Голову затопил багряный туман, укололо острое понимание, что делать нам на вершине пирамиды решительно нечего, что ничего хорошего нас там не ждёт. Захотелось развернуться и броситься наутёк, но сумел перебороть наваждение, а дальше мы выскочили к лестнице и стало не до сомнений и колебаний. Вверх, вверх и вверх по драным ступеням!
Сейчас сдохну!
Пирамида сводила с ума неправильностью магического фона, напитанного эманациями крови и смерти. По мере подъёма я всё отчётливей и отчётливей ощущал биение магии, и совершенно точно сказывался так не прорыв потустороннего — я будто слышал стук невообразимо огромного сердца. Всё говорило о том, что на вершине пирамиды проводится какой-то ритуал.
И тут — мы.
Нехорошо. Чревато. Опасно.
Сослуживцы понимали это не хуже моего, поэтому на крышу пирамиды мы без подготовки не полезли. Вместо этого сгрудились на площадке перед верхним пролётом. В проём удавалось разглядеть лишь клочок вскипавшего астралом неба, но Клюв уверил нас:
— Там точно кто-то есть!
Должно быть, он слишком сильно высунулся из-за угла, потому как наверху мигом засверкали дульные вспышки. Пули начали биться о стену и рикошетить, а следом прилетела ручная бомба. И сразу — ещё одна!
Когда б не царившая в омуте тишина, мы бы точно оглохли, поскольку выставленный совместными усилиями барьер задержал лишь осколки, а вот звук он бы точно не отсёк, как не стал преградой для заполонившего всё кругом порохового дыма.
Плевать! На это — плевать!
С крыши ринулись упыри, внезапный рывок выскочивших из густого дыма освежёванных мертвецов застал нас врасплох, но ослабленный взрывами барьер их притормозил, а дальше взмахнула руками Кукла, и нежить даже не успела пустить в ход вложенную в них магию. Две гадины отлетели назад ссохшимися костяками, чуть припозднившаяся третья расплескалась брызгами порченой крови, изгваздала красным ступени и стены.
— Клюв, прикрой! — скомандовал урядник и вытянул из подсумка сразу две ручные бомбы.
Червень с напарником последовали его примеру, а только сыпанули искрами полдюжины фитилей, и духолов сотворил призрачный череп, размахнулся и швырнул его вверх. Заклинание не сумело пролететь через перегородившую выход на крышу багряную пелену и рвануло, снесло магическую преграду и раскидало не дававших нам высунуться стрелков.
— Вперёд!
Седмень первым помчался вверх по лестнице, за ним бросились пластуны, а миг спустя на крышу чуть ли не разом улетели шесть рифлёных чугунных шаров. Грохот взрывов канул в заполонившей омут тишине, но каменные плиты под ногами явственно содрогнулись, а ещё вниз потекли клубы сизого порохового дыма, и троица пластунов без промедления ринулась в бой с револьверами и саблями наголо.
Больше всего мне хотелось отсидеться на лестнице, но какой там! Сзади уже подпирала парочка духоловов!
Я выскочил на крышу и сразу поскользнулся в крови. Осколки ручных бомб посекли десяток то ли изначально неживых, то ли уже теперь бесповоротно мёртвых стражей — никто из карауливших выход с лестницы охранников не уцелел, а сверх этого удалось достать одного из троицы сгрудившихся у жертвенной плиты жрецов. Так подумал я, но в этот самый миг высокий светлокожий мужчина в затейливом одеянии из бессчётного количества крохотных пёрышек взял и вонзил ритуальный каменный кинжал в спину своего товарища!
Дальше фигуру показавшегося мне удивительно знакомым демонопоклонника окутало красное сияние, и пластуны не полезли в рукопашную, а вместо этого открыли огонь из револьверов.
Без толку!
Я поспешил убраться из лужи крови, и тотчас от лестницы в жреца устремился призрачный череп. Выходец из Поднебесья отбил его голой рукой, и тогда впустую ударивший своим излюбленным боевым арканом Клюв посторонился, освобождая дорогу Кукле. Чернокожая колдунья запустила руку в кожаный мешочек, сыпанула в залившую всё кругом кровь какой-то серый порошок, и каменные плиты близ алтаря вмиг проросли костяными терниями. Те оплели ноги жреца, пронзили своими шипами его голые щиколотки и поползли выше. Окутавшее жреца сияние задрожало в такт биению человеческого сердца, и костяные путы занялись огнём, начали осыпаться невесомым прахом. Вот только тернии уже укоренились в теле и принялись разрастаться под кожей, местами она вздувалась и лопалась, затейливое жреческое одеяние начало пропитываться кровью.
Троица пластунов прикрылась единым магическим барьером, я тоже геройствовать не стал, юркнул за их спины. Духоловы разошлись в разные стороны, вслед за ними на крышу стали подниматься ученики школы Извечного полдня. Жрец неловко попятился к алтарю, а потом вдруг одним уверенным движением всадил себе меж рёбер ритуальный кинжал, с непостижимой лёгкостью вскрыл грудную клетку и вырвал собственное сердце.
Да чтоб его!
Клюв и Кукла бросились вперёд, но их остановила вспышка багряного пламени, а демонопоклонник, уже заваливаясь навзничь, резким взмахом руки зашвырнул сердце куда-то в небеса. Точнее даже — чуть выше. Прямиком в астрал!
Комок пульсирующей плоти на миг скрылся в кипящей белизне и тут же выпал обратно, но не полетел вниз, а завис над пирамидой. Соединившая его с телом жреца струйка крови обернулась силовой струной, и омут ощутимо перетряхнуло. Каменные плиты под ногами дрогнули, я испуганно оглянулся и обнаружил, что окольцевавший заброшенный город багрянец пришёл в движение и начал стягиваться к окраинам, марая всеми оттенками красного затопившую дома белизну.
Окутавшее жертвенную плиту и распростёртое на ней тело сияние цвета артериальной крови сгустилось и потекло по силовой струне, сердце жреца забилось быстро и чётко, начало наполняться энергией, засветилось багрянцем. От одного только взгляда вверх меня проняло до самых печёнок, остальных жуткое зрелище безучастными тоже не оставило. Червень подскочил и рубанул демонопоклонника по голове, но сначала клинок завяз в красном мареве, а затем и вовсе разлетелся брызгами расплавленной стали. Призрачный череп Клюва прогорел в один миг, ничего не добился и старший из ревнителей: брошенный им сгусток солнечного света бесследно растворился в багряной завесе, лишь на миг разбавив её своим золотистым свечением.
— Довольно! — вмешалась Кукла. — Ритуал перерождения так просто не остановить!
— Перерождения? — уставился на неё Клюв. — Это не открытие врат?
— Нет! — подтвердила чернокожая колдунья. — Демон лишь помогает своему жрецу!
Клюва такой ответ вроде бы успокоил, а вот Седменя — ничуть.
— Хрен редьки не слаще, — донёсся до меня мысленный возглас урядника. — Вся эта прорва энергии сделает выродка равным по мощи архимагу! Он от нас мокрого места не