Вывод?
Да мы практически обречены! Хоть сейчас начинай учиться летать, а заодно и плавать. Самая опасная точка — это море Мунмар. Хоть оно и не так велико, но и маленьким его не назовешь.
Зря я надеялся, что древолюбы вправили третьему принцу мозги. Стоило явной опасности остаться позади, как он резко поглупел, веря во всесилие магии. Настоящий фольх!
— Мы можем хотя бы слегка изменить курс и полететь вдоль побережья Южной марки, а не напрямую через море? — поинтересовался я, стараясь скрыть охватившее меня раздражение.
Нельзя злиться на принцев. Даже если очень хочется и принц не прав… нельзя.
Выражение лица третьего принца стало таким кислым, словно я предложил ему от трона в пользу брата отказаться.
— Хорошо, — отмахнулся он, — распоряжусь. Спите спокойно, сквайр.
Я слегка перевел дух. Паранойя гулко ворчала, что этого мало. Но осторожность советовала довольствоваться этим малым. Рычагов воздействия на принца у меня нет. И мне отлично известно насколько Ронг Олн не любит чужие советы. Одно то, что он пошел мне навстречу, пусть и в такой малости, можно считать удачей.
Над морем всякое может случиться, причем потом и свидетельств не найти. Побережье — другое дело. Да и падать лучше на землю. Падение в воду с такой высоты ничуть не мягче, без помощи магов — смерть. Но в воде возникает вторая проблема — выплыть. Это фольхи не тонут. А из меня пловец даже хуже чем всадник. В речке или озере искупаться — это да. Да и то только на спине! Но в неспокойном море с его волнами — пойду ко дну лучше иного топора.
Вся служба прошла далеко от большой воды, где и когда прикажите учиться? Да я море в первый раз увидел, только когда нас к заливу Теней прижали!
Распрощавшись с принцем, я отправился в свою каюту. Похоже, спать я сегодня буду плохо.
Несмотря на мои опасения, первые три дня полета прошли спокойно. Никаких тебе диверсий на борту, Сидмана никто убить не пытался, команду отравить.
Удивительно, но против фактов не попрешь!
Впрочем, не стоит забывать про скорость расползания новостей. Заинтересованные стороны могут быть просто не в курсе того, что предатель схвачен и начал говорить. А то, что за Сидмана говорит кто-то другой, они и вовсе не знают.
Кстати, на этот счет принц ко мне с вопросами не подходил. То ли никто не удосужился вновь допросить пленника, то ли словам Сидмана просто не поверили.
На третий день пути показались пики Одиноких вершин, а впереди блеснула яркая полоска воды залива Мурен. На берегу залива, ближе к выходу в море Мунмар, и находится главный и единственный порт Вольной марки — Серый Берег. Свое название город получил из-за серого оттенка песка на местном побережье.
До города мы добрались ближе к вечеру.
Серый Берег не мог похвастаться размерами. В империи подобный город назвали бы городком, а то и просто большим селом. Не ошибусь, если предположу, что в нем меньше двух тысяч жителей. Город узкой полосой раскинулся вдоль побережья, подковой охватив небольшую бухту. На ее выходе принимал на себя волны длинный, похожий на стену каменный мол, на конце которого сверкал огонек маяка.
Большую часть города занимал порт с многочисленными причалами и складами. На юге, за низкой крепостной стеной, торчали две причальные вышки, предназначенные для приема дирижаблей.
Обилие мачт в порту породили во мне робкую надежду на успех с морским путешествием. Если быстро найти подходящее судно, то вполне возможно, что я сумею переубедить принца. А если он не захочет «переубеждаться», то я смогу отпроситься в самостоятельное плавание. А то желание улизнуть с борта «Вершителя Судеб» стало каким-то особенно острым — слишком хорошо все идет. Так не бывает!
Впрочем, при ближайшем рассмотрении — с высоты это несложно — обилие мачт оказалось обманчиво. Большинство посудин в порту было небольшими одномачтовыми и двухмачтовыми корабликами. Не знаю, способны они пересечь море, или нет. Но уверенности они мне как-то не внушают. Конечно, на броненосец Военно Морского Флота Его Величества я не рассчитывал, но приличный океанский пароход мог убедить принца изменить решение в пользу морского похода. А на подобных скорлупках я и сам не рискну выйти в море.
Бросив швартовые тросы, «Вершитель Судеб» величественно подплыл к причальной мачте, чтобы пополнить запасы ихора, воды и провизии перед броском через море.
Свита принца и часть воздушников, получивших увольнение, потянулись с дирижабля. Вылет был назначен на семь часов утра, а этот вечер и ночь можно было провести в городе, подальше от надоевших за полет лиц.
Не стал оставаться на борту «Вершителя Судеб» и я. Во-первых, мне было интересно изучить возможные владения. Во-вторых, была надежда отыскать в порту подходящий кораблик. Да и просто почувствовать под ногами твердую землю хотелось. А то второй полет окончательно утвердил меня в мысли — полеты не для меня.
Есть люди, которые грезят морем, есть те, кто хочет в небо, а есть нормальные — предпочитающие землю. В ней нельзя утонуть, с нее невозможно упасть, да и в целом это привычная нам среда. Зачем искать что-то лучшее, если это лучшее под ногами?
Вечер прошел бесплодно. Глаза меня не обманули, подходящего кораблика в порту не нашлось. Зато город я обошел из конца в конец — это было несложно.
Утро не задалось, подтверждая продолжение темной полосы. Поначалу ничто не предвещало беды, я неплохо выспался в одном из номеров не самой дорогой гостиницы. Спал с заряженным револьвером под рукой, но это дело привычки.
Возле причальной мачты, у которой, словно сторожевой пес, сидел на привязи «Вершитель Судеб» царило необычайное оживление. И на подготовку к отлету оно не подходило. Глупо перед отлетом снимать один из больших, в человеческий рост винтов.
Отыскав среди представительной группы наблюдателей знакомое лицо, направился к нему. Это фольхи свиты от меня нос воротят. А следом за ними и офицеры дирижабля сторониться стали. С простыми воздушниками я за время полета язык быстро нашел. Они мне как-то ближе.
Знакомым лицом был боцман, по совместительству исполнявший роль главного стюарда при обслуге гостей. А то их, то есть нас, набилось в дирижабль, словно он был не боевым, а пассажирским. Повезло еще, что