Ознакомительный фрагмент
вылечиться от синего пламени, нужно намного больше усилий.Я засветился светло-зелёным пламенем, наблюдая, как затягивались ожоги. И правда… Я израсходовал всю связку.
— Где его носит… — Тамерлан расстроился. — Хотел напоследок дать парочку советов Щуке, — пояснил он.
Я вздрогнул. Сначала я подумал, что это дело рук Тамерлана, но потом меня начало тянуть к земле, и я вспомнил эти ощущения.
— Он всё ещё жив! — воскликнул я.
Развернувшись, я увидел, как воды Байкала взорвались брызгами, которых на этот раз было гораздо больше. Чёрная точка промелькнула у нас перед глазами, устремившись в небо.
— Вельстрайд! Ублюдок! — процедил сквозь зубы Тамерлан. — Как он выжил?
— Первобытная ярость! — ответил я, пытаясь удержать в воздухе на том же уровне. — Он сейчас в бешенстве, которого наша земля никогда не знала…
— Что? Так силён? — Тамерлан мне не поверил.
— Умножай на два, а может, и сразу на три, — пояснил я, начиная копаться в сумке. — Где же он…
Внезапно раздался дикий рёв, который в буквальном смысле сотряс некоторые горы. Чёрная вспышка мелькнула в небе, а потом чёрное пламя начало разгораться вокруг такого же чёрного силуэта. Кажется, зверь с момента падения здорово подрос… Сейчас он был размерами, сопоставимыми с исполинами, которых я резал в нашем охотничьем лагере.
Невероятно огромный чёрный леопард с горящими янтарными глазами, окружённый чёрным огнём, сейчас смотрел на свои пламенные лапы с когтями.
— Похоже, не только у тебя есть такие способности… — сказал я, заметно нервничая.
Ублюдок стал гораздо злее и опаснее. Как только он придёт в себя, нам всем придёт конец, тут к гадалке не ходи.
— Ох ты ж… — вырвалось у Тамерлана. — Он эволюционировал…
Чудовище вновь зарычало. Глубокий, раздирающий душу звук — от него вибрировал воздух и в моей груди, а душа и вовсе начинала уходить поближе к пяткам. Внезапно его размеры начали уменьшаться, словно он боролся с чем-то внутри себя и, победив, начал приходить в норму.
Я взглянул на Тамерлана, который продолжал распадаться на обрывки синего пламени. Он парил в воздухе, поддерживаемый моими «нитями», почти не двигаясь. Его тело больше напоминало живой костяк, светящийся изнутри синими сполохами энергии, которыми он, как мог, удерживал себя от распада. Вместо левой руки — клубок энергии, пульсирующий и мерцающий. Правая нога держалась на добром слове и остатках мышц. Из его спины торчали обломки костей и плоти.
Нормальный человек не смог бы так долго держаться в таком состоянии. Глушилка, которая защищала его от посторонних взглядов, слетела, так что я очень быстро нашёл ответ среди его артефактов. Дар «невосприимчивости к боли» с пламенной руной был буквально вмонтирован ему в голову. Удивительно, оказывается, не только меня посещали подобные мысли. А вот дар «всепоглощающего синего пламени» сидел у него прямо в груди, вместе с даром «неуязвимости».
И всё-таки у «неуязвимости» был предел, как и у дара «невосприимчивости к боли». Судя по энергетическому силуэту, Тамерлан прямо сейчас отдавал последние крохи энергии. Он, может быть, и не хотел этого делать, но раны, которые ему нанёс Вельстрайд, оказались слишком серьёзными, а «всепоглощающее синее пламя» почему-то действовало на него самого. Это был крайне настораживающий факт, возможно, таковы условия его использования.
— Малец, — хрипло проговорил он. — Он больше не зверь… Убирайся отсюда, если хочешь жить… Ищи любой подходящий для жизни пробой и ныряй в него без оглядки… А я… Это будет мой последний бой.
— Да-да… — Я продолжал копаться в сумке, игнорируя столь пафосную речь. — Как там поётся в песне? Последний бой он трудный самый?
— Убирайся! — прорычал Тамерлан, начав светиться ещё сильнее.
— Погоди, ты и правда решил подохнуть, что ли? — До меня наконец-то дошло, о чём он говорил. — Он, может, и стал ещё сильнее, но это ещё не конец… Лови! Но с возвратом! Я бросил ему в единственную руку чёрный шар с энергией.
Я не знал, сможет ли ему помочь мой карманный океан энергии, но оставаться один на один с Вельстрайдом не хотелось.
— Что за чудо… — прошептал он. — Это может сработать! Отпускай меня и постарайся выиграть время!
Хочет он умереть… Ага, знаем, уже плавали… Никто не хочет умереть, особенно так бесславно. Да, я подарил «Великому охотнику» надежду, но справлюсь ли я со зверем? Ответ можно узнать только опытным путём. Я буквально почувствовал Вельстрайда, вернее его «жажду крови», кажется, так назывался их врождённый дар.
— Пора искупаться! Я притянул к себе Тамерлана, а потом ударил его ладонью в грудь, отправив прямой наводкой в озеро.
Удивлённые глаза охотника — последнее, что я увидел перед тем, как превратиться в добычу. Серый туман, в который я превратился за доли секунды до атаки, спас мне жизнь. Чёрный леопард сорвался с места так быстро, что на «радаре» я увидел его лишь рядом с собой.
Как же долго я хранил этот дар нетронутым, и наконец он мне пригодился в самый ответственный момент. Когтистая, чёрная как смоль, пылающая чёрным пламенем, лапа пронзила моё сердце. Вернее, дым, который от него остался. Это было капец как близко!
— Мерзкие людишки! Как же вы достали меня со своими фокусами! — рыкнул он, и волна огня начала расходиться от него в разные стороны.
Если бы я был умнее, то давно бы воспользовался «хроносферой». Но животный страх, который меня охватил, заставил бежать от чёрного пламени как можно дальше. Интуиция не обманула, часть дыма охватило пламя, которое с невероятной скоростью приближалось ко мне.
Вот же гнида! Я моментально перешёл в изнанку, чтобы избавиться от этого дерьма!
Сработало, но поздно. Вельстрайд уже вычислил меня и оказался рядом. Один мощный удар когтистой лапой отправил меня в полёт.
— Попался! — только и послышалось мне вслед.
Примечательно, что дар «отражения атаки» в изнанке не сработал. Судя по всему, оба объекта должны быть в пределах его видимости. Удар оказался терпимым, несколько «защитных покровов» с пламенной руной вышли из строя, разбившись на множество осколков.
В этот момент чёрный леопард исчез, появившись около меня, он схватил меня когтистыми лапами и вгрызся в плечо. Все «защитные покровы» начали лопаться один за другим с невероятной скоростью, пока не кончились все. Последним вспыхнул «кокон магмы», рассыпавшись на красные осколки, а дальше…
— С-сука! У-у-у-у-у! — закричав от резкой боли, я тут же застонал.
Он не мог меня прокусить через изнанку, а вот раздавить меня своими челюстями запросто. Собственно, он и начал это делать. Моя броня сминалась под его когтями и зубами, словно бумага, до тех пор, пока не начала разрываться на части. Нестерпимая боль разрывала