– Видать, это не шутка была, видящая знала о вашем совместном приходе сюда.
Старшая отомкнула дверь в свои покои, посторонилась.
– Прошу.
Я вошла. Вмиг зажглись магические светильники, заливая мягким золотым светом книжные стеллажи у стен. Длинный стол, шесть стульев и больше ничего. Скромная обстановка, если не учитывать бесценных книг по магии. Хм, по стилю напоминает кабинет одного высокопоставленного мага…
Я жестом подозвала ближайшие стулья – для матери и себя.
– Зея, поздравляю, – торжественно произнесла она, присаживаясь, – ты стала полноценной хранительницей.
А что, сомнения были? Вопрос едва не сорвался с губ. Я молча кивнула, готовясь к претензиям.
– Хорошо, что с Кассием не вышло, с гнильцой оказался, блудливым.
– И женатым до сих пор, – заметила я, старательно сдерживаясь.
Мать не удивилась. Уже знала?
Чую, сейчас опять начнутся разговоры о несчастных сестрах по дару и моем великом долге, теперь уже в качестве хранительницы.
– Фарийский – хороший мужик, тебя любит, но должность у него так себе. Солидный маг, хватит подвиги совершать, пора и о государственных делах подумать, – мать поморщилась. – Ему бы магистром Совета стать, будешь через него влиять на…
То есть как двадцать лет я жила в Занебесье, ее не интересует? Елки-метелки! Сразу командовать? Я не стала слушать дальше, терпение закончилось.
– Нет, не буду влиять! И тебе хватит лезть, мама! Уж поверь, сами разберемся.
Я вылетела из библиотеки, как рой разозленных ос, еще и дверью хлопнула.
– Злая вы. – Печальное заявление, как бревно под ноги.
Я резко остановилась и обернулась.
Юная ведьма, кажется Никки, держала поднос с чаем и сладостями.
– Я думала, хранительница мудра и сострадательна, а вы… – Девчонка шмыгнула носом. – Пусть бы говорила, молча делали бы по-своему!
Слова юной ведьмы – или ей далеко не восемнадцать, ведь внешность обманчива? – стали ледяной полыньей, в которую меня окунули, остужая пыл.
Сжимая побелевшими пальцами поднос, Никки продолжила отповедь:
– Когда двадцать лет назад вы вдруг исчезли, перестали выходить на связь, Старшая чуть с ума не сошла от беспокойства. Рванула в столицу искать вас, хотя родственники и друзья предыдущего магистра Жатео могли опознать и схватить ее. В академии сообщили, что вы в другом мире проходите обучение, и Старшая вернулась. Вернулась седая, но относительно спокойная. Все эти годы она так ждала вашего возвращения, а вы!..
А я думала только о детских обидах и ноше, которую мне взвалили на плечи.
Нужно было слушать, кивать – и не поддаваться. Даже дав клятву, можно лавировать. Или я не хитрая, наглая ведьма?!
Беззвучно открыв дверь, я вернулась, чтобы поговорить.
Старшая… нет, моя мама тихонько плакала, уткнувшись лицом в сложенные на столе руки.
Слезы матери – это больно, особенно если ты их причина.
– Прости меня, пожалуйста.
Она обернулась и крепко меня обняла.
– И ты меня прости, Зея. Прости, что давила, что ломала судьбу!
А дальше были разливы слез и откровения по душам. Я никогда так искренне не говорила с ней: то была слишком мала, то мешали дела поселения.
Проговорили мы до рассвета, выпив не один заварник травяного чая, который таскала нам безропотно Никки.
– У тебя вечером церемония, надо поспать, – зевнув, заявила мама, когда солнечные лучи робко прокрались в щель между половинками шторы. – У тебя есть красное платье?
Я кивнула. Гардероб в Занебесье мне пошили на все случаи жизни, даже свадебный наряд.
– А шляпа есть? – не унималась мама.
Чейл заявил, что ведьминские шляпы – пережиток прошлого, вышивки-оберега на платье достаточно. Я с ним была полностью согласна и сейчас отрицательно покачала головой.
– Шляпы нет, как и метлы.
Вздохнула, вспомнив Вету. И набалдашник потерялся, даже на каминную полку нечего положить, чтобы вспоминать боевую подругу.
– Шляпу я тебе давно пошила, метлу одолжу свою, правила разрешают, – заявила родительница.
– Спасибо. Ты тоже поспи.
– Угу, а кто проследит за украшением храма? А за приготовлением блюд на праздничный стол? Я не невеста, еще одна бессонная ночь мне не грозит.
Моим щекам стало жарко. Йенран… Как он там? Скоро его увижу.
Уже на крыльце мать не удержалась от ценных указаний:
– Моему зятю придется забыть о походах в Мертвый лес. Солидный маг, не холостой, дети скоро появятся – какие ему приключения? Ему бы еще должность магистра…
– Слушай, мам, – перебила я ее, – если тебе так хочется командовать целым магистром, выходи замуж за лорда Торвеолу!
Мать расхохоталась, но горько, зло.
– Торвеола давным-давно забыл, как меня зовут.
– И поэтому так и не женился? Он хранит твой портрет в кабинете, мам, считая, что ты погибла.
Мать пренебрежительно фыркнула.
– Великое дело – портрет! – Взяв меня за руку, коснулась браслета. – Артефакт Фам, определяющий родство, Ксантор нацепил?
Я кивнула.
– Так вышло, что я очень на тебя похожа, только глаза его.
– Видишь, он установил родство, стало быть, в курсе, что я жива. И что?
– И что? – повторила я, зачарованно наблюдая, как позади нее тает дымка маскировочных чар высшего порядка.
– И ничего! – в сердцах воскликнула мама и развела руками. – Была бы нужна, помнил бы меня, давно был бы здесь!
– Я здесь, – тихо произнес магистр Торвеола.
Мать застыла. Побледнела. Пригладила волосы и обернулась.
– Ксантор.
– Аларида.
Они смотрели друг на друга, как в народе говорят, «поедая глазами».
Сгустившееся напряжение можно было потрогать руками. И в такой особый момент я звонко чихнула.
– Простите, – пробормотала тихо и сделала первый шажок в сторону. – Не буду вам мешать.
И еще один шаг.
Они даже не заметили моих маневров.
– Ты бросила меня на болоте, Аларида, – обвинил отец мою мать. – Я проснулся, а тебя нет, только капли крови и лоскут твоего платья. Я неделю тебя искал, надеялся. Зачем ты со мной так?
Мать подбоченилась и упрямо вскинула подбородок.
– Я была вне закона. Ты тоже хотел стать изгоем, Ксантор?
– Да! Мы же все обговорили, Аларида. Быть вместе в горе и радости.
Горькая улыбка искривила бледные губы мамы.
– Как долго длилась бы радость? Маг из аристократического рода и ведьма-отступница с прозвищем Кровавая? Ты серьезно верил в наше общее будущее?
– Я верил тебе…
И столько боли в признании, что у меня выступили слезы на глазах. Еще одна пара, которая не смогла сберечь хрупкое счастье.
– Как там говорят ваши теоретики? Ведьме верить нельзя, – пряча за циничностью растерянность, парировала мать.
– Нам нужно поговорить серьезно, Аларида! – заявил магистр строго.
– Хорошо, ваше магичество, обязательно поговорим, как только найдется свободная минутка, – легко согласилась Старшая ведьма и принялась перечислять: – Сегодня выдадим дочь замуж, завтра у меня делегация от эльфов, послезавтра