В общем-то, дело недурное: Оскарис тотчас же придумал заручиться и ее свидетельством, что в горький миг пожара совершал с ней моцион на людной набережной Дивины. Осталось лишь аккуратно свести туда «несравненную музу».
Муза сводиться не желала и (Фортуна точно злая баба!) вдруг раскрыла за любезным кавалером совсем иного, хитрого и сильного.
— Зачем вам не сиделось дома, леди Нортис? — обратился он вслух.
Разумеется, Нерина не могла ответить — для этого маг уже оплел ее такою крепкой сетью, что барышня стояла куклой и не имела даже шанса пасть на доски, вызывая интерес прохожих.
По счастью, тех и не было — единственным мелькнул сбежавший отрок.
— Что теперь с вами делать? — советовался вежливо картограф, не отпуская до сих пор ее руки. — Нас видели — это ужасно усложняет. Теперь нельзя вас тихо безболезненно убить.
Нерина моргала быстрее обычного — этим только и могла явить нашедший страх.
— Придется всем продемонстрировать, что вы сама отяготились бытием. По-видимому, наш Рауль разбил вам сердце?
Магические путы на девице отнимали у чародея много сил. Их уже не доставало, чтобы маскировочными чарами снова поправить свой нос и цвет волос — такое Оскарис умел проворачивать очень недолго. Выходило, что решать возникшую неловкость ему придется под своим лицом.
— Идемте, — прицепил он барышню на локоть. Говорил не столько из большого рвения делиться, сколько обставляя внешнюю картину их приятельской беседы. Шляпку барышне картограф сдвинул чуть пониже, чтобы укрыть ее кошмарный бледный лик. Переставлять за нее ноги чарами тоже было рискованным и трудным делом — походка, прямо скажем, удавалась не вполне, а силы мага выпивала быстро.
— Нет, до Дивины мы эдак с вами не дойдем, — негромко укорил ее Оскарис. — К ближайшему обрыву — и довольно. Берег порядочно высокий, а несколько свидетелей нам сыщется и там.
Удалось пройти лишь несколько шагов, когда Оскарис обнаружил новую напасть — из-за угла присматривал мальчишка. Любопытных можно было не страшиться, напротив, лучше бы прогулка состоялась на виду, но этот отрок сам казался подозрительным и слышать мог чуть больше, чем положено. Вероятно, он сюда Нерину и привел.
Оскарис огляделся — иных свидетелей пока не набежало. Сочинить бы что-то поизящнее, но магии надолго не достанет. Что ж, и в этом можно отыскать подарок — отрока назначим поджигателем, случайно павшим жертвой собственного баловства.
С тяжелым вздохом картограф захватил его магической петлей и вытащил из-за угла.
Нерина в сети дернулась с какой-то новой силой, и удержать обоих было целым испытанием — управился с трудом.
«Бердинг все-таки не зря заставил нас тренироваться!»
Мальчишка бился, хрипел и щупал пальцами невидимую нить на шее.
— Свалились вы на мою голову, — невольно оправдался Валентин.
Было неприятно, точно он сейчас шагнет через черту. До сих пор игра была и тоньше, и честнее — в конце концов, морские офицеры знают, чем грозит их служба всякий день. Атака на Рауля или гордого Мартьена совести не тронула. Бьющаяся в сети барышня и тощий мальчишка в петле — этап уже иной, назад пути не будет.
Нерина кожей ощутила этот миг. Биться перестала и только посмотрела еще жальче в самые глаза.
— И что тогда? Идти с повинной? — зло ответил Валентин. — Хорошо вам чистенькой ходить, когда с рождения вы в роскоши…
Он замолчал. Статус Нортисов, конечно, был высок, но деревянная усадебка по прошловекому вкусу в порту, пропахшем рыбой, до роскоши слегка не дотянула. Ко всему, Нерина глянула многозначительно на Тедьку — «этот тоже виноват, что вы всего лишь дворянин, а не наследник трона?».
— Оставьте, — велел не-наследник. — Каждый выбирает по себе. Я выбрал.
Гнев болел в груди, но для решительного действия его как будто не хватало. Валентин заставил себя вспомнить всех особенно бездельных столичных юнцов, не заслуживших своей удачи. С таким, как он, они дружили снисходительно. Вдохнул острее, но пришлось еще напомнить, что даже прежней полужизни ему не видать, если раскроется великолепная стратегия.
Хлестко дернул петлю, отшвыривая отрока на мусор, ближе к «искре». Мальчишка не издал и звука — затих на черепке кувшина с красною полоской на виске. Саваном его укрыл почти истлевший парус.
«Если выжил — так тому и быть», — взглядом ответил Валентин еще побелевшей Нерине.
— Нам пора, леди Нортис.
Нерина снова забилась в сетях сколько хватило силы.
Тело не слушалось, едва-едва дрожало, а ноги исполняли приказ чародея — шаг, шаг, шаг, деревянно, но прямо, без шанса даже споткнуться и привлечь к себе внимание.
Они обогнули мануфактуру и ступили на узкую улицу к морю. Держать Нерину было все сложнее. Валентин, сосредоточившись, как мог ускорил этот шаг, и все равно они тащились точно черви. Раздумывать и сомневаться уже не выходило: чуть он позволит слабину — леди сейчас же закричит.
Им стали попадаться люди из рабочих. Он видел, что Нерина отчаянно ловит их глаза, но те привычно избегали слишком уж заглядывать под шляпки — нарядный барышнин кавалер запросто двинет в ухо любопытным воспитательного тумака.
Через квартал улочка ткнулась в иную дорожку, бегущую мимо обрыва. Как верно припомнил картограф, берег был высок и крут, негоден в этом месте под причалы. Внизу стелилось море — шуршало осколками льдин и медленно крошило их о скальный срез.
Словом, избрать подобный живописный пьедестал могла любая барышня, узнавшая вкус безответной любви.
— Он не стоит вашего мизинца, леди Нортис, — вдруг зычно сообщил ей Валентин, заставив нескольких прохожих обернуться.
Барышня, конечно, промолчала, рвано шагая вдоль одноэтажного канатного завода. Теперь два мастера с крыльца отметили ее особенную бледность. Валентин проходил мимо них не спеша, Нерина висла на его локте невольно. До перекрестка с улицей вдоль моря осталась дюжина коротких девичьих шагов.
— Что бы лейтенант ни говорил — вы много лучше! — продолжил уговоры кавалер, добавив горечи: — И ваше счастье может быть так близко!
Мастера не слышали, что бормотала бледными губами леди, но он все тщился доказать, что некий черствый навигатор ей не пара, и скоро она вовсе позабудет про него.
Леди сердито «вырвалась» из его локтя как раз когда они миновали крыльцо и стали близ угла завода. Тем же странным полумертвым шагом она ступила на дорожку и взглянула за обрыв.
— Не делайте этого, леди Нерина! — крикнул кавалер в большом испуге.
«Давай, Фортуна-душечка, помоги ей отыграть как следует.»
Теперь каждый видел, что девица не в себе. Она обернулась со страшным, белым лицом, вскинула руку, то ли останавливая кавалера, то