В качестве поощрения за ратный героический труд система гарантировала мне премию за каждый освобожденный алтарь: по сто тысяч единиц живы за малый, и по двести тысяч за средний. Увы, подгон двухсот тысяч за центральный родовой алтарь я прощелкал, завалив стража еще до получения системного квеста. Зато теперь, освободив малый алтарь уже в рамках принятого квестового обязательства, я получил-таки первый системный «транш» бонусной живы.
Еще, со слов всезнайки Психа, после освобождения последнего в княжестве алтаря, на имеющейся у меня карте квеста должен был появиться помеченный особым маркером значок с указанием схрона свитка второго агона квеста, добыть который надлежало затем в течении суток. По истечении же вышеозначенного срока бесценный пергамент, если свиток окажется мною по любой причине в срок не изъятым из тайника, в схроне самоуничтожится.
Разобравшись с поступлением стотысячного бонуса в Запас живы, я переключился на изучение параметров пита, где, из-за эволюции зверя на стадию короля, изменения произошли куда более грандиозные, чем в верхних строках статуса. В добавок к импульсному росту всех физических параметров питомца сразу на две единицы развития, в дополнение к основательно развитому Телу, у Заразы появилась еще и новый массив Воля. Причем сразу же появился далеко не в зачаточном состоянии. А еще сразу два параметра Воли и один параметр Тела находились сейчас у пита в состоянии неопределенности, с явным намеком на возможное в ближайшие часы (а, может, и минуты) изменение текущей величины параметра. В худшую ли сторону грядут эти изменения, или в лучшую — пока не понятно. Но совершенно очевидно, что текущие изменения параметров пита напрямую связаны с происходящим сейчас рядом с алтарем поглощением Заразой плоти убитого нами совместно ыыбжа.
Я жду! — отвлекая от размышлений, раздался в голове требовательный призыв Психа.
— Да иду я уже, иду, — обреченно вздохнул я и, отыскав в переплетении огненных прутьев клетки нужную ячейку, позволил сознанию погрузиться в чернильный смерч портала.
Мгновенная смена декораций.
И вот я уже в полный рост выпрямляюсь на изумрудном песке арены.
Глава 3
Глава 3
Псих гонял меня на арене до полного истощения сил, но и потом, когда мне было дозволено, наконец, переместиться с арены на вожделенную кровать. Из-за обязательного каста перед отдыхом стойки Озарение феникса, вместо заслуженной отключки на энное количество часов без дурацких сновидений, в голове раз за разом, как заезженная пластинка, начал прокручиваться ролик схватки с ыыбжем, со всевозможных ракурсов в мельчайших деталях обозначая молниеносный отклик стража на мою идиотскую попытку топором пробить невидимый защитный экран алтаря.
Благодаря этим неуемным флешбэкам, я узнал, что рывок таракана-переростка от лежбища в сортире до забора занял всего две с половиной секунды. А финальный его скачок, в ворохе щепок протараненного забора, на оцепеневшего меня — всего секунду. Такая выдающаяся скорость была развита тварью изнанки из-за четкой прямолинейности ее атаки. Проще говоря, ыыбж рванул к возмутителю покоя алтаря (то бишь ко мне), как танк, не огибая, а тупо сметая все препятствия на своем пути. В будущем эту прямолинейность ыыбжа можно было использовать против него, устраивая ловушку или серию ловушек на пути следования стража. Интуиция же подсказывала мне, что подобные встречи с тараканоподобными выходцами с Изнанки повторятся у нас еще не единожды. После догадки: о ловушке, осточертевшие флешбэки наконец прекратились… Но провалиться дальше в спокойный сон без сновидений мне помешал уже Псих, с какого-то перепуга решивший, что я достаточно уже отдохнул, и мне пора валить из хранилища навстречу новым ратным свершениям.
Вы когда-нибудь пытались затыкать голос, звучащий прямо у вас голове? Нет? Ну и правильно. Дело, доложу я вам, абсолютно безнадежное. Начиная с достаточно дипломатичных уговоров, обе стороны через считанные секунды переходят на ультимативный ор, от которого мигрень расцветает пышным цветом, увы, исключительно лишь у вас в голове… Короче, дабы отвязаться от неуемного «будильника», пришлось «нырять» порталом в Омут силы и, скастовав там третью стойку, практиковаться в освоении четвертой.
Увы, мой резерв маны опустел раньше, чем наметился очередной прорыв в изучении подводной техники. Зато «катапультировавшись» из Омута силы в клетку хранилища, после продолжительных водных процедур, я ощущал себя там уже бодрячком — без намека на былую сонливость.
Перед возвращением в разоренную деревню, снова вывел перед глазами статус, и не слабо так прифигел, обнаружив, на месте вопросительных знаков дополнительный прирост во всех трех устаканившихся наконец параметрах Заразы. И если Давление с Сопротивлением подскочили там лишь на стандартную единицу, с пятерки и семерки поднявшись, соответственно, до шестерки с восьмеркой. То Ловкость пита скакнула разом на два очка, поднявшись с пятерки аж до семерки. И вся эта феерия жирных плюшек обрушилась на рогатую башку грома-быка, вовсе не за отчаянные кровопролитные схватки со смертельно опасными противниками, а за тупое поедание всеядной скотиной плоти прибитого нами совместно ыыбжа… Твою ж через коромысло! Я вдруг поймал себя на мысли, что начинаю завидовать потаенным возможностям своего питомца.
Румяновка в предрассветной дымке произвела на меня гораздо более гнетущее впечатление, чем ночью.
— Муууу!.. — приподняв чумазую от крови стража морду, Зараза поприветствовал мое появление на утрамбованном пудовыми копытами пустыре — всего несколькими часами ранее бывшего еще симпатичной лужайкой. Но вбитые копытами пита глубоко в землю осколки панциря высокоранговой твари изнанки, похоже, основательно траванули почву, и теперь на этой мертвой проплешине в ближайшие годы вряд ли что-то вырастет.
— Ты глянь, от этой мерзости даже трава вся прахом осыпалась. А