– Почти приехали.
– Зачем ты тогда останавливаешься? – я сладко потянулась.
– Хочу набрать воды. Здесь в двух шагах источник, – Архип кивнул в сторону припаркованных вдоль дороги машин, давая понять, что здешняя водичка и правда пользуется популярностью. Достал из багажника две пустых фляги и пластиковую канистру.
– Давай я помогу.
– Тяжело. Тебе еще детей рожать.
– Перестань, – прошептала я. – Здесь всего пять литров.
– Семь.
– Да? Ну, это не сильно меняет дело.
Я чуть ли не силком отобрала у Сильвестрова одну баклажку и решительно зашагала вперед.
– Нам в другую сторону, – бесстрастно заметил он за спиной. Я повернулась на сто восемьдесят градусов, увязываясь за ним.
– А ты бы хотел детей?
– У меня есть Зойка.
– Я знаю, – фыркнула. – Я имею в виду еще.
– Не думаю.
– Ясно.
– Но, может, придется, да?
– Что? – искренне не поняла я.
– Кого-нибудь родить, – Архип поморщился, будто у него вдруг заныли зубы.
– Почему это?
– Если у нас что-то получится… Тебе же рано или поздно захочется… ребенка?
Я остановилась прямо посреди тропинки. Пустая бутыль ударила о коленку. Едва ощутив удар, я растерянно ее потерла. Топя в этой суете свою абсолютную растерянность и… как будто радость? По поводу того, что он, оказывается, вполне допускал, что мы будем вместе.
– Мне тридцать. У меня неустроенная жизнь. И туманные перспективы в будущем. Даже не знаю, что тебе ответить, кроме того, что о детях я пока не задумывалась в принципе.
– Ясно. – Архип отвернулся, возобновляя шаг. – Как надумаешь – скажи. Не хочу сюрпризов. Мне надо будет как-то настроиться.
– Я же сейчас правильно понимаю… – сглотнула я. – Мы обсуждаем… эм… долгосрочные перспективы наших отношений?
Конечно… Ну, конечно, мне никто не ответил. Только глянул так, что у меня подогнулись колени. С другой стороны, а что тут можно было добавить, правда? Мы обсуждали рождение детей! И хоть я ничуть не покривила душой, когда сказала, что до этих пор не задумывалась о материнстве, мысль о том, что мы с Архипом можем родить маленького, отзывалась внутри сладким трепетом.
– С тобой мне бы этого, наверное, хотелось. Ты прав.
– Я тут ни при чем. Это инстинкты.
– Ты можешь считать как угодно, Архип. Если тебе так удобнее и безопаснее, я не стану тебя разубеждать.
Поскольку по дороге нам все чаще стали попадаться люди, разговор сошел на нет.
Мы набрали воду и вернулись той же дорогой, а Зойка так и не проснулась. Архип погрузил баклажки в багажник, для чего ему пришлось немного сдвинуть другие вещи. Наблюдая за тем, как перекатываются мышцы у него на спине, я не удержалась. Подошла вплотную и, крепко обняв за пояс, шепнула в местечко между лопаток:
– Я тебя люблю.
Что он сделал? Естественно. Промолчал.
И это было так до смешного привычно, что я ни капельки не обиделась. Наоборот, улыбнулась широко-широко, когда он обернулся, обхватив ладонями мои плечи.
– Поехали. Тут километров пять осталось.
– Конечно.
Домик, о котором говорил Архип, представлялся мне каким угодно, но не таким, каким он оказался на самом деле. То есть Сильвестров ничуть не шутил, называя его «деревенским». Грубые поседевшие от времени доски. Низкие потолки. Заставленные допотопной мебелью комнаты…
– Только не говори, что в туалет нам придется ходить на улицу.
– Нет, – качнул головой Архип, пристально вглядываясь в мое лицо.
– Я буду спать здесь! – заявила Зойка, наконец, окончательно проснувшись. – А мы же сразу пойдем на море, да? Я хочу на сапе покататься. Вы со мной?
– Дай хоть продукты разложить, неугомонная, – по-доброму фыркнула я.
– Вот и раскладывайте. А я пока переоденусь.
– Даше помоги, – велел Архип, пресекая попытки дочери отвертеться от бытовухи.
– Ну, пап!
– Быстро. Ты же не хочешь, чтобы она от нас сбежала?
Он, наверное, шутил. Но Зойка этого не поняла. Округлив глаза, как лемур, она в ужасе затрясла головой из стороны в сторону и тут же принялась разгружать пакеты. Я улыбнулась… А проходя мимо Сильвестрова, ненадолго прижалась губами к его плотно сжатым губам:
– Такая мелочь меня не спугнет. Даже не надейся.
Он чуть сощурился. Будто взвешивая, насколько мне можно верить. Интересно, все у нас получалось, конечно. Как будто Архип не меньше меня боялся наломать дров. Немыслимо. Но так оно, похоже, и было. Наверное, он начал ко мне привыкать.
– Вы идите. А мне, наверное, надо что-нибудь приготовить.
– Брось. Сходим в ресторанчик. Тут недалеко.
Пожав плечами, я пошла переодеваться. Сняла лифчик, и почувствовала его взгляд.
– Подглядываешь? – пряча волнение за кокетством, спросила я.
– Смотрю.
– И как тебе? Нравится то, что видишь?
– Более чем. Одевайся быстрее. Там Зойка ждет.
Хотелось спросить, на кой черт он за мной пошел, если знал, что нам трудно будет отлепиться друг от друга, но я не стала. В конце концов, в противном случае я бы не смогла прояснить весьма важный момент.
Не став испытывать его терпения, я быстро втиснулась в купальник и шагнула к Архипу. Из дома он вывел меня, держа за руку. Зойка, увидев это, выставила перед собой сразу два больших пальца. И демонически захихикала. Архип в ответ на это хмыкнул.
К пляжу, раскинувшемуся широкой полоской вдоль берега, мы шли через небольшие заросшие травой барханы. Солнце припекало в голову, но здесь, у воды, жара ощущалась гораздо мягче, чем в городе. Зойка, не теряя и минуты отведенного на развлечение времени, рванула к воде. Но я остановила ее громким окриком:
– Эй! Сначала крем, солнцезащитный спрей на волосы и панамка!
– Она утонет.
– А без нее напечет в голову. Ничего не знаю. Садись. – Зойка недовольно закатила глаза, но все же послушно села на расстеленный отцом плед. Кажется, ей даже нравилось, что я делаю. Но для порядка она решила состроить недовольную моську.
– С ролью злой мачехи ты справляешься на ура, – заявила мелкая зараза, когда я, не удержавшись от желания похулиганить, натянула панамку ей н нос.
– Зоя! – резко одернул дочку Архип.
– Да я же шучу, пап, – растерялась та.
– Она шутит, – поддакнула я, заряжаясь хорошим настроением, и, сама того не ожидая, сиганула на Архипа, обвив его ногами