– Крошка – кошка, – пробормотал он снова. – Крошку – кошку. Съела сыра крошку и…
Но тут дело вновь застопорилось. Ну, съела она, мышка, сыра крошку… что из этого? Сильнее она стала от одной-единственной крошки?
– Предположим, что стала! – бодренько произнёс Ветерок. – Тогда… тогда может быть так:
Съела сыра крошку
И прогнала кошку.
Наш Ветерок почувствовал вдруг огромное облегчение. И за мышку, которая наконец-таки избавилась от настырной этой кошки, и, главным образом, за себя самого. С таким стихотворным произведением уже совсем не стыдно предстать перед своими детишками-ребятишками.
Чтобы не забыть, наш Ветерок ещё разочек, медленно и с выражением (подражая Тёте Воспитательнице) прочёл это первое своё стихотворение от начала до конца, и оно понравилось ему ещё больше. Хорошее стихотворение получилось, что ни говори! Трогательное, захватывающе-приключенческое и, что самое главное, со счастливым концом.
Ветерок повторил его ещё разочек, так, на всякий случай. Повторил и задумался.
Глава третья о том, чего всё-таки успел насочинять за ночь наш Ветерок
Одно-единственное стихотворение, как ни крути, для солидного стихотворца всё же маловато.
– Надо бы ещё одно сочинить, – пробормотал Ветерок. – Время ещё есть. О чём только его сочинить, вот вопрос?! Какой-либо случай из жизни взять…
Но случаев из жизни у нашего маленького Ветерка было не так уж и много. К тому же он был очень скромным и сильно не любил хвастаться. Ну, подумаешь, помог одолеть госпожу Зиму… подумаешь, оказал посильную помощь Сказочной стране и её обитателям! Что тут такого особенного?
Тут Ветерку вспомнился один, совсем недавний случай. Какой-то любознательный таракан (никто так и не понял, откуда он взялся в детском садике № 5, где тараканов никогда не водилось)… так вот, этот самый таракан полз себе по стене, а потом взял да и упал. Притом, упал так неудачно, что угодил прямо в пустой стакан, стоящий на подоконнике.
Упасть то он туда упал, но вот выбраться из стакана самостоятельно таракан так и не смог, несмотря на все свои усилия.
Детишки-ребятишки очень заинтересовались незадачливым этим тараканом. Побросав все дела, они дружной гурьбой столпились у окна. Наш Ветерок, конечно же, тоже был вместе со всеми.
Пока Ветерок всё это вспоминал, в голове у него как-то, сама по себе, сложилась-возникла такая вот строчка:
Таракан упал в стакан…
Ветерок даже сам удивился.
Ведь он, если честно, и не придумывал её, эту самую строчку. И даже не знал, откуда она появилась.
А вот вторая строчка самостоятельно появляться никак не пожелала, и маленькому Ветерку пришлось над ней изрядно таки потрудиться. Всё не удавалось и не удавалось ему отыскать рифму на слово «стакан»… ничего, кроме этого самого «таракана» в голову не приходило. Но ведь таракан уже был в первой строчке!
Ветерок бился-бился над зловредной этой рифмой, а потом махнул на неё рукой и решил, что если там очень хочется быть «таракану», то пусть и остаётся! А почему бы и нет, собственно!
И вот что у него тогда получилось:
Таракан упал в стакан,
Бедный, бедный таракан…
Дальше уже пошло намного легче. Наш Ветерок быстренько и без всяких видимых усилий выдал третью и четвёртую строчки:
Выбраться не может!
Кто ему поможет?
А действительно, кто?
Ветерок задумался.
На самом деле, тогда просто пришла Тётя Воспитательница, увидела столпившихся у окна детей… потом увидела этого самого таракана, охнула, распахнула форточку и…
В общем, таракан в итоге оказался на улице, и дальнейшая его судьба для Ветерка осталась полной загадкой, а сам стакан унесли мыть. Вот и вся, собственно, история о стакане и таракане…
Но для стихотворения такой финал явно не годился. В стихотворении кто-то обязательно должен был придти на помощь невезучему этому таракану. Кто-то, примерно, одного с ним размера…
Вот только кто?
Может, муха?
– Как же! – сказал сам себе Ветерок. – Дождёшься от неё помощи!
И он решительно вычеркнул мушиную кандидатуру.
Тогда, может, бабочка?
Бабочка, вообще-то, была существом добрым и отзывчивым, и вполне могла помочь незадачливому этому таракану, если бы… если бы могла. Но уж очень она была слабенькой и легкомысленной…
Так что кандидатура бабочки тоже отпадала.
Оставался жук.
Эту последнюю кандидатуру наш маленький Ветерок рассматривал долго, основательно и всесторонне. В конце концов, он пришёл к выводу, что жук, пожалуй, смог бы выручить своего близкого родственника.
И он тут же принялся искать рифму к слову «жук». А её, рифму эту, даже искать не пришлось.
– Паук! – сказал сам себе Ветерок и радостно рассмеялся. – Ну, конечно же, паук!
Чем дальше – тем легче всё у него получалось. Вот, вроде, второе только стихотворение… а он рифмы эти как орешки щёлкает!
– Жук – паук! – задумчиво повторил Ветерок. – Тогда «жуки» рифмуются с «пауки», а «жуков» – с «пауков»… ну, а «жука» будет, конечно же, «паука», и никак иначе… Только вот что это мне даёт?
Этого наш Ветерок пока не знал.
– Будем рассуждать логически, – пробормотал он. – Ведь мне нужно из всех этих рифм только одну выбрать! Вопрос – какую? Стоп! А если не один жук прибежит спасать таракана, а, скажем, два! Вдвоём, оно как-то сподручнее…
Ветерок задумался.
– Увидали два жука… – забормотал он и тут же осекся. – Ну, увидали и увидали! Дальше-то что? Как сюда ещё и паука привязать? Позвали его жуки, что ли?
«А, собственно, почему бы им его и не позвать? – продолжил свои размышления Ветерок. – И очень даже просто! Тем более, что у паука имеется эта, как её… паутина, вот! А по паутине таракан запросто из стакана выберется!»
Ощутив вдруг мощный прилив вдохновения, и моментально воспрянув от этого духом, Ветерок выпалил одним залпом:
Увидали два жука
И позвали паука.
Но эта вторая строчка ему почему-то совершенно не понравилась, и Ветерок решил, что лучше будет так:
Увидали два жука,
Притащили паука.
Секундная заминка… и вот уже готово и само окончание:
Ну, паук, не подкачай —
Таракана выручай!
Да, наш маленький Ветерок был, что называется, в ударе!
Он ещё раз повторил мысленно это второе своё стихотворение от первой до последней строчки, и оно ему очень понравилось. Даже больше, чем первое, про Мышку и