Итак, теперь разбивка по главам. Коротко, тут не о чем писать длинно. Думаю, эти заметки могут впоследствии оказаться кое-кому полезными. Именно поэтому этот самый кое-кто и дал мне сейчас время, сказав, что, пожалуй, задержится в нашей компании, чтобы выяснить всё уже окончательно. Значит, так тому и быть.
Глава 1, Бегство
Долго думал, в чём может заключаться смысл этой главы, и вывод получился неожиданным. Это рождение. Хотя, конечно, слово «рождение» тут не совсем подходит. Это формирование сущности, которая впоследствии, после трансформации, становится Аполлинарией. Причем рождение это четко указывает на принадлежность к Стрелку: сущность в этой главе видит фрагменты Стрелка, а мы смогли их узнать — потому что сами мы тоже компоненты Стрелка, и проходили эти итерации. Рождение — это всегда страх и боль, и новая сущность проходит и через страх, и через боль, и через непонимание происходящего. Она ощущает вину, но не осознает, в чём виновата, она чувствует страх, но не может понять, по какой причине за ней устроили погоню, и так далее. Главным тут оказывается другой момент: она доходит до цели своего появления на свет, то есть получает возможность полностью сформироваться уже в Городе. Что и происходит.
Глава 2, Тонкая настройка
В пространственной навигации есть такое понятие — «встать в карту». Это вычисление точки в пространстве, в которой находится корабль. После прохождения порталов, например, это делают все корабли, вставать в карту им нужно для ориентировки внутри планетарной системы. Так вот, на мой взгляд, именно такой процесс мы и наблюдали в этой главе. Аполлинария получает самоопределение, и в буквальном смысле встает в карту пространства, в котором ей предстоит находиться какое-то время. Игра Настройщика в выбор имени — это действительно не более чем игра, потому что Аполлинария на всех карточках находит одно и то же имя. Почему? Она уже определена, и выйти за рамки этого определения не сможет. Так же маркером определения становятся Мойры, которые, по сути дела, указывают на будущую принадлежность Аполлинарии материальному миру, в котором для всех без исключения живых существ (да и не живых тоже) определены такие понятия, как рождение, жизнь, и смерть. Аполлинария дает нам понять: я принадлежу к тому же миру, что и вы.
Глава 3. Аполлинария и череп
В этой главе я нашёл два очень любопытных маркера, а именно маркер Контроля, и маркер ограничения возможностей. Аполлинария встречает первую официантку, и начинает с ней общение — точно так же экипажи Сэфес и Барды «смотрят», каждые в своей манере, области Белой зоны, в поисках спонтанных сиуров, или просто миров, которые уже готовы к тому, чтобы быть определенными в тот или иной сектор Сети. Аполлинарию в этой главе «увидел» экипаж Сэфес, и дал понять, что будет к ней приглядываться, но при этом — Аполлинария получает первую этическую задачу, весьма непростую. Несомненный плюс Аполлинарии, как будущего логического узла сиура, заключается в том, что она сумела признать важный момент: её возможности ограничены, она не в состоянии справиться с проблемой. Ей не по силам спасение Балерины. Вместо спасения она проявляет к потенциально интересному ей миру (Балерине) участие, то есть вводит его в сферу своих интересов, не включая при этом в общую схему. Это можно назвать отложенным решением, которое впоследствии будет принято в пользу Балерины.
Глава 4, Детектив
А вот здесь уже тема, которая касается непосредственно нас, как представителей цепочки Архэ. Аполлинария принимает участие в судьбе Архэ, и этим встраивает их в свою структуру, параллельно решая следующую этическую задачу, а именно: включает в схему своё понятие честности и справедливости, которые становятся в результате её постоянной основой. Она совершает выбор в пользу нашей половины структуры Архэ, причем выбор этот спонтанный и чисто интуитивный. У неё не было для подобного выбора ни одной предпосылки. Из этого следует довольно неожиданный вывод — непосредственно этот логический узел, по всей видимости, стоял у истоков становления системы в том виде, в котором она нам знакома, то есть он занял позицию в структуре Стрелка ещё в незапамятные времена, и действовал каждый раз, опираясь именно на этот выбор. Немногим далее становится понятно, что Архэ, с которыми она теперь связана, вызывают у неё интерес и желание взаимодействовать. Что ж, можно сказать ей за это большое спасибо. Никто и никогда не сможет с точностью ответить, какое количество раз сиур, находящийся в ведении этого логического узла, принимал участие в судьбе нашей части Архэ. Принимал участие, спасал, утешал, и был к нам добрым, насколько это возможно.
Глава 5, Прогулка в квадрате
Следующий этап становления логического узла, и расширение пространства, в котором он находится, как физического, так и ментального. Аполлинария получает задание от старух, и обучается ориентированию, проходя Город в поисках фрагментов схемы для вязания. Так же она начинает понимать, как видеть тайное в явном, считывая скрытые знаки и числа в окружающем её пространстве. Это хорошая тренировка, которая так же дает будущему логическому узлу понять важную вещь: далеко не везде ему будут рады, в некоторых местах, и в некоторых случаях ему не следует ни вмешиваться в происходящее, ни проявлять себя. Территория переулка, в котором Аполлинария встречает жабу и жабёныша, явно недружественна, и это хороший урок, призванный научить не ходить куда попало, и не общаться с кем попало. А вот парк у погибшего великана Аполлинарии приятен, и находиться там ей нравится. Кстати, лично мне показалось, что этот парк появляется в книге отнюдь не просто так. Это вполне может быть образ, например, прежней погибшей вселенной, на костях которой стоит вселенная, ныне существующая. Парк является местом отдохновения и размышлений, в нём спокойно, и практически ничего не происходит, за исключением незначительных событий. Не знаю, правомерна ли моя версия, или нет, но я пока что буду придерживаться именно её.
Глава 6, Петрикор
«И вот тут-то начинается самое интересное», сказал тогда Скрипач, и был, разумеется, совершенно прав. Аполлинария спонтанно налетает на первого демиурга, автоматически включает его в схему, и, не зная ничего о системе противовесов и параллелей, существующей в каждом уважающем себя сиуре, не понимает, что от Петрикора ей уже никуда не деться. Ошибка ли это? Отнюдь. Это не ошибка, это жизнь. Петрикор — классический, прямо-таки канонический пример демиурга, в меру