Сердце Меррика сжалось, и на миг он вообще перестал чувствовать магию. Осталось только одно — его чувства к Адалин, любовь к ней, потребность защитить ее.
Альфа-волк рванулся вперед в этот миг колебания.
В спальне прогремел выстрел, эхом разнесшийся по ночному небу.
Огромные черные когти рассекли воздух в дюйме от лица Меррика. Он отшатнулся от волка, челюсти которого сомкнулись так близко к его горлу, что он почувствовал, как слюна попала ему на кожу. Он едва удержал в воздухе двух других волков — концентрация все еще была слишком ослаблена, чтобы организовать какую-либо значимую защиту.
В этот момент из спальни донесся пронзительный крик Адалин:
— Меррик!
Резкий зов мгновенно прояснил его разум.
Внутри Меррика пробудился новый поток силы — не из лей-линии, а его собственный, скрытый глубоко внутри, о существовании которого он до этого и не подозревал. Когти альфы полоснули по его груди, но боли он не почувствовал — даже отдаленно. Он уже вышел за пределы боли.
Синяя энергия, потрескивая, собралась вокруг его рук и поднялась по предплечьям, усиливая сияние, исходящее от него. Он ударил левой рукой, перехватив вытянутую лапу альфы за локоть. Магия вспыхнула, меняя оттенок с синего на почти белый, и пальцы Меррика вонзились в раскаленную плоть волка. Тот взвыл от боли. Прежде чем тот успел ответить, Меррик ударил правой рукой — из ладони вырвался короткий, но широкий конус концентрированной магии.
Когда свет рассеялся, верхней левой части туловища альфы уже не было — вместе с большей частью головы. Тело рухнуло на обугленную землю. Меррик направил в него еще магии, испепеляя его до праха. Он не мог рисковать тем, что тот поднимется снова.
Надо добраться до нее…
Он бросил взгляд на оставшихся волков, все еще зависших в десяти футах от земли. Угроза для Адалин была куда ближе — эти двое не стоили ни времени, ни энергии, чтобы с ними разбираться прямо сейчас. Но и отпустить их просто так он тоже не мог.
Меррик сосредоточился на песне маны земли — с нею было просто: он изменил ее структуру, сделав почву нематериальной, как призрак, текучей, как вода. В тот же миг он отпустил магию, удерживавшую волков в воздухе.
Они рухнули вниз — и, когда только их головы остались над поверхностью, Меррик вновь сделал землю твердой. Он уплотнил почву, заставив ее сжаться до каменной прочности, замуровав волков по шею в земле, и бросился к дому.
Я иду, Адалин. Держись.
Глава двенадцатая
Звуки снаружи — звериные, сверхъестественные рычания, стоны и рев, странные свистящие шумы, почти как взрывы пламени, — были ужасны, но Адалин не могла удержаться и не посмотреть. Меррик был там один против целой стаи оборотней, она должна была убедиться, что с ним все в порядке. Она приподняла занавеску и выглянула в задний двор.
Огненно-синяя энергия — магия Меррика — выжгла большую часть газона, но оборотни все еще были живы и двигались. Из-за угла Адалин не видела самого Меррика. Страх нарастал с каждой секундой, а желчь подкатывала к горлу.
Хотя бы мельком увидеть его. Только его. Только это мне нужно, чтобы убедиться, что он в порядке.
— Что происходит? — спросил Дэнни. — С ним все нормально?
Адалин знала, что Дэнни пытается быть храбрым, пытается быть сильным, но в его голосе чувствовалась легкая дрожь.
Она посмотрела на брата через плечо.
— С ним все будет в порядке. У нас все будет в порядке. Он… могущественный.
Черты лица Дэнни посуровели, и он кивнул.
При виде решимости брата ее переполнило чувство гордости, но не без легкой грусти — ему не пришлось бы взрослеть в таком мире, если бы не все это.
Она снова повернулась к окну, и парализующий ужас сковал ее мышцы. Пылающие янтарные глаза смотрели на нее сквозь стекло — глаза оборотня. Звериные губы растянулись в хищной ухмылке, обнажая острые клыки.
— Дэнни, уходи! Прячься! — крикнула Адалин, отшатнувшись назад и выпуская занавеску. Та упала, скрыв чудовище из виду.
На балконе послышались тяжелые шаги, они завернули за угол и остановились у стеклянных дверей, ведущих наружу. Узкая полоска света под длинными шторами внезапно исчезла — кто-то загородил ее. Двери затряслись от мощных ударов.
У Адалин перехватило дыхание. Она подняла дробовик.
Балконные двери с оглушительным грохотом разлетелись внутрь, рассыпаясь осколками стекла и щепками дерева. Осколки на мгновение сверкнули в тусклом лунном свете, хлынувшем через зияющий проем. Оборотень был огромен — ему пришлось пригнуться, чтобы протиснуться в дверной проем, а его плечи были почти такой же ширины, как двойные двери. Но, несмотря на размеры, он двигался с молниеносной скоростью.
Адалин нажала на спусковой крючок. Раздался выстрел дробовика, и приклад откинулся назад, ударив ее по плечу, но она была слишком напугана, чтобы почувствовать боль.
Оборотень рванулся в сторону — выстрел Адалин угодил в верхнюю часть дверной рамы, вырвав из нее кусок.
— Меррик! — закричала она. Она потянула рукоятку дробовика назад, выбрасывая стреляную гильзу.
Одним мощным прыжком оборотень оказался перед ней. Прежде чем она успела закончить взводить оружие, он схватил оружие за ствол — тот казался крошечным в массивном кулаке — и вырвал его у нее из рук, отбросив в сторону. Другая его рука метнулась вперед и обхватила ее горло. Он поднял ее от пола, как будто она ничего не весила, и впечатал спиной в стену.
Задыхаясь, Адалин в отчаянной, но бессмысленной борьбе царапала его руку и предплечье, пытаясь ослабить хватку.
— Что у нас тут? — прорычал оборотень. Он наклонился ближе, зарылся мордой в ее волосы — близко к уху — и глубоко вдохнул. Низкое, голодное рычание вырвалось из его груди.
— Ты пахнешь сексом. — Он ослабил хватку на шее Адалин ровно настолько, чтобы она смогла перевести дыхание.
Адалин впилась ногтями в его руку.
— Отпусти меня.
Зверь рассмеялся — звук был странно хриплым, — обдав ее запахом дыхания с металлическим привкусом, напоминающим кровь.
— Когда я закончу с тобой, женщина.
Он лизнул ее в щеку, шею и подбородок, прежде чем придвинуться ближе и положить другую руку ей на бедро — на обнаженное бедро. Именно тогда Адалин поняла, что ее халат разошелся. Его мозолистая ладонь поползла выше, но внимание Адалин уже переключилось — к ее внутреннему бедру прижалось что-то горячее и тяжелое, от чего по спине прошел холод ужаса.
Зарычав в ответ, Адалин одновременно ударила кулаком по голове оборотня сбоку и врезала коленом ему в пах. Она разжала пальцы, чтобы ухватиться за мех возле уха волка и резко дернуть его.
Оборотень хрипло усмехнулся, отшвырнул ее руку и снова сжал пальцы на ее горле.
— Бойкая. Мне это нравится. Но тебе придется узнать свое место, сучка.
Адалин продолжала отчаянно сопротивляться — пинала, царапала, била оборотня, но это, казалось, лишь сильнее распаляло его. Когда он наконец разжал хватку, — ее ноги подкосились, и она рухнула на пол. Адалин жадно глотала воздух, судорожно хватая ртом каждую порцию. Но уже через секунду острая боль пронзила кожу головы — он схватил ее за волосы и оттащил от стены, грубо поставив на четвереньки.
Осознание того, что он собирался сделать, ударило в нее, как молот.
— Нет! — закричала она, поворачиваясь, отводя ногу назад и пиная зверя в грудь. Это было все равно что пинать кирпичную стену — волк не сдвинулся с места. Адалин удалось лишь отползти назад по полу на фут или два, туго натягивая на себя халат. Она перевернулась и поползла прочь, но оборотень схватил ее за лодыжку и затащил обратно под себя.
Его вес придавил ее спину.