Особым кайфом было то, что, финаля, он в этот раз даже не попытался выйти. Собрав на затылке длинные волосы, Архип заставил меня прогнуться. Кости протестующе взвыли, а я, забывшись, впилась зубами в его ладонь, что предусмотрительно прикрывала мне рот. Кончив почти синхронно, мы, обливаясь потом, рухнули на кровать.
– Не уходи… – успела шепнуть, до того как меня вырубило. Но, конечно, утром проснулась одна. Видимо, перед уходом Архип поставил окно на проветривание. Комната выстыла и наполнилась запахами отсыревшего леса, древесины и мха. Ну и черт с ним – под одеялом было тепло.
Лениво осмотревшись, я заметила два огромных шерстяных носка, оставленных на тумбочке. В носу незамедлительно закололи подступившие совершенно не к месту слезы. Я, наверное, просто не привыкла к заботе, раз от такой мелочи окатило волной тепла... Или не мелочь это? Попробуй узнай, когда весь твой опыт до этого дня – такой стремный, как у меня.
Я осторожно коснулась пальцами шерсти. И прежде чем встать, послушно натянула носки. Правда, на мне они больше походили на гольфы. У Архипа впечатляющий размер ноги, а я и сейчас спокойно могла отовариваться в «Детском мире».
Спустив ноги на пол, покрутила стопами. Щеки вспыхнули, когда ощутила, как из меня все еще подтекает избыток влаги. Одежды у меня было немного, поэтому я не посмела использовать футболку в качестве полотенца. Так что в ванную побежала, как есть. Благо уже был десятый час, и Зоя давно ушла.
Стоя под горячими струями душа, я вдруг поймала себя на том, что, несмотря ни на что, отлично выспалась. Утомленное сексуальным марафоном тело с благодарностью принимало заботу, но, что удивительно, и не думало успокаиваться. Что вы… Стоило вспомнить о том, что он со мной делал, как щеки начинали гореть. И, наверное, потому что я вся горела, так отчетливо ощутила сначала сквозняк, а потом и то, как открывается дверь в душевую.
Резко обернулась. Поймала настороженный взгляд. В котором не было вопроса – да или нет. Дело было решенным. Как если бы он не смог себе отказать, даже если бы я в этот раз оказалась против, но ведь этого и быть не могло.
– Член о тебя стер, – агрессивно дернул крыльями носа Сильвестров. Я моргнула. Это что, жалоба? Если так, то какая-то она странная, учитывая, что он сам пришел ко мне в полной боевой.
О том, как мне быть, я размышляла недолго.
– Бедненький. Сейчас пожалею.
Да-да, за время нашего знакомства я успела понять, что если что и может вывести Архипа на эмоции, то исключительно отсутствие какой бы то ни было логики в моих действиях. То, чего он никак не может предположить… Предугадать или просчитать.
Осторожно сжав его плоть у самого корня, я медленно опустилась на колени. Сверху на нас хлестала вода. Меня опять колбасило, а рот наполнялся вязкой слюной.
– Вот тут, да? – провела языком по небольшой потертости на головке.
Архип сжал пудовые кулаки и откинулся на стенку кабинки. Под его весом та протяжно ухнула. Сильвестров выругался. Обхватил мой затылок лапищей, агрессивно нанизывая мою голову на свой впечатляющий агрегат.
Его хватило на полминуты. Кончив, он, абсолютно оглушенный, стек на пол. А я уже и так там сидела…
– Я вообще-то пришел сказать, что завтрак готов.
– Ну… Я поела.
Наверное, я все же недооценила поселившееся во мне напряжение. Потому что, сказав это, я откинула голову и рассмеялась почти до слез. Было мне и впрямь жутко весело. Архип же таращился на меня, будто у меня рога выросли.
– Давай выбираться. И так воды намотали, да? А у тебя тут, наверное, септик…
Сильвестров кивнул. Хотел выйти, но я взяла его за руку, сделав вид, что он очень кстати предложил мне свою помощь, хотя, конечно, сам он до этого не додумался.
– Чем думаешь заняться после завтрака? – спросила я, отжимая волосы полотенцем.
– Пойду в мастерскую.
– А можно я с тобой? – у меня натурально загорелись глаза. Архип поджал губы, не оставив мне ни капли сомнений в том, что эта идея ему совершенно не по душе.
– Я буду сидеть тихонько. Как мышка. Ты даже меня не заметишь.
– Это вряд ли.
– Боишься, что мы опять трахнемся?
– Не исключаю.
– Это жалоба? – я вскинула брови, в волнении закусив губу.
– Пока не понял.
– Значит, нет. Господи, да просто признай, что тебе этого не хватало!
Архип повел широкими плечами:
– Я мужчина.
– Это все объясняет, – в который раз улыбнулась я, отворачиваясь к зеркалу, чтобы его не смущать.
– Тебе правда нравится… вот так?
– Вот так – это в смысле с тобой? Сто процентов. Пойдем?
Яичница остыла, но я так проголодалась, что казалось – я ничего и никогда не ела вкуснее. Возвращая Архипу частичку заботы, поставила чайник и заварила нам чай. В ярком утреннем свете он казался почти нормальным… Может, он им и был… Для меня.
«Ага, размечталась!» – ожил внутренний голос.
Но чтобы еще больше ему понравиться, за завтраком я по большей части молчала. Спросила только, когда принялась убирать со стола:
– А что ты рисуешь?
– Всякое.
– Ясно.
– Если хочешь, возьми Зойкин мольберт.
– Да нет, – удивилась я. – Что ты. Я уже и рисовать разучилась. Даже правил композиции толком не помню.
– Ты или видишь ее, или нет, – коротко обрубил Архип мои оговорки. – Не хочешь – я не заставляю. Меня только не трогай.
– Ладно.
К мастерской я шла, едва ли не подпрыгивая от нетерпения. Из-за чего пару раз вписалась носом в спину шагающего впереди Архипа. С сексом мы и впрямь перестарались – у меня основательно пощипывало внутри. Сама того не замечая, я морщилась. А вот Сильвестров замечал, кажется, все. И то, что он видел, заставляло его злиться и хмуриться. Я так отчетливо ощущала исходящие от него волны… Даже несмотря на то, что он уселся за столом у окна, а