Лифт добрался до поверхности, плавно покачиваясь, затормозил. Створки, как обычно, бесшумно начали расходиться в разные стороны. На нас, уставившись в упор, глядели три вороненых дула автоматов. Я смотрел на них и физически ощущал их неотвратимую смертоносную глубину. У Вити реакция оказалась лучше всех. За долю секунды до того, как прозвучали выстрелы, он оттолкнул меня и Андрюху в сторону.
– Ложи-и-ись! – протяжно закричал Виктор, широко расставив руки и сделал шаг вперед, сокращая угол обстрела, он, прикрывая нас всех своим телом, принял весь огонь на себя. И тут же его, как от неожиданного, огромной силы удара, откинуло назад. Он задергался так, как будто стал на время марионеткой в руках пьяного или неумелого кукольника, импульсивно дергающего его сверху за ниточки. Голова откинулась назад, тело неестественно выгнулось, а опустившиеся руки нелепо вздрагивали, когда пули впивались в большое сильное Витино тело. Каждая пуля, которую он принимал, пригвождала его с стенке и не давала упасть, заставляя всего его содрогаться, словно через него пропускали мощнейшие разряды электрического тока, казалось, сейчас он исполнял некий адский танец. Его предсмертный крик еще раздавался в ушах, а у нас сработали вложенные на уровне инстинктов рефлексы, мы дружно попадали на пол. Жанна сверху прикрыла собой Аню. А мы с Андрюхой одновременно открыли ответный огонь, сметая трех охранников, перемалывая их кости, вспарывая внутренности, отрывая от них куски плоти. Наши выстрелы подкидывали вырванные клочки мяса вверх, тем самым устроив какой-то кошмарный, чудовищный, тошнотворный фейерверк из лохмотьев, жил, потрохов, обрывков мышц и сухожилий, превращая еще недавно живых людей в фарш, а их тела в бесформенную кровавую кашу.
Через стеклянную витрину здания было хорошо видно, как на поляну возле стоянки каров, поднимая вверх столбы пыли, садится серебристый скайлет. Из соседних зданий вывалили несколько десятков фигурок вооруженных охранников, спешно направляющихся к нам. Издалека они казались совсем нестрашными, как оловянные солдатики
– Андрюха, хватай девчонок и бегом к Юре.
– А как же ты, а Витя?
– Что случилось? Олег, Жанна, ответьте, – плаксиво заголосила Аня, бросая беспомощные слепые взгляды по сторонам своими красивыми, карими, но невидящими глазами, пытаясь осознать, что же произошло.
Жанна, находясь в ступоре, не мигая смотрела на окровавленное Витино тело, которому наконец удалось сползти по стенке на пол, прямо около нее, оставляя за собой кровавые разводы. Он еще дышал, кровь с каждым ударом сердца, пульсируя, толчками выходила из многочисленных ран, жизнь покидала его с каждой секундой, и здесь уже ничего не поправишь.
– Жанн, очнись! – закричал я, пытаясь достучаться до нее. Она отвела взгляд от Вити и посмотрела на меня глазами сомнамбулы. Ее русые волосы и вся левая щека были перепачканы Витиной кровью.
– Андрюха, время нет, выводи девчонок, а я помогу Вите.
– Все понял, Олег, – он утвердительно кивнул, подхватил на руки ничего не понимающую Аню и понес ее к скайлету.
– Жанна, не спи. Вперед за Андреем! – скомандовал я.
– Да, да. Конечно, – она по-прежнему находилась в полнейшем оцепенении – в глазах перерыв. – А как же ты, Олег? – медленно, вяло, без каких-либо интонаций, почти по слогам произнесла она. – Ты что, остаешься?
– Жанночка, миленькая, уходи. Я вас сейчас догоню.
Она сделала пару неуверенных шажков в сторону выхода.
– Бегом, твою мать! – заорал я, что есть мочи. Пытаясь ее своим диким ором вывести из того состояния шока, в котором она пребывала.
Жанна дернулась, как от удара кнута, но мой окрик помог ей внутренне собраться. Она оглянулась через плечо и уже уверенным, твердым голосом, совершенно отчетливо произнесла:
– Ты только не долго и не опаздывай, – после чего побежала вслед за Андреем, который широко шагая, заботливо, как малого ребенка, держал Аню на руках и уже приближался к спустившемуся за нами скайлету.
Я нагнулся к Виктору.
– Вить, ты меня слышишь?
– Да, слышу, – ответил он и тут же закашлялся. Кровь тонкой, густой струйкой потекла из уголка рта. – Держаться за меня сможешь? Я тебя отнесу к скайлету.
– Прекрати, Олег, пустое это. Я все, скис, немного осталось. Знаешь, мне как-то очень тоскливо, – его голос звучал обреченно. Я, проглотив комок, постарался не отводить глаз от его пристального, печального взгляда. – Скажи, Олег… – его речь слабела, слова выскакивали из груди по отдельности со страшным свистом, пауза между фразами становилась все продолжительнее, каждое слово давалось ему с трудом. Я его почти не слышал. – …это правда, что у тебя есть план по захвату целионского звездолета? Ты правда знаешь, как это сделать?
Я крепко сжал его ослабшую холодную ладонь.
– Да, знаю, – твердо ответил я.
И хотя никакого конкретного плана у меня на данный момент не было, я не лгал, я на все сто процентов был уверен в том, что мы сделаем это. Иначе просто не может быть.
– Когда он будет в твоих руках, ты меня вытащишь? – спросил он.
– Обещаю, Вить, и тебя, и Каринку. Мы опять все будем вместе.
Клянусь! Только тебе надо чуть подождать.
– Теперь времени ждать у меня, к сожалению, немерено – целая вечность, – криво усмехнулся он. – Я буду долго находиться в этом неизвестном и страшном «ничто», слишком долго. Давай, Олег, беги к нашим.
Я еще раз крепко сжал его руку. Гримаса боли пробежалась по его лицу, тело, изогнувшись, дернулось в предсмертной судороге. Витя закатил глаза, и его голова, бессильно склонившись, упала ему на грудь. Жизнь покинула его. Я провел ладонью от Витиного лба до подбородка, закрывая ему глаза.
– Спасибо тебе, Вить, от всех нас за то, что прикрыв своим телом от пуль, дал возможность жить дальше, при этом даже ни на долю секунды не задумавшись, не засомневавшись в правильности, в нужности своего решения. И прости висбуков, ради которых ты погиб, ибо, как сказал один великий человек, являющийся сыном Господа: «Не ведают, что творят». Еще раз клянусь тебе, я вас вытащу!
Заскочив в раскрытый люк скайлета, я уперся в хмурые, сосредоточенные взгляды своих ребят.
– Вити с нами больше нет, – ответил я на их немой вопрос. – Пока нет, – тут же поправился я.
В скайлете были установлены два стационарных крупнокалиберных пулемета. Они были закреплены по бокам корпуса в особых турелях и имели радиус обстрела на сто восемьдесят градусов не только по сторонам, но и вверх, и вниз.
– Юра, уступи место Андрею, а сам за пулемет. Андрюха, давай за штурвал. Вот тебе азимут, – сказал я, расстегивая и стаскивая браслет с запястья, швырнув его на приборную панель.
Они быстро поменялись местами.