– Ваш заказ, – раздалось рядом, и молодой человек откинулся на стуле, кивая в знак благодарности пока официантка ставила перед ним поднос с заказом. – Приятного аппетита… – пожелала она и, забрав понос, ушла за стойку.
Десять минут спустя, допивая чай, молодой человек пытался сообразить, что он здесь делает, вернее как он сюда попал. То, что в этой пиццерии он уже был раньше, молодой человек не сомневался. Интерьер оказался знакомым и автомойка тоже, там он не раз мыл свою старенькую «девятку». Молодому человеку не давало покоя одно обстоятельство, он не мог вспомнить, кто он такой и откуда он сюда пришел.
Поставив, пустую чашку на стол, молодой человек открыл рюкзак и стал рыться в нем, в поисках ответов. Рука нащупала длинный современный кошелек на молниях и молодой человек, вынув его из рюкзака, открыл оба отделения. Несколько банковских карточек, права, скидычные карточки, визитки, какие-то бумаги и паспорт – все это он выложил на стол, перед собой присовокупив к ним банковскую карточку, которой оплачивал заказ. Первым дело он открыл паспорт – с фотографии на него смотрело худощавое лицо молодого человека лет двадцати пяти с серыми глазами и небольшой проседью на висках. Молодой человек повернулся к окну и попытался сравнить себя с фотографией. – «Похоже», – решил он, открывая страницу прописки. Адрес ничего ему не говорил. Улица, дом, квартира – и что? Все это было ему не знакомо. – «Права!», – озарило его мыслью. Схватив их, он положил рядом с паспортом. – «Да», – подумал он, рассматривая себя чуть старше. – «Это я». – Молодой человек посмотрел на марку машины и улыбнулся. Она оказалось ему знакомой. ВАЗ-2109 – его старенькая «девятка». Вот только где она сейчас он никак не мог вспомнить.
Следующим молодой человек вынул из рюкзака фотоаппарат, затем порыскал еще, выкладывая на стол найденные несколько небольших связок ключей и все, больше в рюкзаке ничего не оказалось. – «Телефон», – подумал он, шаря по внутренности рюкзака. – «Должен быть телефон…» – но телефона не оказалось. Молодой человек включил фотоаппарат и стал прокручивать на нем фотографии. Фотографии оказались однотипными – какие-то темные в свете уличного освещения пейзажи жилых кварталов снятых с далекого расстояния. Темные пустыри в свете Луны, сама Луна, какие-то низкие темные строения, идущие в два ряда. Молодой человек присмотрелся и узнал в них гаражи. И, наконец, одна фотография многоэтажного дома сверкающего многоцветными окнами и видимо снятого из этих самых гаражей. Что-то знакомым показалось молодому человеку в изображение этого дома, что-то связанное лично с ним.
– Скажите, – громко спросил он продавщиц. – А здесь поблизости нет гаражей?
Те только пожали плечами, но одна ткнув пальцем на окно, возле которого сидел молодой человек, сообщила:
– Там, за автомойкой, через дорогу, их несколько кооперативов.
– Спасибо! – крикнул молодой человек, вскакивая и лихорадочно забрасывая в рюкзак свои вещи разложенные на столе. – Очень было вкусно… – поблагодарил он девушек, пробегая рядом со стойкой.
– Фотоаппарат! – успела крикнуть официантка, убиравшая соседние столики, заметив, что молодой человек оставил на столе свою камеру. Но дверь за молодым человеком уже захлопнулась и девушки видели, как он пробежал по автомойке.
– Только бы успеть, только бы успеть, – возбужденно говорил он вслух, перебегая дорогу. – Только бы успеть…
***
Звонок вызова телефона раздался неожиданно. Волков резко проснувшись, пару секунд в темноте не смог сообразить, что происходит, наобум потянул руку, и, схватив с тумбочки трубку сел чуть, не упав с дивана.
– А ты черт! – выругался он, вспоминая, что едет в поезде и спит на полке, но тут же успокаиваясь, припоминая, что едет в четырех местном купе один.
– Слушаю! – рявкнул он в трубку, нажав на зеленую клавишу. Он как-то не подумал, что могла звонить и его доченька. Но оказалось, что звонил генерал.
– Майор, охренел рыкать на генералов! – не менее сурово отозвалось в трубке. – Маршалом себя почуял?
– Так это я сплю, и сон вижу, – включил Волков «дурака». – А во сне все звезды серые… И не поймешь кто есть кто.
– Ты это брось, херней заниматься, – сбавляя тон, пробасил генерал. – Тоже мне, напридумывали себе эвфемизмов…
– Чего напридумывали? – опешил Волков от двусмысленной догадки.
– Не боись, майор, – по голосу генерала чувствовалось, что он забавляется. – Это другие измы… Проснулся? – вновь посерьезнел генерал. – Готов говорить о деле?
– Готов, – моментально настраиваясь на деловой лад, бросил Волков, понимая, что в четыре часа утра звонить генерал просто так не будет.
– Десять минут назад принесли, – сообщил генерал и Волков услышал писк принятого его телефоном сообщения. – Тебе отправил… Получил? – хмуро поинтересовался он. – Еще одна загадка … – генерал замолчал, тяжело дыша в трубку. – Посмотри и сразу отзвонись. Как понял? – вновь прогремело в трубке.
– Есть! – коротко ответил Волков и генерал отключился.
Волков включил ночник, он вдруг только сейчас понял, что разговаривал с генералом в темноте. Дождавшись, когда глаза адаптируются к свету, Волков открыл сообщение. Это оказался еще один видеофайл. Волков включил запись и увеличил изображение на весь экран.
Съемка велась поздно вечером, и все освещалось только фонарями уличного освещения, куда они могли достать своими лучами. Кто-то шел, судя по одинаковым рядам ворот с обеих сторон, между гаражами. Изображение скакало и прыгало когда оператор видимо, перепрыгивал через лужи, которые во множестве блестели вокруг отблесками полной Луны и становились черными дырами, когда их проходили. Ряд гаражей сменялся один за другим, и Виктору стало казаться, что оператор идет в каких-то темных тоннелях. Камера несколько раз выхватывала из темноты их отдельные элементы, словно оператор хотел удостовериться, что это действительно гаражи, а не плод его воображения. Но Виктору именно так и казалось, он каждый раз забывал, что оператор снимает обычные строения, но какая-то потусторонность в записи все равно ощущалось. Многоэтажные дома из этих «тоннелей» смотрелись невероятно – самих домов на темном фоне неба видно не было, только разноцветные их окна вдали как будто сами по себе висели в невесомости.
В одном то из этих «тоннеле» все и случилось. Виктору показалось, что картинка стоящего вдали дома изменилась. Он был уверен, что дом стал другим. Видимо точно так же подумал и оператор. Он остановился и замер – Виктор пригляделся – дом действительно был другим. Оператор повернулся назад, но Виктор разглядел только блестящие лужи. Оператор вновь навел камеру на дом – дом через мгновение стал