— Вы хотели посмотреть на Гарри? — испугалась Петунья, бросив на меня такой выразительный взгляд, что я поперхнулся. — Зачем?
— Ничего такого! Боже правый! О чем вы подумали! Просто узнал, что мой знакомый, был безумно влюблен в вашу сестру, — я заметил, что сонные чары с Гарри спали и попытался взглядом показать это женщине, но она кажется не поняла намек. — А потом она вышла замуж не за него. Мистер Поттер был храбрым полицейским, и его смерть большая потеря для общества. Миссис Поттер смогла победить преступника и пожертвовала своей жизнью ради сына!
Наконец Петунья заметила мои сигналы и отвела фонтанирующего любопытством ребенка в другую комнату.
— Скажите ему, что он залез под диван, ударился головой и ему приснилось то, что с ним произошло, если не хотите рассказывать ему про «вы знаете что», — быстро зашептал я Вернону, изобразив пальцами кавычки. — Вот моя карточка, на ней есть телефон и адрес, если что, можете обратиться ко мне. А я пошел! Еще раз извините за доставленные неудобства, — и как смог быстро сбежал в портал.
Глава 14
В себя пришел ближе к вечеру, когда Сулла уже начал протестовать против закармливания его мясистыми зелеными гусеницами. Филин недовольно ущипнул мои пальцы и с шумом вылетел сквозь чердачное окно. Снаружи уже стемнело, и на чернильном небе, словно драгоценная пыль, светилась звездная дорога. Халвилл был маленьким городком и особо светового загрязнения тут не было, поэтому из своего окна я мог беспрепятственно наблюдать за звездами, наслаждаясь тишиной, изредка разбавляемой лаем дворовых собак. Бесцельно пялился в небо до самого рассвета. В голову приходили странные размышления, но в основном они касались наглухо похереного канона. Тут только один Снейп-вампир рушил многое, а уж «избранный», заранее узнавший о магии, не оставлял мне вообще никакой надежды.
Сказать, что я был расстроен — это помолчать. И ведь кроме своей бестолковости и импульсивности даже обвинить некого. Я. Это Я облажался по всем фронтам, несмотря на то, что обещал себе не вмешиваться в жизнь местных магов, по крайней мере излишне активно. Пришлось отвесить себе пару пощечин, что б не впадать в меланхолию и не рефлексировать излишне сильно. Все равно уже ничего не исправить. Сеансы самобичевания могут затянуться на недели, а у меня море дел и нет лишнего времени.
Сейчас я могу утешить себя только тем, что Гарри не оказался индусом, как считают многие излишне прогрессивные фанаты. Увы и ах, злой канон он такой. Ро писала свою белую книжку, для белых детей, и как бы она потом не пыталась переобуваться, фактов это не изменит. Гарри был бледнокожим, черноволосым и зеленоглазым. Хотя теория о том, что Поттеры — это перебравшиеся из Индии горшечники меня всегда забавляла. Она отлично объясняла, почему эта семья не была внесена в «Справочник Чистокровных Волшебников». Еще чего, вносить в список аристократов колониальных туземцев! Очень по-английски. Да и нелюбовь родственников к Гарри, тогда отлично объяснялась бы нелюбовью к полукровкам. Впрочем, теория не подтвердилась: внешность мистера Поттера не давала никаких иных трактовок — индусов у него в родне не водилось. А значит и не любили его по совсем другим причинам, нежели цвет кожи.
Ближе к вечеру я перестал бродить по дому, как сомнамбула. И хотя мне казалось, что ромашковый чай, густо замешанный с успокоительным, плещется у меня где-то в районе гланд, я был готов покорять книги по магии, хотя бы чисто теоретическую их часть. Благо сегодня должно было выйти первое объявление о поиске репетитора, и я ждал, что, как минимум утром, кто-нибудь постучит мне в двери и, может быть, даже объяснит мне, что я делаю не так.
На утро следующего дня Вселенная подготовила мне очередной сюрприз. Признаться, после вчерашнего я велел не убирать слишком далеко ромашковый сбор, так что в целом я был спокоен. Может быть, немного глаз дернулся, но это не критично. На пороге стоял небогато одетый молодой мужчина, в добротном, но не раз чиненном коричневом пальто. Светло-каштановые волосы чародея были чуть тронуты сединой, которая появляется у молодых людей от слишком сильных стрессов. Голубые глаза мужчины смотрели на меня чуть настороженно и немного устало.
— Добрый день, сэр, — поздоровался волшебник. — Меня зовут Ремус Люпин, я прочел в Пророке ваше объявление. Надеюсь, я не помешал?
Оборотень оценил мое судорожное движение в поисках чашки с чаем и, кажется, подумал, что я ему не рад. Впрочем, брауни шустро ткнул теплым боком чашки мне в ладонь, и я, сделав щедрый глоток успокоительного, приветливо улыбнулся, окончательно прощаясь с каноном.
— Что вы! Рад с вами познакомиться. Проходите, — я пропустил мага в дом, показал, куда повесить пальто, и мы прошли в гостиную.
Оборотень поглядывал на совершенно обыкновенный интерьер комнаты и, по-видимому, не совсем понимал, кого он будет учить. Впрочем, усадить его в кресло и накормить чаем с пирогом мне удалось без особых уговоров. Очевидно, что волшебник-оборотень переживал не лучшие времена. Его рубашка и жилет были очень потрепанными, хотя, будучи некогда очень качественными, все еще держались и выглядели достойно. Когда с перекусом и обменом тривиальными любезностями было покончено, я пригласил Люпина пройти со мной в кабинет.
Он находился недалеко от спальни, на втором этаже, и представлял из себя весьма заурядное зрелище. Рабочий стол из темного дерева с парой-тройкой пресс-папье и мелких безделиц, добытых в разных странах. Несколько высоких шкафов из того же гарнитура, что и стол, с моими дневниками, выполненными в виде книг, а также парочка стеллажей с актуальными документами. У стола стояло светло-бежевое кресло для посетителей, куда я усадил Ремуса, а сам уселся за свой стол и стал готовить черновик договора для найма. Моя интуиция подсказывала, что лучшего учителя я в ближайшее время не найду, а я привык верить своему шестому чувству.
— Итак, мистер Люпин, не будем тянуть. Ваши рекомендательные письма и оценки Хогвардса меня вполне устраивают, — маг пристально следил за моими руками, я не смущался и писал быстро, так, как умеют только вампиры. — Думаю, я могу доверить вам обучение.
Оборотень сложил руки на коленях и, пристально взглянув на меня, мягко уточнил:
— Мистер Вэйд, я ценю ваше доверие, но мне бы все-таки хотелось узнать, кого мне нужно будет учить?
— Меня, разумеется!
Наступила напряженная тишина, во время которой я пытался понять, что же я сказал не так, что Ремус ушел в глубокую задумчивость. Молчание затягивалось, и, так как маг не спешил выходить из своего зависшего состояния, я дописал стандартный договор найма учителя. Благо в моей жизни он не первый и даже не сто первый.
— Мистер Вэйд, наверное, знает, что Министерство не одобряет использование волшебных палочек магическими существами, вроде…
— Вроде нас с вами, мистер Люпин, — перебил я его. — Но, во-первых, все, что можно сделать с палочкой, я могу сотворить и без неё, благо опыта у меня более чем достаточно. Желание освоить этот маленький жезл — скорее блажь, чем необходимость. А во-вторых, у вашего министерства пока, уж простите за грубость, яйца не отросли, чтобы угрожать кому-то вроде меня. Я достаточно доступно объяснил? Если волнуетесь о том, что у вас будут проблемы, то договор будет заключен не на обучение магии, а на консультации по теории магии, благо именно они мне и нужны. Абсолютно не понимаю, что я делаю не так, — посетовал я.