Виктор посмотрел в окно, где плескались воды гавани, отражая закатное солнце. Где-то там, за морем, ждал Кипр и второе кольцо. А в тенях, оставленных уходящим светом, уже собирались силы, которым не место в мире людей.
— Мы выяснит это вместе, — произнёс он, поднимаясь. — Сегодня вечером отправляемся в путь.
* * *
Морской ветер трепал паруса галеона «Святой Михаил», наполняя их живительной силой Средиземного моря. Семь дней и ночей корабль боролся с волнами, огибая берега Италии и Греции, прежде чем на горизонте показались очертания Кипра — острова, где сходились пути христианского и мусульманского миров.
Виктор Крид стоял на носу судна, вглядываясь в приближающуюся сушу. За его спиной Изабелла тихо беседовала с братом Антонием о последних известиях с континента. Остальные рыцари проверяли оружие, готовясь к возможной встрече с противником.
— Фамагуста, — произнёс капитан Леруа, подходя к Криду. — Самый богатый порт восточного Средиземноморья. Некогда его называли самым прекрасным городом христианского мира.
Виктор молча кивнул. Он помнил Фамагусту в дни её расцвета, когда венецианские и генуэзские купцы соперничали за каждую пядь земли в гавани, а улицы пестрели шёлками и пряностями со всего света. Но сейчас над городом нависла тень Османской империи, медленно сжимавшей кольцо вокруг последних христианских владений на острове.
— Мы выгрузим товар и пассажиров в старой гавани, — продолжал капитан. — Но задерживаться не будем. Ходят слухи, что султан готовит флот для новой попытки захватить остров.
— Султан — наименьшая из ваших проблем, капитан, — тихо произнёс Крид, не отрывая взгляда от берега.
Леруа хотел что-то спросить, но благоразумно промолчал. Было что-то в глазах этого высокого блондина, что заставляло даже видавших виды моряков держать язык за зубами.
* * *
Фамагуста встретила их шумом торговых рядов и запахом жареной рыбы. Крид, облачённый в простую одежду купца, повёл свой отряд через городские улицы к северным воротам. Изабелла держалась рядом, скрывая лицо под вуалью — женщине её положения не подобало путешествовать без сопровождения.
— Не нравится мне это, — пробормотал брат Антоний, когда они миновали рыночную площадь. — Слишком много турецких солдат для якобы христианского города.
Виктор кивнул. Он тоже заметил отряды османских янычар, патрулирующих улицы. Формально Кипр ещё оставался под властью дома Лузиньянов, но фактически власть на острове всё больше переходила к посланникам султана.
— Мы доберёмся до Никосии до заката, — произнёс Крид. — Там нас ждут.
Они покинули Фамагусту на купленных в порту лошадях, направляясь вглубь острова по дороге, петлявшей среди холмов и оливковых рощ. К вечеру, когда солнце уже клонилось к закату, перед ними предстали стены Никосии — столицы Кипрского королевства.
У городских ворот их встретил отряд рыцарей в синих плащах с золотым крестом — личная гвардия принца Пьера II де Лузиньяна, молодого правителя, пытавшегося удержать трон в эти смутные времена.
— Кардинал Крид, — произнёс командир стражи, склоняясь в почтительном поклоне. — Его Высочество ожидает вас в королевском дворце. Следуйте за мной.
* * *
Тронный зал дворца Лузиньянов сиял огнями сотен свечей, отражавшихся в мраморных полах и золотой отделке стен. На возвышении стоял трон, украшенный гербами франкских королей Иерусалима — наследием, которое дом Лузиньянов бережно хранил даже после падения Святой земли.
Пьер II де Лузиньян, юный король Кипра и титулярный король Иерусалима, поднялся с трона, едва увидев входящего Крида. Его лицо, ещё сохранявшее черты мальчишеской мягкости, озарилось неподдельной радостью.
— Капитан Крид! — воскликнул он, спускаясь с возвышения навстречу гостю. — Или мне следует называть вас кардиналом? Я уже и не чаял увидеть вас снова!
Виктор опустился на одно колено перед молодым монархом, но тот поспешно поднял его и крепко обнял.
— Ваше Высочество, — произнёс Крид с лёгкой улыбкой. — Вы выросли с нашей последней встречи.
Пьер рассмеялся, его глаза сияли.
— И всё же недостаточно, чтобы сравняться с вами ростом, мой друг! Как хорошо, что вы вернулись! Особенно сейчас, когда тучи сгущаются над Кипром со всех сторон.
Придворные, столпившиеся вокруг, с удивлением наблюдали за этой сценой. Было очевидно, что между молодым правителем и таинственным кардиналом существовали особые отношения.
— Вы знаете, что я всегда к вашим услугам, Ваше Высочество, — ответил Виктор, слегка склонив голову.
Пьер жестом отослал присутствующих и, когда тронный зал опустел, кроме нескольких доверенных советников и спутников Крида, продолжил уже более серьёзным тоном:
— Признаюсь, ваше прибытие кажется мне провидением, капитан. Турки собирают флот у берегов Анатолии. Венеция отказывает в помощи. Генуэзцы требуют таких уступок, что проще отдать им половину королевства. А в довершение всего, странные люди в чёрных одеяниях появились в горах, близ старой крепости тамплиеров.
Виктор обменялся быстрым взглядом с Изабеллой. Тени Эфиопии действовали быстрее, чем он предполагал.
— Об этой крепости я и хотел поговорить, Ваше Высочество, — произнёс Крид. — Мне необходимо посетить её как можно скорее.
Пьер нахмурился.
— Вы не первый, кто проявляет интерес к этим руинам, кардинал. Неделю назад прибыл посланник от Папы с требованием передать ему ключи от хранилища реликвий в подземельях крепости. Но я отказал. Эти земли принадлежат короне Кипра, и я не уступлю их никому, даже Святому Престолу.
— И вы правильно поступили, — ответил Виктор. — Но, боюсь, настоящая опасность не в Риме. Те люди в чёрных одеяниях — посланники силы, древней и могущественной. Они ищут артефакт, скрытый в крепости. Если они найдут его раньше нас, последствия будут… катастрофическими.
Пьер внимательно посмотрел на Крида, затем на Изабеллу и остальных спутников кардинала. Что-то в их лицах убедило его в серьёзности угрозы.
— Я помню легенды, которые вы рассказывали мне в детстве, капитан, — тихо произнёс король. — О Копье Судьбы и пяти кольцах. Я всегда думал, что это просто сказки, чтобы усыпить напуганного мальчишку…
— Каждая сказка имеет зерно истины, Ваше Высочество, — мягко ответила Изабелла, впервые вступая в разговор. — Особенно те, что передаются из уст в уста столетиями.
Пьер задумчиво кивнул, затем решительно расправил плечи.
— Что ж, капитан Крид,