хохот двух глоток. Опер обиженно насупился и повернулся к Свену.
— Ну хоть ты им скажи!
На что тот лишь пожал плечами, мол, что я сделаю, люди взрослые, нравится им травить себя, пускай травят.
Докурив, они вышли к бойцам, и Шелест снова уютно развалился на диванчике.
— Что могу сказать, — убавив музыку, начал Панк. —Дар у, — он замешкался. — Кстати, вы ж не крещеные, давайте крестным вашим буду?
Мужики объяснили ему, что имен-то у них вроде как и нет, а позывные — позывные менять не хотелось бы. Знахарь задумался, почесывая голову сквозь грязные сальные волосы.
— М-да, такого у нас тут еще не было. И как с вами быть? Стикс не любит, когда имя старое остается. Но у вас вроде как и не имена правда.
Он снова задумался. Загадали гости ему загадку, и как решить, он пока не понимал. Решил, что пока оставят все как есть, а там, там Стикс сам решит, нужны ли им новые имена. Скольких свежаков потом перекрещивали. Заодно и посоветуется с кем-нибудь из знахарей поопытнее, да и просто с теми, кто давно в Улье живет. Сам он такую задачу решить не мог. Это он и озвучил сидящим в ожидании бойцам.
— Продолжим, — он хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. — У Опера дар хороший, он клокстопер. Может перемещаться быстро из одной точки в другую. В этот момент все предметы и живые организмы для него будто останавливаются. Со временем даже пуля будет ему казаться замедленной. Пока его хватает на один два рывка. Коротких, хочу заметить, рывка. Но, — знахарь сделал паузу. — Если будет пить горох по схеме, которую я дам, тренироваться, то скоро сможет использовать дар дольше и дальше.
— Это я что, как этот, — Опер задумался, вспоминая фильм, который шел в столовой у бабы Маши. — Как Плешь?
— Сам ты плешь, — загоготал Панк. — Как Флэш. Не совсем пока, но со временем станешь, да. Примерно, как он, — кивнул парнишка.
Опер аж надулся от гордости, он теперь, считай, супергерой, в детстве ему очень хотелось иметь суперсилы, а теперь вот, пожалуйста, они у него есть. Он получил из рук знахаря листок и углубился в чтение.
— Свен, тут сложнее, — продолжил парень. — Дар сильный, хороший. Но пока только проклевывается. Тебе, — он посмотрел на мужчину. — Тоже придется пить горох.
— А когда я узнаю, что мне за дар достался? — Свен, как ребенок, нетерпеливо ерзал по дивану.
— Сейчас и узнаешь, что за дар я видеть могу. Ты сенсом станешь. Сперва видеть будешь, недалеко, но будешь видеть, что, к примеру, за углом двое живых существ. Со временем дар разовьется, и ты сможешь чувствовать дальше. И чем более развитым станет дар, тем больше будет радиус. Начнешь различать, человек или измененный, потом, если повезет, намерения угадывать, но пока пей горох, тренируйся. Пробуй почувствовал, есть кто за стенкой или нет, и тд. Так дар быстрее проснется, — пояснил в ответ на вопросительный взгляд лекарь.
—Теперь ты, —Панк резко повернулся к Шелесту. — Дар у тебя полезный, боевой можно сказать, но, есть одно НО!
Голос знахаря надежды на