Корнелия откинулась на бортик ванны и медленно погрузилась в перламутровую субстанцию по шею. Соблазнительные губы растянулись в улыбке.
— Как интересно, — промурлыкала она. — Два молодых Игната… Но я уверена, что искомый — курсант академии. Мой ночной гость был образован, держался с достоинством. И эти его слова про «богатого папочку, который не даёт денег», я не сразу поняла его юмор…
И она хрипло рассмеялась, запрокинув голову. Теперь его сказанные ей слова тогда, заиграли по-новому.
— Не обманул, значит, мой Игнатушка. Папочка и правда богат, а он, должно быть, в немилости.
Сергей молча ждал дальнейших приказов с бесстрастным лицом. Научился на службе у Корнелии скрывать эмоции, ведь это единственный способом выжить рядом с ней. Уволиться тоже не выйдет — прибьёт к чертям.
— Собери всё, что можешь об Игнате Дмитриевиче, — приказала Корнелия, проводя ладонью по глади. — Распорядок дня, привычки, слабости… Да, особенно слабости. Его друзья, враги, девушки, любовницы… Всё.
— Слушаюсь, госпожа, — Сергей коротко поклонился. — Будут ещё распоряжения? Может устроить ему засаду? И привести к вам?
— Рано ещё действовать, — протянула та задумчиво. — Не хочу спешить. Пусть погуляет. Соскучится по мне. К тому же, у нас есть основная миссия.
Её взгляд стал серьёзным. Да, миссия. Устранение высокопоставленной особы. Задание, ради которого её вырвали из долголетней миссии и направили в Петербург. Дело, что нельзя провалить.
— Наша задача остаётся приоритетом, — сказала она холодным тоном руководительницы. — Всё должно пройти идеально. Никаких отклонений от плана.
Сергей кивнул, лучше других зная, как серьёзно Корнелия подходит к делу. Ей многое прощают, в том числе и сумасшедшие выходки с молоденькими юнцами. Но что простой люд против мастера, ещё и столь высокого положения? Так что на её выходки банально закрывают глаза. Да и кто из аристократов не без греха?
— Тем не менее, — продолжила Корнелия, снова вздохнув с предвкушением, — Игнатушка… Он станет приятным дополнением к миссии. Моим личным вознаграждением при её завершении.
Она поднялась из ванны. Перламутровая жидкость стекала по голому телу, обнажая бледную кожу и спортивную подтянутую фигурку. И среди всей этой красоты выделялись два тёмных пятна на её плечах, как раз, где обычно располагались эфирные узлы.
— Когда назначена следующая встреча с контактом? — спросила она, переключившись на деловой тон.
— Завтра в полдень, госпожа. В той же таверне.
— Хорошо. После встречи продолжи сбор информации о моём… курсантике. И ещё. Пошли ему подарок. Анонимно. Пусть это будет… да, антрацитовый кристалл с Уральских копей. Молодые практики падки на такие безделушки.
— Как прикажете, госпожа, — Сергей поклонился, так и не подняв взгляд.
— Когда миссия будет завершена, я займусь им вплотную, — она с довольной улыбкой обмоталась полотенцем. — Дам ему всё, чего он только может пожелать. Деньги, власть, наслаждение… и боль. О, особенно боль.
У Сергея по спине пробежал холодок. Корнелия нашла особенную игрушку. И, вряд ли, успокоится, пока не сломает её. Бедный пацан, даже не представляет, что его ждёт.
— Свободен, — Корнелия небрежно махнула рукой и уселась перед туалетным столиком.
Тот поклонился и покинул комнату. Она принялась расчесывать тёмные волосы, приговаривая:
— Игнатушка, мой мальчик… Придёт время, и ты станешь моим. Весь, без остатка.
Корнелия всегда получала, что хотела. Без исключений. Но сначала — дело. Миссия. А удовольствие — потом. И очень много удовольствия…
* * *
Таверна «Сонный карп»
Утренние солнечные лучи, пробивавшиеся через старенькие окна, освещали коридор третьего этажа. Лукерья — полноватая служанка за пятьдесят, протирала пыль с дверных ручек, попутно рассказывая молодой помощнице Аглае последние сплетни.
— … а она ему и говорит: либо деньги на стол, либо я тебя вышвырну прямо в исподнем! А он, представляешь? Давай кобениться, мол, я — сын советника, как ты смеешь мне указывать! А сам-то — пьянчуга, каких поискать, ночами с девками шляется, отцу своему одни убытки и на кошелек и репутацию.
Аглая рассеянно кивала, поправляя выбившуюся из-под чепца русую прядь. Взгляд то и дело возвращался к двери номера семь, за которой третий день не было никакого звука, лишь изредка доносился приглушённый храп.
— Лукерья Степановна, — решилась она прервать поток сплетен. — А может, ему поесть предложить? Третий день уж не выходит. Может, помер там?
— Типун тебе на язык, — Лукерья сердито цыкнула. — Ещё покойника нам тут не хватало. Не помер он. Храпит, значит живой. Но ты права, надо бы проверить.
И сама приблизились к двери седьмого номера. Любопытство бабское неуёмно. Расправив передник и придав лицу выражение профессиональной заботы, тётушка Лукерья осторожно постучала.
— Сударь? — позвала она громко, при том приветливо. — Сударь, вам завтрак принести⁈
Храп за дверью затих, послышалось какое-то шебуршание, ворчание, и наконец раздался хриплый, сонный голос:
— Нет!
После чего последовал такой богатырский храп, что даже видавшая виды Лукерья невольно отшатнулась.
— Чтоб тебя, — пробормотала она, поправляя чепец. — Спит как медведь в берлоге.
Аглая прикрыла рот ладошкой, пряча улыбку.
— Так! Что вы тут стоите-то? Делом займитесь! — раздался суровый голос из-за их спин.
Обе вздрогнули и обернулись. В коридоре показался сам хозяин «Сонного карпа», Андрей Фомич — добротный толстяк с залысинами и аккуратной бородой, что он любовно расчёсывал по утрам.
— Да вот, Андрей Фомич, третий день жилец из седьмого не выходит, — зачастила Лукерья, оправдываясь. — За третьи сутки не заплатил ещё. Может, потребовать?
Хозяин нахмурился, подошёл ближе.
— Это тот молодой, что ночью явился? С лицом таким… потрёпанным? — он пригладил бороду, припоминая. — Деньги он вперёд заплатил, за двое суток. Еда в стоимость не входила, а он не заказывал. Права требовать пока нет.
— Но третьи сутки уже пошли, — упрямо сказала Лукерья.
— Ну так сунься в комнату, потребуй, — усмехнулся Андрей Фомич. — Видел я этого мАлого. Чувство, что он из преисподней выполз — весь в крови, взгляд дикий, но деньги выложил чистые. Не хочу я с такими связываться раньше времени.
— Дядя Андрей, — Аглая решилась подать голос. — А может, он болен? Может, помощь лекаря нужна?
— Болен? — хозяин хмыкнул. — Может, и болен. Только не той болезнью, что лечить надо. Либо попал в передрягу и затаился, либо сам кого порешил — причин не много. Но деньги у него есть, харчей не