У парочки женщин нашлись татуировки союза лааси. Связь душ также не производилась, но измены были запрещены с обеих сторон. Ни у одной из дам я не встретила отметки союза наахи, когда души по-прежнему не связывались, а отношения с другими мужчинами могла иметь женщина. Даже любопытно стало. В каких случаях этот союз вообще заключали?
А вот брак хаави был мне вполне понятен: оба партнера не связаны никакими обязательствами. В моем мире это называется свободными отношениями. Непонятная, с точки зрения целесообразности, для меня вещь. О последнем союзе – даами – женщины рассказывали с придыханием и завистью к тем счастливицам, которые заключали этот брак.
Обряд связывал тела и души пары. Для духа Траунада они становились единым целым. Никаких узаконенных измен, близость только с обоюдного согласия супругов, но это лишь цветочки. Ягодками являлось то, что во время ритуала сочетания пара сливается энергетически в единое целое, и если умрет один из них, то второй сразу уйдет следом. Вариант для отчаянно влюбленных идиотов. Еле сдержала улыбку: мне таких больных на голову не понять.
Женщины долго рассказывали истории пар даами. С упоением и слезами на глазах они смаковали подробности их совместного ухода из жизни. Кажется, я только что поняла, на чем тут можно заработать: буду писать романы про то, как ненормальные парочки любятся, женятся и трагически помирают. А ведь никто из женщин не рассказал про детей. Что случается с ними в союзах даами? Правильно. Они остаются без обоих родителей. Я не удержалась и спросила об этом.
– Ой, да ничего страшного, – отмахнулась Карда. – Когда появляется ребенок, обычно связь душ разрывают и союз становится лааси. Кто же в своем уме будет делать детей сиротами?
Надо же. А я-то думала, они тут помешаны на единении душ. Но нет, вполне себе разумные.
– Тогда я не понимаю, зачем связывать души?
Карда глянула на меня так, как смотрит учительница на двоечника, без надежды, что он выучил урок. Она мечтательно вздохнула и ответила:
– Это наивысшее признание любви. Каждая пара в таком союзе уникальна. Дух посылает им подарок. Кто-то видит свою любовь на расстоянии, кто-то ощущает эмоции супруга и всякое разное. Близость острее, чувства глубже.
– А после развода что происходит? – спросила я.
– Дух забирает подарок обратно, – ответила одна из женщин. – Он не любит, когда пары расходятся.
Я зацепилась за тему развода и узнала, что они вполне обыденны. Но только если пара одновременно и искреннее желает покинуть друг друга. Тогда дух Траунад через жрецов дает благословение. Не хочет муж жену отпускать – сиди и дальше окольцованная. Рай для абьюзеров.
Нужно бы узнать, что за дух такой. Затрагивать тему верований среди большого количества людей побоялась. Слишком уж интимный вопрос. Я всегда пользовалась правилом, что на работе не стоит обсуждать три вещи: спорт, политику и религию. Большой риск нарваться на противоположное мнение, сорвать сделку или рассориться с важным заказчиком.
Потом выведаю у Грэга. Вот блин! Я же про него совсем забыла. А если помер уже? Стараясь, чтобы мой уход не выглядел бегством, я поднялась и, тепло поблагодарив женщин, направилась к кармыку.
Глава 8
Ольга
К моему облегчению, задохлик был жив и мирно дрых на полу. Проверила рану и убедилась, что хуже не стало. Сколько он уже спит? Час точно. Придется будить: мне срочно нужно с ним поговорить.
– Просыпайся, – громко произнесла я и потрясла Грэга за плечо.
Полный игнор. Тогда я взяла на вооружение его же тактику и вскоре стояла над доходягой, поливая его лицо тоненькой струйкой теплой водой. Жаль, не ледяная. Мужчина смешно морщил нос и хмурился, но не просыпался. Я не вытерпела и одним махом выплеснула содержимое кувшина.
О! Сработало. Грэг открыл глаза и, приподнявшись на локте, зло посмотрел своими голубыми ледышками.
– Жить надоело? – прохрипел он.
– Как раз наоборот, – ответила я и лучезарно улыбнулась.
– Какого дайха? – зло прошипел он, садясь и стряхивая с волос воду.
– Думала, у вас так принято, – наивно хлопая ресницами, сказала я. – Ты ж меня так будил. Кстати, кто такой дайх?
– Тот, кому бы с удовольствием тебя скормил, – буркнул Грэг и перевел тему: – Что с ногой?
– Она в порядке, – беззаботно ответила я и, видя, как на лице Грэга рождается скупая, но счастливая улыбка, грустно закончила: – И та штуковина тоже.
Улыбка погасла, меня прожег взгляд ненависти. Зачем так злиться? Не я же эту дрянь на него прицепила. Я, вообще-то, помогаю. Где благодарность? Свое возмущение я выслала мужчине в ответном взгляде, что ни капельки не разрядило обстановку.
– Давай, женщина! Снимай ее! – рявкнул Грэг и снова улегся на пол.
Ну и мазохист. К тому же очень нервный. Придется, как маленькому, объяснять ситуацию. Села рядом с ним на пол и мягким тоном заговорила:
– Слушай, ты слишком слаб для тяжелых операций и не сможешь выехать только за счет своего упрямства. Ты сказал, что у вас есть травница. Так почему не принес мне хоть каких-нибудь лекарств?
Мужчина скривился и на мгновенье отвел взгляд. Понятно. Этот из разряда тех строптивцев, которые не будут лечиться, пока не припрет. Понимаю. Сама из них. Однако ситуация перешла все границы: доходягу не просто приперло, а размазало по стенке. Слишком опасно.
– Сходи к лекарке. Возьми для себя хоть чего-нибудь, – без нажима попросила я.
– Нет, – прохрипел этот упертый баран. – Никто не должен знать.
– Но ведь жрец знает, – возразила я.
– Ему можно.
– Ладно. Тогда я сама схожу, – сказала я и, видя раздражение на лице мужчины, быстро закончила: – Попрошу для себя. Дай мне чем заплатить.
Грэг сел, призадумался и согласно кивнул. Вот и ладушки. Осталось обсудить еще один важный момент.
– Кто такой Ситах? – задала я прямой вопрос.
– Я же просил тебя не высовываться, женщина! – набросился на меня Грэг.
– Так кто? – проигнорировав его выпад, упрямо спросила я.
– Твой жених, – сквозь зубы процедил он.
Я неопределенно хмыкнула. Значит правда: жених у Иттары имеется.
– И что ты планировал делать с моим нареченным? –