Я, закинув длинное оружие за плечо, вытащила из кармана три ребристых кругляша. Таких безобидных на вид, и таких смертельно-разрушительных при использовании…
Всего два раза я приводила в действие эту грозную силу. Первый раз, во время испытаний, когда от незнания едва не погибла сама, но зато смогла одним маленьким кругляшом разнести, буквально, на куски исполинскую тварь из болота.
С той поры я всегда брала с собой в лес несколько кругляшей, но до применения их дело как-то не доходило. Ухитрялась я обходиться другим оружием и с его помощью решать все возникающие вопросы. Я даже арбалет освоила и довольно умело научилась им пользоваться. Взрывать же кругляши просто для развлечения… так мне их жалко было, не такой уж и большой у меня запас….
А вот недавно пришлось аж три истратить!
Дело так было…
Возвращались мы с Уигуин с очередной лесной экскурсии (в таких экскурсиях, в отличие от простых охотничьих вылазок, лекарка меня с лесом знакомила, и каждый раз с новыми его участками, а ежели повезёт – то и с новыми его обитателями). Так вот, возвращались мы по конкретно выверенному заранее маршруту… и должен был маршрут этот в одном месте с трактом почтовым пересечься.
Похожий тракт посёлок наш долбанный с другими поселениями связывает (которые, впрочем, ничем нашего не гуманнее!), но это был вовсе не наш тракт, параллельный… ибо в тот раз мы с Уигуин довольно далеко от моего убежища забрести ухитрились.
Вообще-то, любой из почтовых трактов нашим передвижениям не помеха, да и перейти его не проблема, тем более, не так и часто там экипажи или конные стражники проезжают (а пешеходы и того реже передвигаются, тем более, поодиночке). Затаился в кустарнике, вправо-влево посмотрел… и сигай!
Но в тот раз чуткий слух Уигуин сразу же почуял отдалённый топот и колёсный стук.
– Экипаж скоро проезжать быть, – сразу же предупредила она меня. – И всадники следом несколько сразу. Переждать нам настоятельный необходимость есть.
Залегли мы… и точно! Карета красная, шикарная… три маленькие лошадки (их ещё называют: «пони») карету сию тащат, а следом на обычных верховых жеребцах аж десять стражников с копьями наперевес гарцуют. Да ещё в шлемах и кожаных доспехах с многочисленными медными заклёпками, тускло отсвечивающими в извечном лесном полумраке.
Гарцуют и гарцуют, и чёрт с ними со всеми! И я бы их всех просто пропустила (незачем мне лишний раз о себе напоминать и по пустякам власть поселковую тревожить), но тут…
Сначала я даже не поняла, в чём, собственно, дело! А потом, когда карета приблизилась, увидела такое, что у меня даже дыхание от негодования перехватило!
Шесть молодых уродок (буду я своих соплеменников так по-прежнему называть, ибо в привычку это уже вошло!)… так вот, шесть девушек бежали впереди кареты. Полностью обнажённые, на шее кожаные поводки с длиннющими ремнями, к карете прикреплённые… и бежали эти девушки со всех ног, потому как позади их лошадки хищно зубами клацали…
Эти пони, даром, что маленькие, но тоже мясо предпочитают всем прочим кормам. Вот и теперь, видя впереди себя столь лакомую добычу, они бежали так, что и погонять не надо. И хоть тащили лошадки весьма тяжеленную карету, а девушки бежали налегке… возможности их были далеко не равными.
Лошадки бежали ровно и азартно, а девушки уже задыхались и шатались от непосильно быстрого бега. А потом, как раз напротив нашего убежища, одна из девушек споткнулась и упала… и все три лошадки, жадно заржав, впились в тело несчастной своими мощными челюстями, а, сидящий на козлах возница, мгновенно натянул вожжи, притормаживая ход. Но не для того, чтобы помочь несчастной… ибо остановившиеся лошадки продолжали пожирать живьём извивающуюся и отчаянно кричащую девушку, а остальные пятеро уродок сбились на максимальной длине своих поводков в кучу и тихо, жалобно заскулили.
– А ну, заткнитесь, твари! – бешено заорал, высовываясь из кареты, какой-то толстяк в блестящем от нашивок мундире. – Вы своего ещё дождётесь, уродки вонючие!
Это были его последние слова, ибо кругляш, влетевший прямо в приоткрытую дверь кареты, рванул почти мгновенно.
Второй и третий кругляш я швырнула одновременно под ноги столпившимся всадникам… и они, эти маленькие ребристые штучки, тоже сработали, можно сказать, на совесть! Громыхнула так, что у меня оба уха разом заложило, но из всадников, кажется, не уцелел ни один. И их чёртовы лошади тоже валялись на земле, некоторые из них, правда, ещё вскидывали головы и жалобно визжали… но сочувствия к этим хищным тварям у меня не было ни малейшего. По людям я длинной очередью прошлась, а их даже добивать не стала… какого чёрта!.. пускай, твари эти прежде чем окочуриться, вдоволь помучаются перед смертью!
Потом пришёл черёд пони.
Оторвавшись от тела девушки (она уже не кричала), они враз повернули ко мне оскаленные окровавленные морды, с которых клочьями мясо свисало. Ещё одной длинной очередью я срезала всех троих… и они тоже принялись жалобно взвизгивать, качаясь по земле и содрогаясь в предсмертных конвульсиях.
И тоже пускай помучаются, твари, ибо я специально целила не в головы, а в их ненасытные утробы!
В живых остались лишь пятеро девушек-уродок и возница, которого взрыв сбросил с козел, но, кажется, ничуточки даже не зацепил (лишь ногу правую он, то ли сломал, то ли просто вывихнул). И вот теперь этот палач (а как его ещё назвать?!) унижено ползал передо мной на коленях и вопил, да так, что хоть уши затыкай:
– Не надо! Это не я! Я не хотел… мне приказано было!
И я, возможно, оставила бы этой кровожадной сволочи его ничтожную жизнь, ибо убивать вот так, безоружного и беспомощного… до этого я ещё не дошла, при всём моём очерствении и ожесточении. Но тут неожиданно заметила на земле возле возницы два пустых окровавленных ошейника с длинными ременными поводками…
– Подохни, гад!
Короткая очередь (и тоже в живот)… и к предсмертному конскому визгу добавился ещё и дикий, почти животный вопль этой кровожадной сволочи.
А я, не обращая больше на него никакого внимания, подошла к пятерым девушкам, глядевшим на меня с таким непередаваемым ужасом, будто я их тоже убивать сейчас начну. Особенно, когда кинжал из ножен выхватила…
– Домой! – сказала я, одним быстрым движением обрезая все пять поводков. – Домой бегите!
Но тут же поняла, что полную ерунду сморозила. Куда им домой, что их там ждёт? Смерть под пыткой? Это что, намного приятнее смерти в