Пошло и банально. Что касается тех, кого представлял «серый», я в данный момент затрудняюсь выработать собственное мнение. Регулярное и системное вмешательство в развитие цивилизации другой — безусловно полезное и нужное дело, если вмешивается человечество. С моей точки зрения. Если же вмешиваются в человечество, то тут нужно оценить, как именно они это делали и с какими результатами. Пока лишь нужно сделать так, чтобы они не вмешивались в мою жизнь. Когда время будет.
Вездесущая электричка доставила меня в Аракаву, где я скрытно проинспектировал свой и родительский дома. Посторонних не было найдено, так что, переодевшись и достав из тайника запасной мобильный телефон, я быстро просмотрел почту и сайты, где обнаружил условленным с Маной шифром её отчет о последних событиях в жизни супруги. Поняв, что Хаттори действительно обыграл меня на повороте, уставился в последнюю строчку сообщения жены, гласившую:
«Они собираются дискредитировать всех вас»
Дальнейшим источником информации послужил интернет, рассказавший мне о событиях прошлой ночи и этого дня. Тех, которые я благополучно пропустил, будучи отправленным детективом на обрубание русского конца.
Соцуюки отправил своих людей в последний бой. Каждый из них, вооруженный пистолетом-пулеметом и надевший под одежду бронежилет и некоторые элементы своей старой экипировки, устроил настоящую бойню в наиболее злачных местах Токио. Каждый разрядил минимум по три магазина, расстреливая совершенно этого не ожидавших посетителей этих злачных мест, а затем все, кроме одного неудачника, застреленного телохранителем какого-то босса, еще и продемонстрировали, что являются «надевшими черное»… до того, как их, всё-таки, нейтрализовали. Под эту показательную бойню, полностью лишенную каких-либо оснований и нарушающую все возможные неписанные правила, Хаттори вывалил, иначе не скажешь, огромную кучу компромата в сеть.
Грязь была двух сортов. Один из них выворачивал перед обществом грязную изнанку жизни «надевших черное». На что те идут, чтобы заработать. С кем сотрудничают, что делают. Особенно это касалось молодых и диких, проглотивших синтетическое Снадобье, и не знающих потом, что делать со своей жизнью, но досталось и остальным. Второй сорт касался ряда персон в Специальном Комитете, систематически закрывающих глаза на происходящее, хотя на купирование этих проблем выделялся государственный бюджет. Он, естественно, шел в карманы этих избирательно слепых сотрудников.
Последним, финальным штрихом, стал Соцуюки Шин. Бывший генерал около трех часов назад, пребывая в весьма избитом состоянии, сел перед воротами Восточного сада, на территории Императорского дворца, и совершил сеппуку, что было заснято многочисленными камерами, тут же распространившими это видео по сети. Сама церемония лишения себя жизни была слегка модернизирована на современный лад — перед тем, как к ней приступить, Соцуюки расположил по обе стороны от себя по три головы, принадлежавшие главарям самых жестоких уличных банд Токио. Более того, когда вспоровшего себе живот бывшего генерала всё-таки довезли до госпиталя, выяснилось, что он принял сильный яд. Попытки реанимации ничего не дали.
Безукоризненный расчет, бесподобное исполнение, молниеносный эффект, продолжающий взрывообразно расширяться. Никто ничего не понимал, но страшно хотели выяснить и очень боялись. В сумме, учитывая устроенные людьми Соцуюки побоище, план Хаттори не нёс никакого серьезного вреда операции клонирования, но его финальная часть дискредитировала «надевших черное» в глазах народа целиком и полностью. Солдаты, спущенные с поводка и переставшие считаться с законом, забрали с собой сотни жизней пусть и незаконопослушных, но граждан этой страны.
Вот зачем эти два гада выслали меня из города. Они боялись, что я попробую помешать такой кампании, напрямую затрагивающей мои интересы как «надевшего черное». Они даже Ману использовали, планируя потом отослать её из страны, чтобы я, первым делом как вернусь, бросился на выручку к жене, оказавшейся без денег и документов в России. Мало того, в России, еще и в консульстве, где её будут удерживать до прибытия полиции.
И это всё, судя по всему, было еще не всё. Хаттори был жив, а значит, финал его операции еще впереди.
Зачесываю назад волосы, скрепляя их гелем, найденным в собственной ванной. Темные очки и медицинская маска на лицо, вкупе с деловым костюмом, делают меня невидимкой на улицах, если не считать роста и размаха плеч. Но мало ли кем может быть верзила, одетый по всем стандартам «салари-мэна», основного рабочего дрона благословенной Японии. Даже если он носит с собой футляр для чертежей, скрывающий в своих недрах меч.
Пистолет, пара телефонов, пачка наличности, пройтись щеткой по ботинкам…
Я готов искать.
…и даже знаю, откуда начну…
Глава 19
Гордость нации
— Внимание! Специальные граждане! Всем специальным гражданам вменяется немедленно явиться в пункты предписания! Повторяю! Внимание! Всем специальным гражданам вменяется немедленная явка в пункты, за которыми они закреплены! Внима…!
В громкоговоритель влетает обломок кирпича, заставляя сидящего на заднем сидении автомобиля полицейского подавиться криком. Устройство разбито, как и губы стража закона, а машина, прибавив ход, начинает отступать от разгоряченной толпы молодежи, приближающейся к ней.
— Катитесь отсюда! Ахо!
— Какие «специальные граждане»⁈ Те, что людей мочат⁈
— Вы чем занимаетесь, уроды⁈
— Так вы нас защищаете, ублюдки⁈ Покрываете клонов и мочите пацанов⁈
— Сожрите это!
Еще один камень летит вдогонку улепетывающим полицейским. Толпа, воодушевленная победой, идет следом, громко выкрикивая лозунги и ругательства. Картина, которая сейчас обычна для любого района Токио. Кроме Аракавы, но до неё никому нет дела.
Японцы крайне законопослушны. Возбудить их на массовые протесты, да еще и такое поведение — практически нереально. Поэтому Ивао Хаттори сделал ставку не на простых граждан. Они, активные, хоть и простые, стоят сейчас огромными массами перед гигантскими телеэкранами в центре столицы страны, волнуются, кричат, задают вопросы, требуют объяснений… всё это в меру, как и полагается гражданам этой страны. Но Спящий Лис и Соцуюки ударили по больному, по назревшему пузырю преступности. Шесть голов самых известных лидеров молодежных банд. Шесть лидеров, шесть идолов. Шесть жертв «надевших черное».
На улицы вышли вчерашние и сегодняшние школьники. Байкеры. Бандиты. Вся скопившаяся накипь, ранее дрожавшая в ожидании приезда отряда черного расстрельного взвода Соцуюки, вся она вышла выразить возмущение государству, начавшему штамповать суперполицейских палачей. Ну, это была одна из самых популярных теорий.
Кто-то же вышел просто пограбить. Под шумок.
Человек, только что угрожавший хозяйке небольшого магазинчика ножом, зажатым обеими руками, сейчас визжал от боли, сжимаемый уже моей рукой за лицо. Оно поместилось почти всё, немного смявшись в процессе, а теперь вовсю трудилось, чтобы удержать человека в воздухе. Ему было очень больно и страшно, он сдавленно кричал, но это сейчас