Они стоят рядом, едят наши конфеты и уходить не собираются. Дерзкие пятиклассники карабкаются на турники и подтягиваются, как мартышки.
— Правильно, — говорит парень из 7 «В», который подошёл к нам первым. — Надо смолоду сражаться за право быть здесь. Я вот не спортивный ни разу, приходится интеллектом брать.
— Чем-чем? — спрашивает Ксюша. — У тебя же IQ ниже уровня моря.
— Буль-буль! — ржёт разговорчивый «вэшка» и усаживается на карусель. — А ты классная. Меня Денис зовут. Запомни это имя. А его… — кивает на своего молчаливого приятеля, — Федя. Но его можешь не запоминать, потому что я выбрал тебя первый.
Конфеты заканчиваются, разговор провисает, и тут молчаливый Федя слегка подталкивает карусель одной рукой и изрекает:
— Вам ведь тоже не нравится это отсутствие выбора? Ты либо суперспортсмен, либо фанатка, либо лузер. Должны быть варианты.
— Давайте, давайте скинем мерзких ЗОЖников с турников! — сразу заводится Денис. — Они такие возвращаются из своего загородного имения, а мы уже заняли их места!
— Ты неспортивный, — напоминает Ксюша. — У тебя интеллект.
— Мне нравится, что ты сразу оценила мои сильные и слабые стороны, — ухмыляется он. — Теперь расскажи немного о себе.
— Сперва заслужи, — отвечает Ксюша.
— Нет, правда, — гнёт своё Федя. — Никто не обязан быть суперспортсменом. И никто не обязан стоять в сторонке. Это же обычная детская площадка, сюда можно приходить всем и без подготовки. Захотел — занимаешься. Надоело — ушёл. Как мы в детстве с горки катались. Для радости, а не чтоб кому-то что-то доказать.
— Просто двигаешься, получаешь удовольствие, — подхватываю я. — Это моя мама так говорит, она для себя занимается. Только у неё не совсем спорт, а такое… как спортивный танец, называется «аэробика». Запускаешь видео и повторяешь движения за тренером под музыку.
— Как челленджи, что ли? — уточняет Федя.
— Ну да. Только смысл не в том, чтоб повторить как можно лучше и выложить видео. А в том, чтобы… короче, бодро двигаться под музыку, которая тебе нравится. Я так понимаю.
— А чего, здорово! — замечает Денис. Он тем временем достал телефон и показывает нам клип с танцующими фруктами. — Мне вот такая музыка нравится! Давайте бодро двигаться!
— Чур, я вот эта вишенка! — тыкает пальцем Ксюша и пытается повторить её движения. — Нет, на снегу неудобно. Придётся ждать весны.
— Так не обязательно же прямо здесь, — говорю я.
— А где? — вишенка возвращается на карусель.
— Да хоть в школе, — вдруг предлагаю я. — Например, в актовом зале, там есть плазма. Можно выводить на неё танцевальные челленджи… и вообще любые видео. В зале тепло.
— Отличная идея, — говорит Федя. — Если сдвинуть назад стулья, места хватит всем.
— Слушайте, а давайте? Давайте! А?… — выкрикивает Денис.
— Ага, конечно, — хмурится Ксюша и слезает с карусели. — Помечтали и расслабились. В актовый зал с такими идеями нас никто не пустит.
— Я беру это на себя! — торжественно заявляет Денис.
Ксюша недоверчиво глядит на него, машет нам с Ли рукой и удаляется в сторону своего дома.
— Отличная идея, — повторяет Федя. — Увидимся.
И они с Денисом уходят в другую сторону.
Покидаем площадку и мы. От старшего брата моей подруге досталась почти новая квадросистема. И родители Ли разрешили нам экспериментировать со звуком до десяти вечера!
Время бежит плавно, но быстро. Странно, что мама до сих пор не позвонила. И тут я вспоминаю, что она ещё при мне отключила телефон, чтобы отец не смог до неё дозвониться! Что, если он приехал и колошматит кулаками в дверь? В нашей квартире можно закрыться изнутри на защёлку, и тогда ключом снаружи дверь не откроешь. А вдруг защёлка не выдержала? Что тогда?
Попрощавшись с Ли, бегу домой, по дороге представляя всё самое худшее.
Но дома спокойно. Мама не держит оборону у входной двери, а разбирает кладовку и антресоли. После того, как отец увёз столько вещей (и своих, и наших), наводить порядок стало легче.
У стен высятся перевязанные бечёвкой стопки бумаг, детских книжек, тетрадей, журналов. На свет появился чемодан с маминой одеждой, которая не нравилась отцу: многое ещё можно носить, а что-то, может, удастся продать. Моя детская библиотека тоже отправляется на продажу. А журналам и бумажкам путь в макулатуру.
Мама появляется передо мной в длинном кремовом пальто из тонкой шерсти. Пояс туго затянут на талии.
— Как тебе? — спрашивает она. — Хочу в нём завтра на работу пойти.
— На стиле, — отвечаю я. — Но ведь снег же ещё, ты замёрзнешь. Это для весны.
— У меня весна уже наступила! — смеётся мама. — Кстати, я нашла твои комиксы. Хочешь посмотреть?
Комиксы, как же. Каракули — я бы назвала это так.
В первом и втором классе мы дружили большой компанией: я, Ли и ещё шесть девочек из нашего класса. Ну, как — дружили? Вместе проводили время на переменах. Играли, как будто мы команда супергероинь. Я была Викинг, потому что Вика. Ли — Лиса, потому что Лиза. Ну, и так далее. На уроках мы рисовали комиксы о своих супергеройствах. Вроде было весело. Нет, точно было. Комиксы нравились даже тем, кто не был допущен в нашу супергеройскую команду.
Ещё мы обожали играть в поддержку и помощь. Если одна из нас заболевала или просто грустила, остальные придумывали миссии по подбадриванию. Но после школы мы расходились по домам и не общались так близко, как сейчас я общаюсь с Ли.
Перебираю комиксы перед тем, как отправить их в макулатуру. Сейчас уже и не разобрать половину, как мы тогда всё понимали? А вот и самый первый. Не помню его вообще. Названия нет, в верхней части тетрадного листа в клеточку золотой гелевой ручкой написано «Комикс № 1». Единица повёрнута зеркально, зато заключена в серебряный круг и бронзовую звёздочку.
Лист разделён на две половины. То есть в комиксе всего две сцены. В центре верхнего кадра — какой-то корявый человек-урод, а супергерои на ножках-палочках окружили его. На втором кадре корявого человека уже нет (его, наверное, победили), а супергерои стоят в ряд и держат в ручках-палочках схематичные изображения предметов, в одном из которых можно опознать бабушкину грелку, а в другом — кость.
— Мам, посмотри, какая жесть! — показываю я. — Дети разобрали дяденьку на части! Вот эта, с берцовой костью — наверное, я? А голову куда дели?
— Только не выбрасывай, я хочу сохранить его для истории! — говорит мама. — Это же про тот случай с Буби.
Буби? Точно! Бедная Буби! Она жила во дворе нашей школы. Бело-рыжая дворняжка с лисьей мордочкой. Доверчивая такая. Всем была рада. А один