усмирится и этот
гром?
Ветер идёт по крышам, вгрызается в окна,
шарит по улицам,
роется в тёплых дворах.
Вечер, как выдох, спрессован, скомкан,
лёгкие жмёт,
разливается в проводах.
Ветер вещает: «Будет. Будет. Ты ведь уже не тот,
кто вчера».
Гул в ветвях – как чужие судьи,
время нежно хрустит на моих костях.
Травы примяты – в этом примета.
Значит, хотели упасть, но привстать.
Кружка с чаем в ладонях – как лето,
втиснутое
в керамическую тетрадь.
Буря гаснет, скользит по краю,
в чашке становится просто след.
Я выдыхаю.
Я принимаю.
Я остаюсь.
Видимость бури вослед.
// 12.03.2025
***
Пусть будет так, как будет.
Ни оклика. Ни повода.
Пусть будет.
Рассвет крадётся чутким лисом
вдоль нитки горизонта
темнеющего низко неба,
разбухшего от снов и влаги.
На утреннем лугу,
где трава ещё слепа,
конь из ночного
влачит свои крылья
по полю овса и росы,
где путы – глагольные рифмы,
и мелкое сито ресниц отметает
игривые черты воображения
от зёрен истинного.
И вот он идёт. Никого за спиною.
Где не было встреч, там времени нет.
Конь с крыльями тих
и певуч двуедино,
и пепел с ресниц опадает,
запутавшись в ветре,
в пустой тишине.
Он знает: разлука — как стая грачей,
чернит небо,
а воздух – рождается только во мне.
И влага дрожит на стеблях ожиданий,
но сколько их здесь, — ни единой в ответ.
// 13.03.2025
***
расскажи дождю, как любишь
меня, –
звонко и радостно,
как влага весеннюю землю,
расскажи облакам, как лёгкие ветры
касаются рук,
которыми ты меня обнимаешь;
расскажи хоть кому-нибудь
то, что стремнина реки
увлечёт за собой
к океану,
властным посылом стихий
снисходящих
к слабости человеческой,
к силе любви,
расскажи.
Слова животворные собери
и расскажи
обо всём, что
подходит незримо
к каждому, со спины,
приподнимает над бренной
твердыней и легкость
дарует с щедростью простака,
опаляя ресницы
и сердце, –
кажется, изнутри...
// 02.04.2025
***
век железный, век чугунный,
что прошёл по нам катком,
смяв прошлого батистовый платочек,
и нежность песни соловья...
Железный век –
чужой капкан,
грохочет в сердце, в дыме стен,
шагал по нам, как великан,
без жалости, волною перемен.
Чугунной поступью прошёл
по кружеву моих примет –
смял белый снег — а был он шёлк,
осталась память — чёрный след.
Взлетела пыль,
в лицо – металл.
В глазах — сожжённые мосты.
А где-то – голос, нежно, вжал
себя в рассвет, в цветы, в кусты…
Певец весенний,
душа моих садов, –
шепни мне вновь,
что хрупкость – тоже есть броня,
что может выстоять любовь,
когда горит в огне земля...
// 04.05.2025
***
в очках со сломанной дужкой
мир видится словно из рамы,
из рамы с картиной срисованной
с окна, заключённого в раму, а там , –
мир прощается листьями,
стряхнувшими ветер с небрежностью
плута без долгов и обременения,
всё проще чем кажется шепчущих,
но мне так не кажется
сослепу,
со сломанной дужкой непросто ведь
настроить и ракурс, и резкость
приемлемо,
чтоб видеть картину приглядную
вблизи, и с любого угла
наблюдения.
в очках на верёвочке за ухом
свет видится точкой небесною,
как шляпка гвоздя чуть приметного,
в твердь вбитого,
звёздочкой малою...
// 05.05.2025
***
заворожённый петлями следа
скользит по поверхности дня
с моим ощущением света
и вкусом, оставшимся на губах,
прекраснейший из рождённых
мир этого, данного дня;
по старым протокам и новым
священное тиховодье
расходится половодьем
венчающим бой часов, тот
вечный, без примирения,
безжалостный бой,
и время водой заполняет
все трещины и интонации,
все паузы и пространства;
замри у его изголовья,
вдохни все оттенки и звуки,
а тоненькой камышинкой
коснись тишины у воды, –
пусть кругом расходятся
блики, – от слов, от поступков,
от дел.
Мир сам как объёмное время
меня обтекает, скользя,
водой, – как прозрачной юдолью, –
мир этого, данного дня.
// 08.05.2025