Он поднял взгляд на Филиппа.
— Это не штурм испанского галеона в открытом море, парень. Это бойня. Нас перестреляют еще на подходе. Мы потеряем половину людей, прежде чем доберемся до стен форта. А те, кто доберется, просто разобьются об эти стены. Это самоубийство. Крюку это уже не поможет, а мы потеряем все.
Боцман согласно кашлянул, поддерживая слова Моргана.
— Морган прав, — прогудел он басом. — Я сам пойду в огонь и воду за Доктора, вы знаете. Но это безумие. Мы просто положим людей зря. И команду не поднять на такое дело. Парни напуганы, растеряны после ареста капитана. Они видели мощь английской эскадры. Заставить их идти на верную смерть против регулярных войск? Они взбунтуются раньше, чем мы подойдем к берегу.
Филипп хотел что-то возразить, но его перебила Изабелла. Она говорила тихо, всхлипывая.
— Нет… не нужно нападать, — прошептала она, вытирая слезы тыльной стороной ладони. — Это действительно бессмысленно. Но и уходить, бросать его… тоже нельзя. Есть другой путь.
Все взгляды обратились к ней.
— Мой отец, — сказала Изабелла чуть громче. — Губернатор Тортуги. Его заставили отозвать каперское свидетельство Крюка, шантажируя мной. Но теперь я свободна! Мы должны немедленно плыть на Тортугу! Я расскажу отцу все — как англичане похитили меня, как Роджерс держал в плену, как Доктор Крюк меня спас ценой своей свободы! Отец будет в ярости! Он ненавидит англичан, особенно людей Кромвеля! Он отменит свой приказ, он поможет! Он может послать корабли сюда, или использовать свои связи, потребовать освобождения Доктора Крюка как французского капера, незаконно захваченного англичанами!
Ее глаза загорелись надеждой. План звучал логично.
— Изабелла, — мягко сказал Морган. — Твой план хорош. И твой отец, несомненно, захочет помочь. Но посмотри на карту. До Тортуги — несколько дней пути, даже при самом попутном ветре. Мы просто не успеем. Никак. Пока мы доберемся до Тортуги, пока твой отец предпримет какие-то действия — все будет кончено.
Надежда в глазах Изабеллы угасла. Она снова опустила голову, плечи ее поникли.
Казалось, они зашли в тупик. Прямая атака — самоубийство. Бегство на Тортугу — слишком долго. Уйти и бросить Крюка — предательство. Что остается?
Филипп снова вскочил.
— Значит, будем драться! — выкрикнул он с отчаянием. — Лучше погибнуть, пытаясь его спасти, чем жить с позором, зная, что мы его бросили! Кто со мной⁈
Он обвел взглядом Моргана, Стива, Маргарет. Маргарет решительно поднялась, вставая рядом с ним.
— Я с тобой, — твердо сказала она.
Морган покачал головой. Он не понимал такой горячности барончика.
— Это глупо, — повторил он. — Вы ничего не добьетесь, только погибнете сами.
— А ты предлагаешь просто сидеть и ждать⁈ — взорвался Филипп. — Ждать, пока его повесят, а потом спокойно уплыть с его сокровищами⁈ Ты этого хочешь, Морган⁈ Присвоить себе ящик Дрейка⁈ Я прекрасно понимаю, что Крюк его спрятал где-то здесь.
Обвинение повисло в воздухе. Морган побледнел от ярости. Он медленно поднялся из-за стола, его рука легла на эфес сабли.
— Следи за языком, щенок, — прошипел он. — Если бы я хотел присвоить сокровища, я бы давно избавился от тебя и от всех, кто мне мешает. Я вывел корабль из ловушки, спас твою шкуру и шкуру всех этих болванов на палубе! А ты смеешь обвинять меня в предательстве⁈
Стив встал между ними, положив руки им на плечи.
— Спокойно, парни! Не время для драк! Нам нужно решение, а не грызня!
Напряжение в каюте достигло предела. Стало ясно, что договориться не получится. Пути расходились.
Стив с трудом удержал Моргана и Филиппа от того, чтобы они не вцепились друг другу в глотки прямо в капитанской каюте. Несколько мгновений они стояли, тяжело дыша и сверля друг друга яростными взглядами. Обвинение, брошенное Филиппом, было слишком серьезным, чтобы его можно было легко проигнорировать. Тень подозрения легла на Моргана, и хотя Стив и Изабелла не верили в его предательские намерения, раскол стал очевидным.
— Хватит! — рявкнул Стив, расталкивая их. — Ведете себя как дети! Капитан бы не одобрил этого! Нам нужно единство, а вы…
Филипп отступил на шаг, его гнев немного остыл.
— Какое может быть единство, когда одни готовы драться за капитана, а другие — бежать, поджав хвост? — он с вызовом посмотрел на Моргана. — Я свой выбор сделал. И Маргарет тоже. Мы не останемся здесь ждать рассвета.
Маргарет молча кивнула, подтверждая его слова.
Морган провел рукой по лицу, пытаясь взять себя в руки. Ярость уходила, оставляя после себя холодную усталость.
— И что вы собираетесь делать? — спросил он с горечью в голосе. — Вдвоем штурмовать форт? Или в одиночку бросаться на солдат на площади?
— Мы что-нибудь придумаем! — упрямо ответил Филипп. — Мы должны быть там! Хотя бы попытаться! Может, удастся узнать что-то важное. Может, найдется способ передать Крюку весточку, что мы не бросили его. Может, подвернется шанс! А сидеть здесь, на корабле, в безопасности, пока его вешают — это бесчестье!
Он посмотрел на Моргана.
— Высади нас, Морган. Это все, о чем я прошу. Дай нам шлюпку и оружие. Мы сойдем на берег и будем действовать сами. А вы делайте что хотите. Уплывайте на Тортугу, ищите свое Эльдорадо. Но нас здесь не будет.
Маргарет снова кивнула в знак согласия.
В каюте повисло тяжелое молчание. Стив растерянно переводил взгляд с Филиппа на Моргана. Изабелла тихо плакала, закрыв лицо руками. Морган долго смотрел на Филиппа и Маргарет. Он видел их готовность идти до конца. Он понимал, что удерживать их силой бессмысленно и бесполезно. Они найдут способ сбежать, или их присутствие на корабле станет постоянным источником конфликтов и подозрительности среди команды.
Возможно, так было даже лучше. Отпустить их, дать им возможность попытаться сделать хоть что-то, даже если это была чистая авантюра. Это снимало часть морального груза с него самого. Он не бросал их, он выполнял их собственное желание.
— Хорошо, — тихо сказал Морган. —