– Тебе легко говорить, ты на работе не сталкиваешься с такими… – начала я и с презрением посмотрела на здание школы.
– Легко говорить? Валери, все эти идиоты не взрослеют с годами. Я работаю и знаю, о чем говорю! Редко везет с коллективом, обязательно найдутся уроды, которые будут отравлять тебе жизнь, но мы должны быть сильнее и не позволять сломить себя, – выдала Джулс свою эпическую речь, жаль Спилберга не было рядом, такой кадр потерял.
– Так это никогда не закончится? – обернулась я.
– Нет, – отрицательно покачала головой женщина.
– И стервы не поумнеют, а неудачники навсегда останутся неудачниками? Я думала, школа – это ад, а дальше будет лучше. – Я была в полном шоке.
– Размечталась! Взрослая самостоятельная жизнь – вот это ад.
– Чумазадая жизнь! – ворчала я.
– Ты поменьше выражайся, что за слово такое «чумазадая»?
– Это значит, что все очень сложно, – объяснила я.
Значит, мы с Джулс в одной тарелке: я новенькая в школе, она – на работе. Теперь я начала переживать, как бы мою тетю никто на новой работе не обидел. Надеюсь, ей повезет с коллективом. Джулс в один миг испортила мне представление о взрослой жизни и подкинула пищу для размышлений. Зачем она сказала это? Лучше бы я и дальше оставалась в неведении и жила в надежде, что трудно только в школе. Хотя, нет, лучше принять действительность такой, какая она есть.
– Хотела бы я быть дерзкой наглой девушкой, которой все равно, что о ней подумают… – тяжело выдохнула я.
– Заканчивай брать пример с дерзких девчонок из своих сериалов, они ненастоящие.
Тетя чуть смягчила тон и даже улыбнулась.
– Все равно такой не стану, я не красотка, у меня много комплексов, – еле слышно добавила я.
– Страшненьких на крутых тачках домой не подвозят и не делают им комплименты, – перебила Джулс.
– Это была вежливость.
Я оживилась. Не думала, что она о Хейдене заговорит. Я уже пожалела, что рассказала о том случае с «порше» и Картером. Она говорила о нем несколько дней и все уговаривала вновь пойти слоняться по улицам в надежде еще раз встретить его.
– Если бы со мной кто-нибудь был так вежлив, я бы уже вышла замуж, – подколола меня тетя.
Я не люблю разговоры о парнях. Мы вообще редко затрагивали эту тему, и то инициатива всегда принадлежала Джулс. Она знала, что меня это смущает, и нарочно вгоняла в краску.
– Никогда не выйду замуж, тебе назло.
Я взяла рюкзак и сделала глубокий вдох.
– Угу, влюбишься и бросишь меня в этом большом доме, – дразнила тетя.
– Нет, мы вместе будем жить в доме престарелых, можешь откладывать деньги уже сейчас.
Я собралась с силами и вышла из машины.
– Хорошо, заметано, чумазадая! – громко крикнула она мне вслед.
У меня ноги от страха подкосились: на парковке было многолюдно, вдруг кто-то из моих одноклассников услышит и начнет меня подкалывать.
– Джулс! – Я обернулась и злобно посмотрела на тетю.
– Прости, но ты сама виновата, не нужно было меня учить плохим словечкам, – засмеялась она.
Я закатила глаза и поспешила войти в здание школы, пока она еще что-нибудь не выкинула. Хотелось слиться с толпой школьников и остаться незамеченной до конца уроков, а еще лучше до конца учебного года. Я не жду, что найду новых друзей на всю жизнь, но нужно же с кем-то общаться. Джулс беспокоится обо мне, зная, что стала держаться в стороне ото всех. Но на то были причины.
Сложно вновь открыться и довериться кому-то, ведь я на собственном опыте убедилась, что вечной дружбы не бывает. Помню, как легко и быстро отвернулись от меня прежние друзья, хотя когда-то клялись в верной дружбе до гроба, а как только возникли трудности, рядом никого, кроме Джулс, не оказалось.
У меня был сложный период в жизни, и я пытаюсь все исправить, но это не так просто, как можно представить. Я шла по коридору, где никто не обращал на меня внимания. Возле шкафчиков стояли ученики старшей школы Уотервилля и готовились к первому уроку. Все были такими веселыми и беззаботными, хотя я приметила несколько подростков с таким же унылым выражением лица, как у меня.
Да, я королева драмы, уверенная, что мне живется хуже всех. Хотя кто знает, какие проблемы у других, но практически никто из них не жалуется на жизнь. Мне должно быть совестно, я завидовала Джулс, хоть и понимала, что не хочу оказаться на ее месте. Нужно поменьше драматизировать.
Походка стала увереннее, и я отправилась к секретарю за своим расписанием. Надеюсь, смогу отыскать кабинет, где будет проходить первый урок. Уладив все бумажные дела, секретарь объяснила мне, как пройти до кабинета биологии, и пожелала удачного дня.
Звонок уже прозвенел, я поспешила в класс. Заходить последней не хотелось, тогда все будут на меня смотреть. Еще учитель вызовет к доске и попросит представиться, а мне совершенно нечего о себе рассказать. Быть может, повезет, и меня не заметят.
Я вошла в аудиторию и попыталась быстрее прошмыгнуть мимо парт и усесться за свободную, желательно подальше от учителя и поближе к окну. Класс был почти пуст. Я обрадовалась, когда увидела, что за последней партой никого нет – как раз то, о чем я мечтала. Я была близка к цели, когда услышала женский голос за спиной.
– Вы новенькая?
– Да, Валери Браун.
Я обернулась и попыталась изобразить милую улыбку. Передо мной стояла невысокого роста пожилая рыжеволосая женщина в коричневом кардигане и улыбалась, хотя я заметила, как она оценивающе оглядела меня. Большие круглые очки добавляли учительнице очарования, она напоминала какого-то мультипликационного персонажа. Дама, наверное, уже успела определить меня в какую-нибудь категорию учеников, они ведь все так делают? Молчун, но делает домашнее задание, в классе немногословен, меня все устраивает. Я вспомнила фамилию – мисс Робинсон, моя учительница по биологии. Оказывается, полезно слушать школьного секретаря.
– Добро пожаловать в старшую школу Уотервилля!
Она взмахнула руками, будто добрая фея из мультика. Жаль, что вместо волшебной палочки у нее была указка.
– Спасибо, можно сесть здесь? – указала я на последнюю парту.
– Конечно, присаживайся, – пропела мисс Робинсон и пошла к своему столу, стараясь не задеть свободные парты.
Милая женщина, ничего не скажешь. Я быстро села и достала чистую тетрадь. Класс