Мне самым ужасным образом нужно было выпустить пар.
Мой сын вышел из-за стены в сопровождении незнакомого мальчика. Конлан был крупным для своего возраста, с моими тёмными волосами и серыми глазами отца. Мальчик рядом с ним был примерно такого же роста, но, вероятно, на год или два старше, возможно, ему было 9 или 10 лет. Худой, темноволосый, с бронзовой кожей и карими глазами, он, казалось, не знал, что будет дальше. Немного нервничал.
Конлан остановился передо мной.
— Эй, мам. Это Джейсон. Он племянник Пола.
Пол Барнхилл был нашим генеральным подрядчиком. Джейсон нерешительно помахал мне.
— Можно нам сделать бутерброды? — спросил Конлан.
Когда дело доходило до того, чтобы завести друзей, мой сын следовал примеру отца. Сначала еда. Он знал, где находится холодильник, и сам делал себе бутерброды с двух лет.
— Конечно.
— Спасибо. Брата Джейсона похитили.
Ах. Итак, дело было не в бутербродах.
Конлан повернулся к Джейсону.
— Давай.
Они вдвоём вошли внутрь. Грендель, наш чёрный пудель-мутант, выбежал из-за стены, по пути лизнул мне ногу, оставив на бедре небольшую армию дурно пахнущих бактерий, и помчался за ними.
Еда имела особое значение для оборотней. Они не делились ею просто так. Конлан привёл ко мне Джейсона, убедился, что я вижу лицо Джейсона, убедился, что я знаю, что он собирается сделать ему бутерброд, а затем сообщил мне, что у Джейсона проблема. Проблема, о которой я теперь хотела узнать больше, потому что Джейсон был не просто абстрактным ребёнком, которого сын случайно встретил, а тем, кого он принял и с кем хотел разделить трапезу.
— «Похищение» могло означать многое для девятилетнего мальчика. В первую же ночь после нашего переезда полуголый Конлан сообщил мне, что Гренделя похитили пираты. Я схватила меч и побежала к берегу, где обнаружила Гренделя в 5 футах от берега в лодке, привязанной к выброшенному на берег бревну; лающего во всю глотку; с развевающимся «Веселым Роджером» у него над головой, нарисованным сыном на чёрной футболке. Но мы жили в неспокойные времена. Настоящие похищения не были редкостью, особенно если жертва была, по словам мисс Виг, достаточно «яркой».
Форт вокруг меня исчез, и на какую-то мучительную секунду я бежала по улице, дрожа от страха, отчаянно выискивая среди руин искру магии малыша Конлана и всем сердцем желая найти его раньше похитителей.
Я вздохнула и пошла искать Пола.
* * *
Поиски Пола заняли несколько минут, потому что наш новый дом был необычайно большим.
Я обошла третью кучу досок в центре двора. Вокруг меня на фоне солнечного света высились стены Форта Куре, закрывая вид на пляж. Согласно местной легенде, какой-то безрассудный миллионер приехал посмотреть на исторический Форт Фишер и остался разочарован, потому что от первоначальной оборонительной постройки осталась лишь небольшая часть. Он задумал Форт Куре как «дополняющую достопримечательность» к исторической памятке, морскую крепость на стероидах, которая подарит туристам все те впечатления от цитадели, которых не хватало Форту Фишеру. По неизвестным причинам миллионер отказался от строительства, когда оно было завершено на 2/3.
Когда строительство будет завершено, Форт Куре станет сверхнадёжным жилищем, гибридом средневекового замка и современной цитадели. Мой муж, взглянув на абсурдно толстые каменные стены, башню и простирающуюся насколько хватало глаз Атлантику, влюбился в это место. В его серых глазах появился слегка безумный огонёк, он взял меня за руки и сказал: «Детка, мы были бы сумасшедшими, если бы не сделали этого».
Я ответила «да», потому что люблю его. И потому что нам нужно было уехать из Атланты, где все знали, кто мы такие и на что способны. Если бы мы остались там, Конлан никогда не познал бы ничего похожего на нормальное детство. Ладно, «нормальное» — это преувеличение, но, по крайней мере, здесь к нему отнесутся как к обычному ребёнку-оборотню, а не как к сыну бывшего вожака стаи, чудо-ребёнку, способному на магические штучки. В общем, нам нужна была надёжная база, поэтому мы купили Форт Куре с большой скидкой и вложили в него кучу денег. Стены были готовы, как и парадные ворота, а остальная часть дома внутри достраивалась. Медленно. Очень медленно. Если всё пойдёт по плану, к осени он будет пригоден для жизни.
Я нашла Пола у сувенирного магазина, который мы планировали переоборудовать в конюшню. Он разговаривал с мужчиной, которого я не узнала, и выглядел расстроенным. Пол не расстраивался. Он был оптимистом, который смотрел на разрушенную стену с мыслью «я могу это починить» и часто так и делал. Мужчина, с которым он разговаривал, был примерно на десять лет старше Пола, то есть ему было под пятьдесят. Они, должно быть, были родственниками — у обоих была смуглая кожа, тёмные вьющиеся волосы и орлиные носы.
— … не могу.
— Я знаю, — сказал мужчина.
— Если я дам тебе эти деньги, я не смогу выплатить зарплату. Работа уже сделана. Я должен выплатить зарплату. Я не могу просить людей работать бесплатно.
— Я знаю, — снова сказал мужчина. В его голосе звучала резкая решимость. Он смирился с отказом, но был слишком отчаян, чтобы не попытаться.
Пол провёл рукой по волосам.
— Послушай, у меня всё ещё есть отцовский грузовик. — Он полез в карман и достал связку ключей. — Я так и не успел его починить. Возьми его, продай на запчасти. Много не выручишь, но хоть что-то…
Пол увидел меня. Его рот захлопнулся.
— Привет, — сказала я. — Я познакомилась с Джейсоном. Он говорит, что вашего племянника похитили.
Двое мужчин уставились на меня.
— Это мой брат Томас, — наконец сказал Пол. — Кто-то забрал его сына. Мы пытаемся собрать достаточно денег, чтобы выкупить его.
— Вы знаете, кто его похитил?
— Да, — сказал Томас.
Я ждала. Пол толкнул его локтем.
— Люди «Красного Рога», — наконец сказал Томас.
— Кто они такие?
— Местная банда, — ответил Пол. — Они контролируют большую часть Южного Уилмингтона. В основном они торгуют наркотиками, но и детей тоже крадут.
— Какова их численность?
Пол нахмурился.
— Человек пятьдесят? Может, больше.
Красивое круглое число.
— Они держат его ради выкупа?
— Нет, — ответил Томас.
— Вы обращались в полицию?
— Это опасные люди, — сказал Томас. — Копы не станут их трогать, пока не появятся доказательства. У меня нет доказательств.
— Тогда откуда вы знаете, кто его похитил?
— Были свидетели.
И если бы эти свидетели обратились в полицию, с ними случилось бы что-то плохое. Как всегда.
— Сколько лет вашему сыну, и когда они забрали его?
Томас не ответил.
— Дарину 16 лет, — ответил Пол. — Его забрали пять дней назад. Какая разница сколько ему лет?
— Потому что маленьких детей обычно продают сексуальным хищникам или семьям, которым нужен ребёнок. Подростков продают тем, кто будет держать их взаперти. Перевозить их рискованно.
Дарин, вероятно, все еще был в городе.
— Вы собираете деньги, так что вы знаете, где они, — сказала я Томасу.
Он кивнул.
— У них есть дом.
— Хорошо. — Я стянула бандану с головы. — Подождите меня здесь. Я переоденусь, и мы вернём вашего сына.
— Вы не понимаете, — начал Томас. — Они…
— Плохие парни. Вы уже говорили.
Братья Барнхилл смотрели на меня скептически. Вероятно, виной был мой выигрышный ансамбль из испачканной майки и порванных шорт.
Мой муж вышел из северной башни и поспешил к нам. Он был почти двухметрового роста, со светлыми волосами и серыми глазами, и сложен как чемпион по борьбе в расцвете сил. Двое мужчин инстинктивно отошли в сторону, чтобы освободить ему место.
— Привет.
— И тебе привет, — сказала я ему.
— Что происходит?
— Племянника Пола похитила местная банда. Около 50 человек. Я собираюсь вернуть его.
Кэрран ухмыльнулся мне.