Сейчас это была запущенная донельзя речка, на которою я бы не рискнул соваться на лодке, боясь пробить дно каким-нибудь топляком. Дед же, практически не сбавлял скорость, уверенно лавируя между притопленными стволами упавших деревьев, и легко ориентируясь на русле, как будто посещал эти места чуть ли не каждый день. Хотя, может и посещал. Он хоть и занимал должность начальника участка, но не забывал и о егерских обязанностях обходя участок вверенного ему леса.
Поднимались мы довольно долго, пройдя как минимум километров тридцать по извилистому руслу реки, и в какой-то момент, я даже не понял, как вдруг, дед пристал к небольшому деревянному пирсу у левого берега реки и заглушил мотор. На высоком берегу реки виднелся стоящий небольшой охотничий домик, огороженный невысоким частоколом. Следующий час ушел на перетаскивание всего снаряжения, взятого нами с собою в дорогу. И когда наконец мы с этим управились, дед впервые позволил себе присесть.
— Сегодня на ночь поставим сети, а завтра может сходим и в тайгу. — Произнес дед. — А пока я расскажу тебе одну сказку. Как в детстве, помнишь?
— Да, я как бы уже вышел из того возраста, когда мне были интересны все эти сказки. — попробовал возразить я.
— Эта тебе понравится. А может и пригодится. Мало ли как жизнь повернется. Глядишь и вспомнишь своего деда и его сказку.
Дед достал свой кисет, набил свойским табачком трубку и закурив начал свое повествование.
— Это было очень давно. Я не скажу, что деревья были большими, потому что к тому времени, мне исполнилось уже семнадцать лет, и я в округе считался неплохим охотником. Во всяком случае редко бывало так, что я возвращался домой без добычи. В те времена, было гораздо проще, чем сейчас. Если мне нужно было мясо, я просто брал ружье, патроны и отправлялся в лес на охоту. О таких понятиях, как запрет на ловлю рыбы, или охотничий сезон, даже не слышали. Точнее сказать люди сами понимали, что, например, весною рыба идет на нерест, и потому ловить ее сетями, значило бы остаться без заготовок зимой. Тоже самое касалось и зверя. Ну, какой прок в том, что я, например, завалю по весне оголодавшего после зимы лося, у которого только кожа да кости. Другое дело, если это нужно для выживания своей семьи. Разумеется, браконьеры встречались и тогда, но их быстро выводили на чистую воду, сами односельчане. Впрочем, речь не об этом.
Вот я и охотился по мере сил, добывая для своей семьи пропитание. Все, о чем я хочу тебе рассказать, произошло именно здесь. Правда избушка, стоящая на этом месте, была гораздо скромнее, чем та что ты видишь сегодня, но тем не менее не раз спасала меня от холода, и позволяла нормально провести ночь, да и сделать заготовки на зиму. В тот день, это было в начале ноября, я возвращался с охоты, надеясь заночевать в этой охотничьей избушке. Дело склонялось к вечеру, а тащить за собой сани, с подстреленной косулей, через ночной лес, то еще приключение. Но там под берегом имелась небольшая лодочка, на которой можно было бы переправиться на этот берег, и спокойно проведя ночь в избушке, на следующее утро отправиться домой. Я порядком устал, таскаясь по предзимнему лесу, основательно замерз, и решил, что небольшая остановка на ночь, мне не повредит.
До берега Бергамака, оставалось от силы шагов сорок, когда до меня донеслись звуки выстрелов, а следом за ними пулеметная очередь, причем стреляли от реки, и явно в мою сторону. Одна из пуль пролетела совсем рядом сбив какую-то ветку на дереве. Я тут же рухнул на землю, и замер не понимая, что происходит. По большому счету было в общем понятно то, что кто-то с кем-то воюет. Учитывая, что в то время был самый разгар гражданской войны, и порой было не понятно, кто в данный момент находится у власти. А уж подобные стычки случались постоянно, и не только в лесу, но и в деревнях.
Хуже всего было, когда власть брали красные. В этом случае, вся молодежь мужского пола, старалась исчезнуть из деревни, потому что те, кто в ней оставались, чаще всего оказывались в рядах Красной армии, и что хуже всего, из всех насильно влившихся в ряды этой самой армии, вернулось от силы пара человек. Сам подумай, ну какой прок от пацана, которому дали винтовку и заставили воевать, ничему не научив. Потому и гибли они первыми, кто от пули, кто от недоедания, или болезни. И было совершенно непонятно кто, за что воюет. А простому деревенскому мужику, приходилось кормить и тех, и других, и треитьих, а еще получать упреки, за то, что кормил, не тех, кого следует. Помнишь кино: «Свадьба в Малиновке»? — Красные приходят — грабят, белые приходят- грабят, куда простому мужику податься? Так и было. Правда белые все же иногда платили пусть их деньги ничего и не стоили, но соблюдался, хоть какой-то порядок. И получалось, что вроде как не грабят, а покупают. Красные, те не заморачивались. Выйдет такой комиссар, на деревенскую площадь, толкнет речь, мы мол за народ, за советскую власть, чтобы всем жилось хорошо и сытно. А после требует фуража и продовольствия, а попробуй откажи, так сразу тебя объявляют саботажником и холуем богатеев. А там уже разговор короткий к стенке и пуля. И хорошо если только пуля, раз и нет тебя, а то бывало и на штыки брали, боеприпасы экономя. А то, что селянам самим жрать нечего, никого не волнует, да и по большому счету, никто и не спрашивал, что останется деревенскому жителю. Выгребали все подчистую. А уж всякие там — зеленые, коричневые и