— Благодарю, ваше императорское высочество, — поклонился Муравьёв и тут в дело вступил Степан. Слуга быстро подхватил светлейшего князя и повёл куда-то в дальние комнаты дворца. Следом двинулись все светлейшие князья, кроме Пожарского. Евгений Александрович вместе с Зейдом неотрывно следили за развитием ситуации.
— Я искренне вам признателен, ваша светлость, — подойдя ко мне, произнёс Абаров. — Благодарю вас, что не стали меня убивать. Возможно, Дмитрий не сумел с достоинством принять угрозу смерти и поэтому попытался скрыться. Если понадобится, то я готов подтвердить вашу правоту под любым видом допроса.
— Я тоже, — добавил стоявший неподалёку Эльдаров. — Вот только боюсь, что это мало что даст. Павел Александрович очень любил своего сына…
— Горе не должно затмить разум высшего аристократа, — произнёс сын Императора. — Если князь Разумовский действовал согласно законам, то опасаться нечего. Но это будет решать уже мой отец.
— Разбирательство минует все остальные этапы? — удивлённо спросил я.
— Сегодня я обязан предоставить отчёт главе государства о ходе приёма, — кивнул цесаревич. — Думаю, этого будет вполне достаточно, чтобы его императорское величество лично заинтересовался ситуацией. Но перед этим вам придётся всё подробно рассказать представителям шестого отдела жандармерии и следователям гвардии.
— Это не проблема, — спокойно ответил Абаров. — Если на допросе будут присутствовать квалифицированные менталисты, чтобы исключить малейшую возможность неправильной интерпретации наших слов. Я настаиваю на личном присутствии господина Горя.
— Он возглавит следственную команду, — ответил сын Императора. — Возможно, на допросе также будет присутствовать личный слуга его императорского величества.
На этом моменте встрепенулся и как-то облегчённо вздохнул Антип. Скорее всего, цели оборотней на данном этапе совпадали и хотя бы со стороны властей мне не нужно было ждать подвоха. Но в целом расклад мне не нравился.
Люди в зале, среди которых были все владетели околоаномальных наделов Российской Империи, демонстративно держались от нас подальше и делали вид, что их вообще не беспокоит лежащий на полу труп и забрызганный чужой кровью цесаревич. При этом как-то так получилось, что рядом с нами остались только члены союза и князья Эльдаров и Абаров.
— Помнится, вы хотели что-то обсудить, ваша светлость? — повернулся я к магу Пространства.
— Думаю, сейчас это уже не имеет особого значения, Ярослав Константинович, — улыбнулся в ответ Талбат. — Я уже узнал и понял достаточно, чтобы не мучить вас дурацкими вопросами. Со своей стороны могу сказать, что теперь у князя Разумовского появился должник в первом круге обороны Хабаровской аномальной зоны. Вы может в любой момент прийти и спросить этот долг. Слово дворянина.
— Услышано, — нейтрально произнёс барон Костров и остальные эхом повторили древнее подтверждение, которое не было в ходу уже пару сотен лет. Самое интересное, что таким образом свидетели гарантировали исполнение данного слова. А ещё по традиции слово тех, кто сам нарушал слово дворянина свидетельством не считалась. Похоже, в нашем союзе начинали возрождаться очень интересные правила.
— Услышано, — последним неожиданно произнёс слуга Абарова.
Буквально пару минут спустя через главные двери вошли в зал представители жандрармерии. Первым шагал глава шестого отдела, а за ним двигались Аксаханов и Колосов. Оба до крайней степени хмурые и сосредоточенные. Я обратил внимание, что прибывшие двигались двумя группами. Жандармы шли чуть левее, а справа шагали пятеро крепких парней, на которых гражданские костюмы смотрелись очень непривычно. Взгляд так и просил поменять картинку на военный мундир.
— Здравствуйте, господа, — от лица всей делегации, произнёс Горь. — Если кто-то имеет желание высказаться до начала следствия, то сейчас самое время.
— Ситуация укладывается в дуэльный кодекс Российской Империи и смерть княжича Муравьёва стала следствием его внутренних проблем, — произнёс Абаров.
— Подтверждаю, — кивнул Руслан Джаббарович.
— А вы что скажете, Ярослав Константинович? — поинтересовался глава шестого отдела жандармерии. Аксаханов и Колосов при этом молча рассматривали обезглавленное тело и озадаченно переглядывались между собой. — В качестве участника дуэли и человека, который всё ещё находится под Правом Последнего? Понимаете ли вы все последствия ваших действий и всё, что грозит роду Муравьёвых после этого события?
— Право Последнего не имеет отношения к этой дуэли, Александр Романович, — спокойно ответил я. — У нас с Дмитрием Павловичем возникли личные разногласия, которые можно было решить только при помощи дуэли. Род Разумовских не имеет претензий к роду Муравьёвых и просит следствие игнорировать факт текущего моего статуса.
Горь медленно кивнул и мне показалось, что ему даже дышать стало легче. Законы в Империи были одинаковы для всех и правитель обязан был наказать светлейшего князя точно так же, как и любого другого. Стоявший в отдалении Пожарский улыбнулся, но тут же скрыл улыбку рукой. На мой взгляд, я просто обязан был озвучить эту деталь нашей договорённости, потому что на текущий момент всё выглядело очень неоднозначно.
Самым простым вариантом для меня было обвинить Павла Александровича в том, что он разыграл эту ситуацию и таким образом пытался меня убить. Закон был на моей стороне и у меня даже внезапно получилось протолкнуть это дело напрямую на стол Императора. Пусть и таким кровавым образом. Туда же добавить все свои подозрения по поводу рода Муравьёвых и деятельности губернатора Хабаровска. Отдать на разбор пару трофейных вездеходов и попытаться поднять вопрос о действующей в пределах Империи силе на самом высоком уровне. Но меня останавливали две вещи.
Светлейший князь Муравьёв явно был не готов к тому, что его сын сегодня погибнет. Такие люди умели держать лицо в самых тяжёлых ситуациях, но при этом они крайне редко были актёрами, способными играть на публику. Большинство моих подозрений так и оставались подозрениями, без каких-то фактов в основе.
А вторая причина была вообще из тех, которые не стоило озвучивать при посторонних. Вряд ли кто-то поймёт, если я начну говорить о непонятных существах, которые родились в аномальной зоне и теперь жили среди людей. Но при этом недооценивать влияние старших оборотней на ситуацию в стране тоже не стоило.
Нас к беседке Дмитрия привели барьеры Степана. Это отрицать было глупо. Антип очень чётко дал понять, что преграды появляются прямо из воздуха и это сильно рассердило моего слугу. Зная Антипа, мне крайне сложно было поверить в то, что он вот так запросто будет пытаться создать ситуацию, при которой кто-то попытается убить Нюшу или Настю. Род в понимании оборотня един.