Всё это также не способствовало хорошему настроению главы семьи Орталь. Единственное, что его могло хоть немного порадовать, так это только то, что представители Гильдии Охотников за головами всё-таки взяли его заказ в разработку. Хотя и оплату взяли наперёд полностью. На всякий случай. К тому же, этот заказ подразумевал его выполнение в любом случае. Поэтому, в скором времени, он явно услышит хорошие для себя новости. Но только для себя. А вот для других эти новости будут плохими. Да. Возможно, их город из-за этого сильно пострадает? Особенно в финансовом плане… Однако ему от этого не будет ни холодно, ни жарко. Именно по той причине, что семью Орталь итак от этой кормушки уже отодвинули. Поэтому, если он сам ничего не получит, то и переживать за других ему явно не стоит… Тем более, что сейчас его семье придётся на какое-то время затаиться. Просто выполнять свои функции и ждать… Ждать, пока наступит нужный момент для того, чтобы они могли всё-таки попытаться вернуть своё положение, которое у них было ранее. И ради этого он был готов буквально на всё. Так что те несчастные пятнадцать тысяч кредитов погоды в данном случае уже никак не делали…
Неожиданные находки
В этот день Серг стоял в своём укреплённом убежище в виде подвала, расположенного под руинами заброшенного посёлка, пристально глядя на стоявший перед ним на столе куб. Матово-чёрный, с гладкими гранями, слегка поблёскивающий в инфракрасном спектре, который парню весьма старательно продемонстрировала нейросеть. Он не имел ни портов подключения, ни видимых механизмов управления. Казалось, перед ним просто кусок идеально обработанного материала, но его нейросеть упорно доказывала ему тот факт, что внутри – сложнейший подвижный ансамбль наномеханизмов. Этот странный куб был найден парнем в логове матки Архов. Среди слизи, хитина, органических контейнеров и самых различных предметов, что хозяйка того помещения считала банальным и ни на что не годным мусором. Но он точно был не совсем типичен для местной биомассы. Химически инертен. Необъясним. Именно это и вызвало у Серга тревожный интерес. Немного подумав, он снова активировал нейросеть – свою личную, которая всё ещё проходила модификации, и видимо продолжала каким-то необъяснимым образом для самого парня модифицироваться.
“ Начать подключение к неизвестному наноструктурному комплексу. – Всё также размышляя о том, что мог не учесть принялся отдавать парень команды. – Оптимизация – осторожная. Не вмешиваться в сигналы. Только пассивный анализ и попытка симулировать внешний интерфейс.”
И за всем происходящим он сейчас собирался наблюдать через тот самый виртуальный экран, что проецировался прямо на его сетчатку глаза. В глубинах этого виртуальной проекции нейросети поднялся своеобразный двойник – процессорный аватар, начавший осторожное взаимодействие с кубом. Сперва – сканирование по миллиметровым волнам, что уже могла производить с помощью имеющихся у него имплантов нейросеть. Затем – инфразвук, от которого у парня даже уши заложило, электрический резонанс, ультразвуковой отклик. Но на все эти усилия куб всё ещё никак не реагировал. Казалось, он был мёртв. Но спустя двенадцать целых и четыре десятых секунды появился слабейший фазовый отклик. Этакое изменение в плотности наноструктуры в ответ на подаваемые нейросетью Серга сигналы. Нейросеть начала медленно «подбирать ключ» – она формировала сотни псевдопротоколов связи, эмулируя возможные команды. Протоколы шли волнами. От стандартов древних Империй, до ИИ-конструкций угасших цивилизаций. И вдруг появилось совпадение. Низкоуровневый резонанс. Отклик.
“Протокол принят. – Тут же озвучила изменение в ситуации нейросеть. – Инициализация ответного вектора связи.”
На импровизированной голограмме куба появилась мерцающая матрица. Слой за слоем открывались оболочки защиты, каждая из которых требовала новый алгоритм подключения, и изменение самих процессов понимания. Нейросеть с каждым шагом повышала свои допуски. Некоторые уровни защиты эмулировали даже живую нейросреду, требуя от сети моделировать поведение органического интеллекта. Защитные блоки были не просто сложны – они были многослойны и адаптивны. Прошло более двух часов в гиперускоренном режиме анализа нейросети, прежде чем последний замок распался. И тогда нейросеть получила доступ к основной мета-структуре куба. Серг замер.
“Объект классифицирован: UCCM (Universal Conquest Construction Module). УЦСКМ.
Происхождение: Тени. Архивная вероятность подтверждения – 97,2%.
Описание: Универсальный Комплекс Конструкции Завоевания. Предназначен для инициации заражения территорий противника наноструктурами автономного развития. Может строить фабрики, конверторы, экзофермы, флотилию. Способен к полной автономии. Критические параметры: требуется минимальный стартовый ресурс. Саморазвивающийся. Не поддаётся отключению внешними средствами после инициации. На экране стали всплывать старые, полуутраченные доклады. Жёлтые пометки, архивные документы.
Фрагмент записи. Метка: 6124.Х.МК.
‘…при потере контроля над заражённым регионом, ИИ-структуры перешли к тотальной локализации всей биомассы, включая своих владельцев. Контакт был утрачен. Планетарная сеть обрушилась. Последующие разведывательные миссии подтверждают полную перестройку экосистемы. Цивилизация уничтожена. Подтверждение наличия модулей УЦСКМ – вероятно…’…”
Получив такой объём не совсем понятной ему информации, Серг судорожно выдохнул. Он понял – перед ним не просто сложная машина. Перед ним – орудие молчаливой войны, которую когда-то вели Тени. Те самые легендарные создатели его собственной нейросети. И его полная активация – это начало конца. Ему стало ясно. Ни в коем случае нельзя позволить кому-либо активировать этот куб полностью. Даже случайно. Именно поэтому, он приказал нейросети осторожно отключиться, оставив в резерве копию всей сессии. А сам этот куб он медленно отодвинул от себя, словно опасаясь его активировать даже обычным