Пройдя незамеченным мимо стражи одной из деревень, Ничто огляделось.
Узкие улочки, тусклые взгляды сухих, как жерди, жителей. Явно охотники, вряд ли признающие что-либо, кроме мяса, без крайней нужды.
Не суть. Нужно пройти к одному месту и спасти одну девчушку. Волевое дело.
Зайдя в глубокую чащу, Ничто село и принялось ждать.
Прошло пять дней, но оно оставалось недвижимым. Наконец, активировавшись, Ничто направилось к цели.
Девушка, эльфийка, охотилась на тварь, но выбрала ту, что ей не по зубам. Лук её разбили, и теперь она кое-как отмахивалась эльфийским мечом.
Гидра. Кажется, так зовут тварь. Пока маленькая, но уже предельно мерзкая.
Ничто ринулось к ней и начало сворачивать шеи. Его размеры обманчивы, скрывая огромную физическую силу.
Тварь заверещала диким рёвом от боли, её плоть и кости постоянно регенерировали. Пару раз Ничто получило удары головой и плевки едкой жидкостью, но это было пустяком. Свернув последнюю шею, оно аккуратно подошло к средоточию жизни существа и разорвало плоть, отделявшую его от сердца гидры.
Влажный чавк мышц и чешуи, плеск крови, омывшей Ничто с головы до ног. Оно услышало стук сердца монстра — тяжёлый, предсмертный, но ещё живой. Руками Ничто вырвало сердце и увидело, как тварь закатила глаза на свёрнутых шеях.
Эльфийка, ошалевшая от такой картины, не знала, как реагировать. Ничто сняло шляпу и слегка поклонилось. Эльфийка ответила тем же, но в полный поклон. А когда она подняла взгляд, то увидела лишь мёртвую гидру, бесценное сердце и груду ценнейших материалов.
Ничто быстро справилось с первым обязательством. Пора приступать ко второму. Но время ещё не пришло, и оно просто наслаждалось видами Нави.
Смертные запоминают за жизнь безумные объёмы информации и памяти, но из-за различий в восприятии Ничто видело забавные картины. Деревья, растущие под невозможными углами из одной точки. Дома, рябящие от обилия деталей, перекрывающих друг друга. Образы давно умерших людей, слоняющихся по городам, перестроенным тысячу раз. Да, Ничто любило видеть картину сразу, за весь промежуток времени существования Нави. Так она казалась более завораживающей.
Ох… Кажется, Ничто увидело, где нужно быть в следующий раз. Торговые тракты сходились в огромный город. Люди, эльфы, немного дварфов, гномов и совсем уж диковинных рас образовали поселение на десятки тысяч разумных. Но не всё у них было гладко — даже через Навь Ничто чувствовало запах уныния. Видимо, смертные снова что-то не рассчитали и, вместо того чтобы исправить ошибки, сидят сложа руки, ожидая, пока всё само образуется.
Ничто это было непонятно. Зачем оставаться там, где плохо? Можно ведь пойти туда, где лучше, где нет тех проблем, что навалились. Или смертным кто-то это запрещает?
Хм… Оно подумает об этом позже. Сейчас время снова подтолкнуть мир в правильное направление.
На этот раз смертные мало интересовали Ничто. Впрочем, они отвечали тем же. Оно было незаметно для невнимательного взгляда, и хотя его одежда выделялась, сейчас Ничто было практически невидимым. Лишь дети пялились на странного человека, видя в его лице знакомые черты.
Так Ничто прошествовало к ветхому домишке. Сырость, гниль, запах плесени и сточных канав. Мерзкое место.
Подойдя к обратной стороне дома, Ничто с силой ударило по фундаменту.
Дом затрясся. Трещина поползла по древним плитам, что были старше самого здания.
Повторив удары, Ничто отделило часть породы и продолжило превращать камень в обломки. На пятый раз дом не выдержал и рухнул в сторону, разрушившись до основных балок.
Так Ничто обнажило некую скрижаль. Кажется, это были пророчества, но их влияние на судьбу мира его не волновало. За такую услугу заплатили.
Шум и гам разразились после ухода Ничто. Смертные не могли понять, повезло им или нет. Семейство, жившее в этом домишке, готово было плакать, пока один из детей не заметил кусок древней каменной скрижали, торчащий из фундамента. Отец семейства не поверил своим глазам. К нему подошли два амбала из охраны и потащили к господину. Фундамент выкупили за цену, на которую можно было построить тридцать таких домов.
Дальше Ничто не интересовалось и продолжило свой путь. Третью услугу попросят позже, а после неё — новый транш воспоминаний. Эх, как жаль, что они так быстро заканчиваются.
Как жаль, что собственных эмоций у Ничто никогда не было. А ведь они так сладки.
——
Примечание автора
Друзья, спасибо, что заглянули в пустоту умирающих миров и разделили странствия. Когда я начинал писать «Инкуб», я не смел мечтать, что эта история коснётся ваших сердец. Каждый ваш взгляд на эти строки, каждый отклик — словно осколок памяти, что Ничто бережно хранит в своих забинтованных ладонях. И эти осколки — мой самый драгоценный дар.
Эта книга родилась из ночных раздумий о балансе, о том, как мы, смертные, проживаем свои жизни — ярко, отчаянно, порой не замечая, что творим истории, так же в ней были высечены некоторые мои мысли навеянные о Warhammer и его космологии. Писать о Демоне, с его моралью было большим вызовом. Как отразить его так, что бы и не скатиться в непредставимые ужасные ужасы великого и ужасного Лавкрафта и не сделать демона тем же человеком что и я сам. Надеюсь вышло сбалансировано в этом аспекте.
Местами было тяжко придумывать фантастические картины и откровенные сцены, особенно с учётом того, что я старался не скатиться в чистое порно.
Сейчас я работаю над второй книгой, где Люпин продолжит свой путь, но новые герои и тени прошлого сплетут ещё более запутанный узор. Мир раскроется шире, а вопросы станут глубже. Я мечтаю однажды воплотить эту историю в артбуке, где каждая из идей обретёт форму, а если звёзды сойдутся — в манге, чёрно-белой, со вставками цвета, но я пока что в этом не уверен.
Ваша поддержка — это ветер, что гонит мой корабль вперёд. Если эта история тронула вас, и вы хотите помочь мне продолжать, я буду благодарен за любой материальный дар, что вы оставите на моей странице:
Каждый ваш вклад — это искра, что приближает новые главы, рисунки и, быть может, целые миры. Даже самый малый донат станет для меня знаком свыше, что нужно продолжать.
Мне важно знать, что вы думаете. Какой момент зацепил вас? Что вы увидели в произведении? Делитесь своими мыслями, теориями, критикой и