— Так, с этим разобрались, — вздохнул я. — Пойдем наверх, передам тебе кое-что для рощи.
И в этот момент Григорий Антонович поднял голову вверх, будто к чему-то прислушиваясь.
— Самое время, — произнес архимаг Ментала. В этот момент я понял, что разработанный Большаковым телефон остался в машине Бетюжина. — Вас там разыскивает Анастасия Константиновна. Она связалась с Еленой и сказала, что вас ищет глава шестого отдела жандармерии по срочному делу. Что-то насчет конференции в эти выходные.
Глава 28
Имперская канцелярия
Москва
Граф Дмитрий Алексеевич Дорохов угрюмо уставился в длинный список, что лежал сейчас перед ним. Его голова была забита совсем не мыслями о предстоящей конференции.
Дорохов снял очки и устало протер глаза. Его сын и наследник, Николай, прямо сейчас находился в центральном военном госпитале вооруженных сил Империи и прямого доступа к нему не было даже у него — отца графа, и, по совместительству, заместителя начальника отдела внутренней безопасности канцелярии Его Императорского Величества!
По словам лекарей, каждый из которых был под присмотром имперской службы безопасности, Николай представлял собой натуральный овощ и это ранило графа в самое сердце. Ведь на сына у графа были большие планы! Не зря он отправил его учиться в одно из лучших высших учебных заведений Австрийской Империи.
Да, учитывая статус графа, отправить сына на учебу в потенциально враждебное государства было несколько затруднительно. Но, помогло то, что на момент поступления Николая в отношениях двух государств была «оттепель», которая, однако, долго не продлилась.
Ну, а еще, отправить Николая в Австрию было важно для… Организации. Да-да, рано или поздно, Николая нужно было вводить в курс дела. Учитывая, какое положение в Организации занимал граф Дорохов, это значило, что его преемнику придется общаться, в том числе, и с иностранными ячейками Организации. А в Венской Императорской Академии учились отпрыски многих влиятельных людей Европы, так что идея отправить Николая на учебу именно туда, точно имела смысл. Да, с таким образованием, в канцелярию Николая не смог бы устроить даже сам граф, но этого и не требовалось — на сына у графа были совершенно другие планы, тем более что сам он лично не планировал уходить со своего места еще очень долгое время.
А сейчас всё полетело кувырком. Еще и Муравьев этот… Как он там оказался, вообще? На звонок графа светлейший князь не ответил, поэтому выяснить что именно произошло в новых владениях Разумовского не удалось.
Нет, подробный отчет от начальника охраны своего сына — Петрушенко, он получил. И всё происшедшее с Николаем выглядело действительно дико! А то, что случилось с лекарем — Фридрихом, вообще ни в какие ворота не влезало! Тем более, если учесть, кто именно рекомендовал взять его для более быстрого развития его сына!
Хотя самого Петрушенко и его людей продержали сутки под стражей следователи, их всех выпустили под личное поручительство графа. И это еще один щелчок по носу, который ему еще аукнется. Его репутация для выполнения поставленных целей и задач должна быть безупречной!
А пришедшее утром короткое сообщение с неизвестного номера: «Перерыв», означало лишь одно. Что Организация прервала с ним всяческие контакты. Нет, это не означало, что сам граф свободен — совсем нет! Наоборот, прямо сейчас он должен удесятерить свои усилия, дабы вернуть доверие как имперских служб, так и самой Организации.
А дел было невпроворот. Хотя именно это немного примирило графа с действительностью, позволив с головой уйти в работу и на время приглушить в голове тяжелые мысли.
Граф Дорохов был назначен ответственным за инструктаж защитников Мурманской аномальной зоны, которые завтра должны прибыть в столицу. Да-да, необходимый инструктаж, который он будет проводить совместно с сб-шниками на тему того, что можно, а что нельзя говорить в присутствии иностранных делегаций, на чем следует акцентировать внимание, а какие темы категорически нельзя поднимать.
Подготовка к конференции была чрезвычайно серьезной. Личная гвардия Императора была направлена на обеспечение безопасности прибывших делегатов, это не говоря уже о жандармах, которые взяли под полный контроль всю столицу, начиная с аэропортов.
А сколько людей притащили сб-шники со всей страны в столицу, даже подумать страшно. Если кто-то из иностранных разведок планировал устроить какую-то пакость вне столицы, то сейчас самое время. Дорохов не помнил таких мер безопасности, что сейчас вводили в действие по всей столице. Ожидались провокации. От кого? Были наметки, но всё же до последнего в это не хотелось верить.
В дверь постучали.
— Да-да? — граф нацепил очки на место и поднял взгляд на открывшуюся дверь.
— Ваше сиятельство, — это был его секретарь, который почему-то не позвонил по интеркому. Граф удивленно перевел взгляд и увидел снятую трубку, которую он так и не вернул на место. Мда… Нужно взять себя в руки. — Иван Петрович вас вызывает. Немедленно.
— Вот как? — брови графа удивленно поползли вверх и он быстро поднялся из-за стола. — Тема разговора? — уточнил он, уже направляясь к двери.
— Ничего не сказал, — немного виновато пожал плечами секретарь.
— Степанов?
— Не знаю, — снова покачал головой секретарь.
— Позвони, предупреди, что меня вызвали, — кивнул граф, проходя мимо посторонившегося секретаря и выходя в коридор канцелярии.
Кабинет начальника имперской канцелярии, князя Ивана Петровича Волконского, находился этажом выше. Сам факт вызова был очень странным. Обычно, князь Волконский щепетильно относится к иерархии внутри своего ведомства и старался не переступать через головы своих начальников отделов.
Быстро поднявшись по широкой мраморной лестнице, граф зашел в приемную начальника канцелярии. Сидящая за большим столом пожилая секретарь, увидев графа, тут же подняла трубку.
— Иван Петрович, Дорохов здесь, — услышав ответ, она кивнула на дверь. — Его светлость вас ожидает.
Граф машинально стукнул два раза в старинную дубовую резную дверь и вошел внутрь.
— Разрешите?
Окинув взглядом просторный рабочий кабинет начальника канцелярии, граф не увидел ни своего непосредственного начальника, ни других служащих канцелярии, кроме князя, который на удивление не находился в своем большом кожаном кресле, а стоял около окна, глядя в него и сложив руки за спиной.
— А, Дмитрий Алексеевич, голубчик, проходите, садитесь, — князь махнул рукой на кресла за длинным столом для совещаний, что стоял перпендикулярно к его собственному рабочему столу. При этом сам князь не сделал попытки усесться, оставшись стоять на прежнем месте.
Это было несколько неожиданно, но граф не посмел ослушаться