Появившись в стороне от того места, где Сахаров активировал свою технику, я смог лицезреть то, как его силуэт стремительно отбрасывает в сторону от моей Теневой Дуги. Опять же, урона практически нет, но мне было нужно вовсе не это. Я хотел выиграть себе немного времени для того, чтобы сменить свое оружие на более, по моему мнению, правильное.
Моей уловки было достаточно для того, чтобы Чайя вернула духовный клинок в мои руки. Громовое Копье — дело, конечно, интересное, но мне все же гораздо удобнее орудовать своим клинком, который, к слову, является частью моей души. Да и игра в кошки-мышки начала раздражать не только Сахарова, но и меня.
Обратил внимание на количество энергии в своих источниках. Ее там было не сказать, чтобы много: четверть, может, наберется. Уже немного начинаю жалеть о своем решение, которое заключалось в сражении с Неограниченным только с использованием своих собственных сил и возможностей.
Уверен, что у моего противника дела обстоят немногим лучше. Все же у него нет прожорливой кицунэ, которая сейчас буйствует на поле боя, приняв человеческий облик, и медленно тянет из тебя энергию.
Однако Сахаров потратился на две весьма массивные техники, и я не видел того, чтобы он принимал какие-либо восстанавливающие энергию зелья. Да и моя Печать Регенерации дает мне преимущество.
Одним словом, я и мой противник оба находимся в состоянии, близком к полному энергетическому истощению. Этим я и решил воспользоваться, получив в руки духовный клинок.
Напитав меч комбинированной стихией, мгновенно сократил дистанцию, разделяющую меня и моего противника. Благодаря тому, что я мог быстро менять свое положение в пространстве с помощью Шага, длина оружия Сахарова стала из преимущества его недостатком. К тому же владел я мечом куда лучше, нежели копьем.
Обрушившись градом стремительных выпадов на своего противника, я заставил его забыть о том, чтобы контратаковать.
Сначала Сахаров старался принимать мои удары на блок, используя в качестве щита свою технику, однако вскоре развеял огненное копье и положился на защиту Покрова, напитав его на максимум. О том, чтобы вновь использовать какую-либо технику, Сахаров даже не думал. Особенно, после нескольких неудачных попыток из-за сбитой концентрации Неограниченного моим мощным тычком в область его источника.
Несколько раз Сахарову удавалось схватить своей ладонью, объятой пламенем, за лезвие моего клинка, тем самым его блокируя. Однако его успехи быстро улетучивались, потому как я, совершенно не задумываясь из-за горячки боя, перемещал свое оружие с помощью пространства Теневой Бури.
До этого момента я не пробовал провернуть Исчезновение, используя комбинированную стихию, а не Тень. Получилось само собой, без необходимости думать, как бы это провернуть. Получилось один раз — получится и во второй, поэтому задумываться я не планирую и в будущем.
Сахарову, откровенно говоря, приходилось не сладко, и он стремительно начал сдавать свои позиции. Мои удары все чаще достигали своей цели, поражая Покров Неограниченного. Пламя моего противника уже не было столь неиствующим, как это было несколько десятков секунд назад. Благодаря этому жар, исходящий от Покрова Сахарова, значительно снизился, поэтому уже я смог ослабить свою защиту, переместив освободившуюся энергию в духовный клинок.
Мы вновь начали играть в догонялки. Сахаров отступал от меня на несколько десятков метров, после чего я перемещался к нему с помощью Шага Теневой Бури и наносил ему несколько ударов, которые тот принимал на свой Покров. После этого Неограниченный вновь удалялся от меня с помощью выброса голой энергии в мою сторону. Затем ситуация повторялась.
Из-за того, что я был с головой погружен в сражение, мне не удалось заметить, как мы подобрались вплотную к тому месту, где мои гвардейцы уже вовсю брали под стражу выживших бойцов армии Сахарова и Курчатова.
Лишь в тот момент, когда мой противник не стал убегать дальше, встав на одном месте, я понял, что в очередной раз попался на уловку хитрого Сахарова.
Парень расставил руки в направлении моих гвардейцев, а всполохи в его душе вновь пришли в движение.
— Я не смогу победить тебя Новиков, — начал было Сахаров, — но смогу облегчить это для того, кто придет после меня.
Допускать того, чтобы пострадали мои люди, среди которых была Наташа, мне не хотелось. Поэтому я, сжав рукоять клинка в обеих ладонях, с помощью Шага Теневой Бури, использовав свой выход в реальный мир как начальный импульс, вонзил меч в область груди Неограниченного.
Началась борьба между Теневой Бурей, которой был напитан мой клинок, и остатками огненного Покрова Сахарова. Я отчетливо понимал, что вот-вот одержу победу, но свою атаку я проводил не для этого, а для того, чтобы сбить концентрацию своему противнику.
— Знаешь, Новиков, со временем к твоим уловкам привыкаешь… — с хрипотцой произнес Сахаров, после чего зашелся в кашле.
Из рта Неограниченного сплошным потоком текла кровь, но мой клинок все еще не пробил его Покрова, а всполохи в душе не прекратили своего круговорота, грозясь вылиться в очередную мощную технику. Технику, которая будет направлена практически на всех моих людей.
Решение пришло мне в голову мгновенно. Я протянул руку для того, чтобы начертать Печать Ограничения на душе Сахарова, но не успел совсем чуть-чуть. В тот же момент, когда я достиг нужного расстояния, с рук моего противника сорвался огромный Феникс.
Древняя птица в миг оказалась над головами моих людей, после чего закружилась в бешеном вихре, разметав в разные стороны свои перья. Они не щадили ни моих гвардейцев, ни бойцов Сахаровых и Курчатовых.
Огненные снаряды прошивали защиту моих людей, не встречая никакого сопротивления. Не помогали ни Покровы, ни элементы брони, изготовленные Шелковым. Спустя несколько мгновений я начал наблюдать за тем, как мои люди начали умирать, а их души — вырываться из их тел.
Буквально за долю секунды я оказался на грани того, чтобы лишиться всего, чего добился.
Поместье, земли, техника и вооружение — все это ничего не значило. Главным своим достижением я считал людей. Тех, кто пошел за мной, будучи готовыми противостоять целой империи. Тех, кто доверил мне самое важное и самое ценное, что у них есть, — свои семьи. Тех, кто был готов отдать свою жизнь за мой Род.
«Они и отдали», — раздался в моей голове обреченный голос. Мой голос!
Во мне