Насторожит другое — нет, не футболка с логотипом «команданте Че», те как раз в моде, а кое-какие предметы, которые он должен передать связнику, после чего послезавтра спокойно отправиться к «мосту дружбы», и перейти обратно на парагвайскую сторону. Но уже не под личиной, под своим настоящим именем — чуть ли не каждый год он посещал родню, которой было много. Какие могут быть «прятки», когда там чуть ли не каждая собака знает, где у него родная гасиенда.
Все дело в том, что его деду со всем семейством пришлось бежать в Венесуэлу в мрачные времена правления, не к ночи будь упомянутого генерала Стресснера — дон Альфредо очень не любил тех, чья точка зрения не совпадала с его собственными взглядами. И потому родился Алехандро на чужбине, которая стала его родиной, матерью, а не мачехой, как обычно в жизни и бывает. И служил своему отечеству истово и верно, особенно после того как в юности впервые встретился с «команданте» Уго Чавесом, который еще при жизни стал легендой…
— Да уж — «мост дружбы» хотя так и назвали, а решеточки установили крепкие — недолюбливают друг друга парагвайцы с бразильцами. И есть за что — память у народов крепкая, все помнят, чтобы политики бы не говорили на этот счет. Правильно русские молвят — мы не злопамятные, просто память на причиненное зло хорошая. Особенно в те моменты, когда у тебя половину населения в одночасье истребили…
Алехандро нахмурился, извлек из портсигара сигарету и закурил от зажигалки, упрятав ее в карман штанов. Хотя здесь такое поведение не поощрялось, могли и оштрафовать, если увидят. Но он стоял в гордом одиночестве, и мог это позволить, к тому же подкрепляя свой нынешний «образ» развязанными манерами талантливого аспиранта из «фавел», живущего не в ладах с законом, зато пользующего покровительством настоящих ученых.
Впрочем, таковым он сейчас и был, учитывая «публичное занятие», которое любил с детства — ведь недаром историю считают «матерью» всех наук, а Геродота первым из настоящих ученых, чтобы там не писали о строительстве пирамид и тайных знаниях египетских жрецов.
— Лепота! Стоял бы и стоял… Что за хрень⁈
Настил под ногами ощутимо дрогнул, и стал уходить вниз, как палуба тонущего катера. От неожиданности Алехандро перешел на русский язык, вернее на ругательства — он освоил этот лексикон буквально с молоком матери, которая была как раз из семьи эмигрантов из России, перебравшихся в Парагвай после прокатившейся по стране революции. А дед стал его первым «учителем», старательно разъяснив «содержимое» понятий.
— Твою мать! Строители рукожопые!
Такой «подлянки» от судьбы Алехандро никак не ожидал встретить именно сейчас, и от неожиданности оцепенел — предчувствие его не обмануло, недаром несколько минут тому назад интуиция «истошно завопила». Здоровенный кусок настила с перилами, на которые ему пришлось облокотиться, со скрежетом отломился и полетел вниз, прямо в белопенную стенку. И последняя мысль, которая промелькнула у него в голове, бесстрастно засвидетельствовала, что название «задница дьявола» вполне соответствует действительности, а также своему происхождению.
А что еще тут скажешь — это и есть самая настоящая «кулес»…
Часть первая
Глава 1
— Хвала всевышнему, вроде бы выжил…
С трудом и утробным рычанием Алехандро выблевал из себя всю воду и то «содержимое», чем он так вкусно позавтракал на рассвете. Пришло осознание, что он каким-то чудом выжил, только наглотался речной воды, которой изрядно нахлебался. А вот это плохо, очень плохо — в местной водице каких только микроорганизмов и бактерий нет, весь справочник по тропическим болезням буквально вбит. Он «благотворной водицы» принял в свою утробу более, чем достаточно. Нужно было быстро избавляться от неминуемой беды традиционным способом — мужчина засунул два пальца в рот, и еще раз попытался вызвать рвоту. Удалось — мучительный спазм позволил ему полностью избавиться от опасной воды. Где-то с минуту Алехандро простоял на четвереньках, мокрый до последней нитки, все тело надрывно болело — протащило его по камням изрядно, побило о них в белопенной стремнине. Но переломов вроде бы нет, судя по ощущениям, руки и ноги целы, сгибаются без жуткой боли переломов, хотя ушибов получил множество.
Но без них никак не обойтись — летел вниз по водопаду, ничего не видя, потом страшный удар и отключился. Как выполз на берег — непонятно, то тайна великая есть, прихотью и добротой господа, не иначе. Ведь почти со стопроцентной вероятностью он должен был погибнуть — если не разбиться насмерть, то быть его тушке изуродованной течением, которое безжалостно протащило бы его по камням. Но в который раз смерть его миновала, даже воды не нахлебался до утопления, сохранив краешком рассудка сознание. И сейчас Алехандро окончательно уверился в своей счастливой звезде, что в очередной раз отвела от него неизбежную гибель.
— Ничего, сейчас посмотрю, все ли у меня цело…
С трудом поднявшись на ощутимо дрожащие ноги, чуть ли не сгибающиеся в коленках, мужчина принялся снимать с себя одежду. Труднее всего было расшнуровать берцы, но быстро справился с узлами шнурков, скинул с ног и вылил из них воду. Внимательно осмотрел руки, ноги и грудь — синяков хватало, но вот открытых ран не имелось. А это хорошо — в воде кровотечение остановить невозможно, что означает скорую, неизбежную гибель. Прямо чудеса — нет даже царапин, да и синяки отнюдь не внушительных размеров. Потрепало вообще немного, что весьма удивительно — одежда должна быть изорвана в клочья, ведь пронесло по камням в этой самой «заднице». А тут одеяние вполне сохранилось, по меньшей мере, в прорехах, однако ничего не порвано. Или ткань крепкая, но скорее сама мадонна над ним смилостивилась, прикрыв «спасительным покрывалом».
— Строителям руки с корнем выдрать нужно за такую работу, ихос де путас. Козлы безрогие, чтоб им…
Алехандро смачно выругался на страшной мешанине испанских и русских слов, вплетая в них брань на гуарани. На этих трех языках он говорил с самого детства, хотя после