Сталин удивился:
– Вы требуете столь значительных сил и средств для разрешения дела с такой страной, как Финляндия? Нет необходимости в таком количестве.
Начальник Генштаба оказался прав. Война была трудной и тяжелой. После окончания Финской кампании Шапошников призвал осмыслить ее уроки. Выяснилось, что в вооруженных силах нет точных данных не только о противнике, но о количестве собственных бойцов и командиров. Армии и дивизии не могли сообщить, сколько у них в строю, сколько убито и ранено, сколько попало в плен…
Начальник Генштаба Шапошников отметил поразительное равнодушие некоторых командиров к судьбам своих солдат:
– Я был во время империалистической войны командиром полка. Бывало в окопах сидишь и сам считаешь: вчера в роте было девяносто человек, сегодня восемьдесят девять. Куда ушел? Или убили, или ранили. Командира роты тянешь к ответственности. А у нас считают – пришлют пополнение, и все будет в порядке.
Борис Михайлович заговорил и о необходимости полноценных военных дискуссий:
– Правильно товарищи говорили, что военная мысль не работает, нет журналов. У нас не бывает встреч, где люди могли бы совершенно свободно, не боясь, что их обвинят, выступить со своей точкой зрения, высказать свои мысли, чтобы военная мысль заработала, а также, чтобы выводы игр стали достоянием широких масс. Выводы военных игр у нас были, но они оставались в узком кругу, а те командиры, которые участвовали в играх, ничего не знают…
Выяснилось, что отсутствует система взаимодействия зенитной артиллерии с истребительной авиацией. Не отлажена схема обмена информацией между штабами: одни части ничего не знают о действиях соседей. Поэтому маршал Шапошников и считал необходимым учить командиров и штабистов управлять крупными соединениями, отрабатывать взаимодействие различных родов войск, проводить масштабные учения, как это происходило в 1935–1936 годах. Однако же новый нарком обороны маршал Семен Константинович Тимошенко с Шапошниковым не согласился. Выступая в Ленинградском военном округе, нарком заметил:
– Очень многие почтенные и важные люди и в этом году отвлекали народного комиссара мыслью, что нам надо и теперь выходить в поле с большим количеством войск. Но мы правильно взяли упор на роту, батальон и полк, чтобы создать именно эти единицы боевыми.
Пятнадцатого августа 1940 года нарком Тимошенко подписал приказ: «Начальник Генерального штаба Красной Армии Маршал Советского Союза Шапошников Борис Михайлович, согласно его просьбе, ввиду слабого здоровья освобождается от занимаемой должности и назначается заместителем Народного комиссара обороны Союза ССР».
Теперь маршал Шапошников руководил Главным военно-инженерным управлением и Управлением строительства укрепленных районов. Но смена начальника Генштаба накануне нападения нацистской Германии была ошибкой. Шапошников, уже воевавший с немцами, конечно же, должен был оставаться на своей должности.
Он разгадал замысел немцев
Начальник Генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Франц Гальдер 5 декабря 1940 года доложил Гитлеру план операции: главные силы (группы армий – «Центр» и «Север») наступают севернее Припятских болот, а более слабая группа армий «Юг» вторгается на Украину.
Отдать должное Шапошникову: он разгадал замысел немцев! Еще 24 марта 1938 года он подписал докладную записку наркому обороны, в которой довольно точно оценил направление главного удара вермахта. Шапошников отметил, что для развертывания севернее Полесья немцам потребуется меньше времени. Поэтому, по его мнению, основную группировку советских войск следует вовремя перенацелить на направление главного удара немцев.
Герой Советского Союза маршал Сергей Семенович Бирюзов, который в 1960-е годы сам станет начальником Генштаба, писал, что накануне Великой Отечественной Шапошников предлагал к государственной границе выдвигать только части прикрытия, которые бы обеспечили развертывание главных сил: «Однако с этим разумным мнением опытного военачальника не посчитались, и многие соединения были выдвинуты почти к самой границе. Причем иногда в непосредственной близости от границы оказывались соединения, находившиеся в стадии формирования и неукомплектованные личным составом… Это обстоятельство в какой-то мере повлияло на развитие событий после вероломного нападения фашистской Германии на Советский Союз. Привело к тому, что войска наших западных приграничных округов не смогли выполнить полностью возлагавшуюся на них задачу».
Сталин исходил из того, что рано или поздно интересы двух держав – Советского Союза и Германии – неминуемо столкнутся. Но это произойдет через 3–4 года. Пока что Гитлер войну на два фронта не осилит. Немецкая экономика длительной войны не выдержит. В любом случае немцы сначала должны разделаться с Англией. В принципе Сталин рассуждал правильно. Да только Гитлер и не планировал затяжную войну! Он намеревался нанести мощный молниеносный удар, разгромить Советский Союз за несколько месяцев и решить все проблемы. В силу своей военной безграмотности фюрер и в самом деле верил в победу. И весь мир полагал, что Германия готова к такой войне, что вермахт обладает полным превосходством в силах, что накоплены огромные запасы оружия, горючего и сырья. Но это была фикция. Для Германии вступление в войну с Советским Союзом была невероятной авантюрой.
Но Гитлеру поначалу невероятно везло! Он вновь и вновь добивался успеха! И неизменно получал то, что хотел. Летом 1940 года одним ударом вермахт вывел из игры Францию, Бельгию и Нидерланды. Британия была вытеснена с континента. Разгром англо-французских войск воспринимался как личная победа Гитлера.
Фюрер рискнул и выиграл. Вот тогда и возник миф о превосходстве вермахта. И этот миф захватил самих немцев. Немецкие генералы поверили, что способны одолеть и Советский Союз за несколько месяцев.
Маршал Шапошников, который владел иностранными языками, читал мировую прессу – не только военную – сознавал и другое: Гитлер ненавидел и презирал Россию, русских, славян. И был уверен, что вермахт легко одолеет Красную армию.
Гитлер превратил германское государство в машину ограбления, а немцев – в бездумную орду получателей награбленного. Этот аспект часто упускают из виду. Но это недостающее звено многое объясняет. Почти все немцы, включая тех, кто не был нацистом, получали свою долю от разбойничьих походов вермахта и от преступлений СС. Не поэтому ли сопротивление нацизму внутри Германии было столь слабым?
Политика уничтожения нуждалась в пропагандистском обеспечении – вот другие народы и изображались низшей расой. Немцев это устраивало, ведь они жили на деньги, которые забрали у других. Да еще получалось, что справедливо забрали! Такова была технология нацистской власти.
Адольф Гитлер сделал политическую карьеру, утверждая, что только одна группа людей на земле является созидателями – это арийская раса, высокие, сильные белокурые люди с голубыми глазами. Только немцы могут взвалить на себя бремя ответственности за развитие человечества.
Оккупированная Европа снабжала Германию продовольствием. Готовность заморить голодом целые страны ради того, чтобы немцы получали все, что им нужно, не встречала возражений