За окном уже давно стемнело, показалась луна.
Стэнтон не удержался от зевка, и Эдгар прервался:
— Никак спать уже собрались, Хьюго?
— Если не возражаете, милорд.
— Конечно-конечно. — Эдгар милостиво взмахнул рукой.
— Позвольте поблагодарить вас за щедрое гостеприимство, милорд, — и слава всем святым, что я наконец-то иду спать.
Поднявшись на ноги, Стэнтон растерянно заморгал. После всего выпитого комната неспешно вращалась вокруг него.
— Не так что-то?
— Да колено мое. Ударился, когда Линдли повалил мою лошадь. Доброй ночи, милорд.
— Дайте гляну. — Для своих размеров Эдгар двигался очень быстро.
Он наклонился перед Стэнтоном и накрыл его колено своей большой пятерней:
— У самого такое было. — Эдгар сильно сжал чашечку.
— Ой!
— Пройдет. — Эдгар выпрямился.
Он стоял близко, очень близко.
Достаточно для того, чтобы Стэнтон мог разглядеть каждый лопнувший сосуд на багровом лице и в осоловелых глазах.
— Пройдет, конечно, милорд. — Стэнтон шагнул вперед, чтобы обойти Эдгара, но тот преградил ему путь.
А потом одна из больших рук Эдгара вдруг оказалась у него на шее, вторая же бесцеремонно ухватила за пах. Широкий мокрый рот лорда стал приближаться.
Проклятье! Стэнтон резко оттолкнул Эдгара.
— Ну же, Стэнтон, — улыбки на лице лорда больше не было, — пора расплачиваться за мое замечательное вино.
— Не буду.
— Не смей дерзить мне, мальчишка. — Эдгар снова кинулся на него.
Стэнтон был готов и вовремя увернулся, так что лорд пронесся мимо.
Он ухватился за стул, чтобы не упасть, и принялся изрыгать проклятия.
Стэнтон бессчетное число раз видел подобных ему в самых темных углах борделей низшего пошиба — его самого несколько раз пытались загнать в угол такие вот сластолюбцы.
— Ваш племянник наверняка упоминал в своих проповедях, что содомиты будут гореть в аду, так что не суйтесь ко мне, Эдгар, чтобы и вас не засунули в ад.
Его слова подействовали так, как и всегда.
— Ад! — Эдгар злобно отбросил стул, загрохотавший по полу. — Ад? Это ты мне говоришь? Ты! Сам Сатана, явившийся вновь искушать меня. А ну пошел отсюда!
Стэнтон не стал пренебрегать возможностью вовремя отступить.
Он всегда так делал.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Сердце Стэнтона воспарило. Розамунда, его Розамунда. Он ехал рядом с ней, Сморчок ступал бок о бок с ее скакуном. Золотые волосы Розамунды струились по плечам, щеки розовели в лучах солнца, а губы алели, когда она восторженно ахала. Стэнтон протянул руку, чтобы поймать ее гладкие пальчики, испытать их пожатие и разделить радость девушки. Но он не дотянулся — конь Розамунды шел быстрее Сморчка. «Быстрее, Хьюго, быстрее!» Он попытался ответить на ее шутливый вызов, но не мог. Она скакала быстро, слишком быстро, и он не мог дотянуться, не мог…
— Сэр, сэр! Идемте, скорее!
Стэнтон не узнал голос, вырвавший его из сна. Он открыл глаза и зажмурился от яркого света наступившего дня. Рядом с кроватью пританцовывал растрепанный слуга.
Стэнтон с проклятием вскочил с постели:
— Проспал! Барлинг уже ждет?
— Нет, сэр, нет, — взгляд слуги был дик и полон ужаса, — там сэр Реджинальд… Убили, нашего лорда убили.
— Что? — У Стэнтона мелькнула мысль, что он все еще спит.
— Прямо в покоях. Королевский клерк велел вас позвать.
Это был не сон.
Стэнтон спешно натянул одежду и побежал по коридору мимо причитающих слуг к покоям Эдгара.
У дверей он остановился. Как мало времени прошло с момента смерти Дина — хотя о каких вообще сроках тут могла идти речь?
— Я здесь, Барлинг, — Стэнтон сказал это не только для клерка, но и для самого себя.
— Тогда заходите, — откликнулся голос из-за двери. — но имейте в виду, зрелище вас ждет не из приятных.
Стэнтон вдохнул всей грудью, как перед прыжком в воду, и не зря — спустя мгновение его накрыло волной вони, как от свежезабитой свиньи.
— Зрак Божий! — Посыльный инстинктивно зажал и нос и рот. Всюду кровь, невероятно много крови, бесстыдно багровеющей в ярком свете заглядывающего в открытое окно солнца.
— Сущий ад, — Барлинг покачал головой, — люди часто так говорят, но ничего более похожего на ад видеть мне еще не приходилось, — он перекрестился, и Стэнтон заметил, что рука клерка дрожит, — и, надеюсь, уже не увижу.
Эдгар лежал на запятнанных красным простынях с раскинутыми руками.
— Ему перерезали горло, — сказал Барлинг, — слуги обнаружили, когда пришли будить. Вот через эти раскрытые ставни Линдли, видимо, сюда и проник.
— А он знал, куда лезть, ведь так? — подхватил Стэнтон. — Линдли ведь уже бывал в усадьбе, как нам и сказал Эдгар.
— Несомненно, — Барлинг мрачно кивнул, — челядь, конечно, нужно опросить, но, думаю, мы уже получили ответ из уст несчастного Эдгара.
Уста Эдгара. Мокрый наползающий рот считаные часы тому. Тот самый рот, что назвал Стэнтона Сатаной, распяленный теперь в безмолвном крике. Вечном крике. Это слишком.
— Вы как, Стэнтон?
— Все хорошо, Барлинг. — И он вышел из комнаты.
Когда остолбеневших слуг удалось собрать в зале, все пошло один в один с прежними допросами.
Стэнтон слышал ответы еще до того, как Барлинг успевал задать вопрос.
Никто ничего не видел. Двери были заперты, но дьявол Линдли все же смог пробраться через окно и зарезать их хозяина.
— Вы можете сказать мне, — спросил Барлинг очередного слугу, — какую работу дал Линдли ваш лорд?
— Работу, сэр?
— Никакой.
— Не было работы.
Барлинг настаивал, а Стэнтон искал и не находил на испуганных лицах ни одного свидетельства неискренности.
— Я про ту работу, — настаивал клерк, — за которую Эдгар отдал Линдли пару своих башмаков. Здесь, в усадьбе.
— Башмаков?
— А разве Линдли здесь был?
— Да не было его тут никогда.
— Господи, помилуй нас!
— Что ж, — наконец сказал Барлинг, — если вдруг еще что-то вспомните, немедленно сообщите мне. Ну а пока известите священника, что его дядя убит и нужно заняться похоронами. Не ходите в одиночку, только вдвоем. Это ясно? Кроме того, созовите сюда всех деревенских мужчин — после случившегося надо начинать поиски Линдли как можно скорее. И передайте там, чтобы женщины заперли двери и оставались дома.
Слуги разошлись, негромко переговариваясь, и Стэнтон с Барлингом остались наедине.
— Так вы расскажете мне, что там у вас стряслось, Стэнтон?
— Нынче утром много чего стряслось.
— Вы худший лжец из всех, кого я знал, Стэнтон.
Посыльный вздохнул:
— По всей видимости, я последний видел Эдгара живым накануне вечером. Прямо здесь, в зале. — И он рассказал клерку о случившемся, ожидая, что тот попросту откажется верить услышанному.
Но Барлинг слушал молча.
Даже когда со двора донеслись злобные выкрики, клерк не стал прерывать Стэнтона.
Когда тот наконец